Вместо свободы – пропаганда
Александр Гончаренко,
руководитель общественной организации "Защита и поддержка гражданских прав и инициатив":
Я с выводами Freedom House вполне согласен. Думаю, эта организация достаточно объективно ситуацию оценила. В течение последних десяти лет градус защиты прав и свобод на порядок снизился.
Я ежегодно готовлю для московской Хельсинкской группы доклад о ситуации с правами человека в нашем регионе, и даже за последний год я вижу, как уровень защиты прав и свобод ухудшается. Хотя наш край по этому показателю еще не самый худший в России…
Проблем очень много. Сужены политические права – нет возможности для большинства граждан быть избранными, нарушается и активное, и пассивное избирательное право – при голосовании отменена графа "Против всех", неравны возможности для политических партий, действующая практика показывает, что любую партию и кандидата, собирающих подписи, легко снять с выборов. В ситуации со свободой слова мы вынуждены констатировать, что альтернативная информация, какие-то дискуссии возможны только в Интернете. А телевидение, многие печатные СМИ фактически превратились в органы пропаганды. В 2002–2003 гг. на страницах "Алтайской правды", на краевом телевидении еще можно было дискутировать, сегодня это фактически невозможно.
Трудовые и социальные права граждан нарушаются регулярно – количество жалоб в этом году увеличилось на 20%. Нарушение прав граждан в местах принудительного содержания находится на высоком уровне. Несмотря на все заявления президента, страна все более становится несвободной. Одна из причин этого – отсутствие политической конкуренции, независимой судебной власти и свободы слова. Пока этого не будет, невозможно улучшить ситуацию с правами человека, справиться с коррупцией. Но пока власть не желает идти навстречу обществу в этих вопросах.
Мы строим демократию
Юрий Вислогузов,
уполномоченный по правам человека в Алтайском крае:
Я впервые слышу о существовании такой организации и никогда не был знаком с итогами ее исследований. Я не знаю, что служит мерилом их рейтинга, почему они определили, что Россия хуже, чем другие страны… Я никогда не соглашусь с этими рейтингами и считаю их надуманными и поверхностными. И вообще я отрицательно отношусь к таким попыткам измерить уровень свободы или демократии.
Что касается моих личных ощущений… Вы послушайте выступление президента, рассуждения Примакова, одного из мудрейших людей России, на этот счет, почитайте "Российскую газету". Я не уверяю, что в России построено демократическое государство. Мы только начали его строить, нам нужно еще многое сделать, чтобы, например, возможности политических партий были уравновешены. Идет становление государственного демократического строя. Я думаю, что направление взято на улучшение, а что будет на практике, поживем – увидим, у нас между словами и делами иногда пролегает большая пропасть…
Но я внимательно слежу за словами и делами наших лидеров в этой области. У нас произошло изменение избирательного законодательства, политической структуры общества. Не все, может быть, стало совершеннее, но идет поиск лучших вариантов.
Нет единого рецепта, как стать демократическим государством. Нельзя в прокрустово ложе всяких рейтингов всовывать политическое устройство государства. Это просто шарлатанство. Все эти иностранные рейтинги обслуживают группу людей, которые им заказывают эти рейтинги, и объективность там искать не надо.
Давления не ощущаю
Марина Шляхова,
руководитель барнаульского штаба "Молодой гвардии "Единой России":
У меня однозначно нет такого ощущения. Каждый человек степень своей свободы оценивает по-разному. Я, живя в этом обществе, оцениваю свою свободу с точки зрения свободы СМИ. СМИ у нас пишут что хотят – и газеты, и Интернет, как в поддержку власти, так и критику, и их никто за это не наказывает, и это правильно. Это один из показателей свободы. Я вольна принимать решения, где мне работать, например, или куда мне поехать, я могу получить, например, загранпаспорт, визу, и я это делаю.
Я не стесняюсь выражать свое мнение, потому что знаю, что ничего такого плохого со мной не случится. И за последние два-три года в этом отношении ничего не изменилось. Политические свободы, наоборот, скорее расширились, например, снижен проходной барьер для прохождения в Госдуму политических партий*.
Ограничения могут быть обусловлены только экономическими проблемами, но они сегодня существуют не только в России, но и в мире в целом.
Может, кто-то и чувствует какое-то давление, я не знаю. Я ничего такого не ощущаю.
Георгий Сатаров,
президент фонда "ИНДЕМ":
В России даже право на жизнь не защищено. В декабре 2009-го в Алтайском крае насмерть был забит сотрудником милиции житель Рубцовска. В Томске милиционер пытал журналиста, он недавно умер в больнице. Думаю, этих фактов уже достаточно, чтобы делать выводы об уровне защиты прав и свобод.
Станем ли мы свободнее
Евгений Суховольский:
Ничего, по-моему, не изменилось, как жили, так и живем. Я как-то особенно в эти темы не вникаю, за политикой не слежу. Я живу своей жизнью, у меня есть какие-то проблемы, я их решаю, и все.
Тамара Неклюдова:
Что в последнее время творит милиция, так это просто страшно. Это такая распущенность, принимают на работу кого попало! Но вообще, с защитой прав и свобод стало все-таки немного получше, мне кажется, на это повлиял президент. Мне кажется, Путин и Медведев все-таки порядок наводят. Я думаю, они наведут порядок и с милицией тоже.
Евгений Ясинский:
Мне кажется, с соблюдением прав и свобод у нас стало значительно хуже. Идет мощное давление государства, власти на общественные организации, на правозащитников. Только на основании этого можно сделать вывод, что ухудшилась ситуация.
Евгения Кускова:
Это только внешняя оболочка, что все мы свободны, а на самом деле ситуация с правами и свободами ухудшилась. Люди не всегда могут защитить свои права, власть расширяет свои границы, законы можно двояко толковать – чаще всего в пользу властей, чиновников. Проще защитить свои права тому, у кого больше денег.
* Политические партии, набравшие на выборах менее 7%, но не менее 5% голосов избирателей, получают право на представительство в парламенте, но фактически они могут рассчитывать лишь на один–два мандата. – Прим. ред.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
