По заветам лидера
Феномен Общероссийского народного фронта не нас одних удивляет. Казалось бы, есть традиционные институты: президент, парламент, правительство. Есть депутатский контроль и депутатская оппозиция, есть СМИ, которые, вроде бы, и должны расследовать, вскрывать, разоблачать, не допускать. Но все это взял на себя ОНФ.
"В стране наступает кризис государства, не способного с помощью традиционных институтов и механизмов вырабатывать решения. Единственным источником политической воли становится Путин, который монополизирует эту роль", - считает обозреватель slon.ru Татьяна Становая, посвятившая три года назад анализу роли ОНФ большую статью.
С сотрудниками центрального штаба или одной из его ключевых структур (к примеру, Центра по независимому мониторингу исполнения указов президента "Народная экспертиза") мало кто готов спорить: ведь лидер ОНФ — сам Владимир Путин. И они приезжают на места и требуют от чиновников, как от своих подчиненных, устранить недостатки.
А вот с местными "фронтовиками" представители органов власти и ведомств все же готовы подискутировать, порой предъявляя жесткие аргументы.
"Нас не спросили"
Весной "Алтайавтодор" объявил аукцион по поставке и установке мобильного завода по изготовлению стройматериалов. Вместе с ним одним лотом ведомство хотело купить дорожную фрезу и три емкости для битума. ОНФ счел, что закупка кажется сомнительной и лот укрупнен искусственно.
Однако начальник "Алтайавтодора" Василий Мотуз сказал: никто из фронтовиков не пришел и не спросил, почему дорожники решили объединить объекты — они сразу написали в администрацию и прокуратуру.
В итоге, по словам Мотуза, заявку на аукцион отозвали и закупку провели по отдельности. Он объяснил: завод хотели купить вместе с емкостями и фрезой потому, что использоваться они будут в комплексе. Например, если дорожники произведут на нем битум, где они будут его хранить, как не в емкостях?
Как работает проект
Но Сергей Войтюк, руководитель регионального исполкома ОНФ в Алтайском крае, возражает: если в "Алтайавтодоре" были уверены, что средства расходуются эффективно и лот не нужно разукрупнять, почему они внесли изменения и скорректировали закупку? ОНФ никого не заставляет.
Как, вообще, работает проект ОНФ "За честные закупки"? - интересуемся мы у алтайских "фронтовиков". Есть критерии, по которым можно определить закупку как сомнительную, поясняет Сергей Войтюк. К слову, пособие для выявления сомнительных закупок опубликовано на этом же сайте.
И когда поступает сигнал: закупка выглядит сомнительной, - он модерируется юристами на федеральном уровне — у регионального исполкома ОНФ полномочий на это нет. Обоснованность претензий оценивается. Если сигнал проходит модерацию, он появляется на площадке в свободном доступе. Увидеть его могут все — так что сотрудники любого ведомства-заказчика могли бы вовремя среагировать.
Более того, после появления сигнала система автоматически формирует обращение в адрес заказчика, который проводит закупку. Заказчику приходит уведомление, и если это грамотный заказчик, объясняет Сергей Войтюк, он находит способы исправить нарушения, изменить ситуацию.
Сергей Войтюк,
руководитель регионального
исполкома ОНФ в Алтайском крае:
Наша задача - обратить внимание на эффективность. Как говорит моя коллега из одного уральского региона, чиновники должны понимать, что мы для них не каратели, а спасатели. На мой взгляд, значительно проще предупредить возможные нарушения, нежели потом бороться с устранением их последствий.
"К нам не обращались"
Еще одна дискуссия разгорелась по поводу затрат администрации Барнаула на систему электронного проездного билета (ЭПБ). 26 мая активисты ОНФ призвали администрацию приостановить заключение контракта с компаний, которая выиграла конкурс и за 58 млн. рублей взялась наладить систему.
58 млн — сумма огромная с учетом того, что бюджета Барнаула недавно сократили на 360 млн. И в ОНФ заявили, что внедрить систему можно за гораздо меньшие деньги. "Фронтовики" рекомендовали чиновникам попытаться привлечь инвестора и не вкладывать в это бюджетные средства.
Но Василий Попов, зам. председателя комитета по дорожному хозяйству Барнаула, рассказал, что за разъяснениями в администрацию "фронтовики" не обращались. По его словам, ни один из потенциальных партнеров не предлагал администрации внедрить систему ЭПБ за 5 млн., цифра в 5 млн, прозвучавшая в СМИ, - ошибка. Администрация изучила предложения шести IT-компаний, они составляли от 30 до 200 млн. рублей. "Помимо самих терминалов мы приобретаем серверное оборудование и программное обеспечение для операторов, отсюда такая сумма", - рассказал Попов.
С тем, что нужно привлечь частного инвестора в систему ЭПБ, в администрации города не были согласны — выйдет дороже.
Ответов не получили
И все же сотрудник мэрии "фронтовиков" не убедил. С одной стороны, напоминает Войтюк, сокращаются расходы городского бюджета. С другой — бюджетные деньги город готов потратить на проект, эффективность которого неизвестна.
Сергей Войтюк,
руководитель регионального
исполкома ОНФ в Алтайском крае:
Никто не против электронного билета. Но когда на комитете по социальной политике городской Думы мы задали вопросы, что город получит после его внедрения, какую комиссию будет брать банк (а он будет привлекаться к выполнению транзакций), сколько будет брать МУП "Центртранс" за выполнение функций оператора, ответов мы не получили".
К тому же, напоминают в ОНФ, информация о ценовых предложениях, в которых фигурировала, в том числе, сумма в 5 млн рублей, была размещена в газете "Вечерний Барнаул" и на сайте краевого телеканала "Катунь 24", являющихся официальными СМИ муниципалитета и края. Более того, в конкурсе участвовал "Ростелеком", который предложил на 6,5 млн рублей меньше. Но победила все же другая компания с более дорогим предложением.
При этом тему электронного проездного билета подняли как раз тогда, когда обсуждался вопрос о секвестре городского бюджета. И вот, рассуждают наши собеседники, на одной чаше весов уже заключенные муниципальные контракты на капремонт образовательных учреждений, которые, вероятно, придется расторгать. А на другой — не до конца проработанный проект. Как такое воспримется населением?
Худшая казарма
А в 2014 году "фронтовики" взяли под опеку жителей проблемных домов в Бийске на ул. Спекова — жители теперь имеют прямой выход на проект ОНФ "Народная экспертиза". О том, в какие квартиры переселили жильцов ветхих домов Бийска, они долго пытались объяснить... Но власти города и края их не слышали и слышать не хотели.
Нынче же убедиться в том, что жалобы возникли не на пустом месте, приехал Сергей Степашин, председатель наблюдательного совета "Фонда реформирования ЖКХ". А кураторство над проблемой взял на себя Николай Николаев, руководитель Центра ОНФ "Народная экспертиза".
И вот общественник Николаев требовал от мэра Бийска Николая Нонко закрыть проблему (она обсуждалась на одном из "круглых столов", на котором присутствовал altapress.ru). Нонко вздыхал, разводил руками — правовых оснований переселять граждан из домов на ул. Спекова нет, говорил он. И все же переселения желающих начались, хотя сам Нонко и опасался строгого взгляда прокуратуры.
Из сетований мэра наблюдателю могло показаться: не сильно-то ему нравится, как много у него теперь начальников, и все они дергают, и всех надо слушаться.
Николай Нонко,
мэр Бийска:
Хочу сказать, что после каждого приезда каких-либо руководителей появляются новые графики ремонтов. Они всегда называются окончательными, но потом появляются новые. И мы уже выполняем ремонты, связанные с тем, что сосед затопил соседа. Ну, раз говорят делать, значит, делаем.
Была бы добрая воля
Обсудили мы с алтайскими "фронтовиками" и эту тему. Логика вмешательства ОНФ в Бийске, в общем-то, такова: если не они, то кто услышит этих бийчан? Да, наверное, правовых оснований переселять нет. Но есть регионы, которые подобные проблемы успешно решают — была бы добрая воля.
Ну, не виноваты эти люди, что вынуждены жить "в худшем варианте худшей казармы худшего стройбата 70-х годов" (так назвал дома на ул. Спекова Степашин). К тому же документы о вводе домов в эксплуатацию и переселении в них жильцов ветхих домов в любом случае подписывали представители администрации Бийска. Так должно же высшее должностное лицо муниципалитета понимать свою ответственность за это?
Не чиновник плохой, жизнь такая
Изначально ОНФ был задуман как возможность через два-три рукопожатия дотянуться до президента, обозначить ему свои предложения по их решению, донести существующие проблемы до профильных министров, рассказывает Сергей Войтюк. В том смысле, что у отдельного чиновника нет мотивации заявлять о проблеме — ему же еще и достанется. И надо, чтобы это сделал кто-то, не работающий во власти.
Марина Ермоленко,
сопредседатель регионального
штаба ОНФ в Алтайском крае:
Никогда чиновник не донесет всей правды до своего руководства.
Сергей Войтюк,
руководитель регионального
исполкома ОНФ в Алтайском крае:
Зачастую не чиновник плохой. Просто он никогда не будет расследовать деятельность вышестоящего ведомства и говорить им, что у них тотальное головотяпство.
Не случайно сотрудники региональных исполкомов трудоустроены в Москве и финансирование также идет из федерального исполкома, а отделения ОНФ в регионах, как правило, размещаются в зданиях профсоюзов — это позволяет им чувствовать себя независимыми от местных властей.
Что ж, результаты работы есть, и не только на федеральном уровне. В крае, например, при участии ОНФ и Главного управления экономики и инвестиций введено нормирование закупок товаров, работ и услуг — чтобы не допустить необоснованные трат бюджетных средств. Не говорим уже о том, что некоторые сомнительные закупки были отменены. Как, например, это сделала "Краевая клиническая больница" - она намеревалась закупить лекарства по завышенной, по мнению ОНФ, цене. А после вмешательства фронтовиков отменила торги.
У ОНФ, по словам Марины Ермоленко, есть возможность озвучить проблему публично, чего нет у рядового жителя. Хорошо, если чиновник к этому прислушается и ответит. Правда, на диалог все же идут далеко не все. Слушают, но не всегда слышат, говорит Войтюк.
Не согласны с президентом?
Нередкая картина: "фронтовики" вышли с проблемой на чиновника — а их напрямую обвиняют в некомпетентности. Такие "наезды" на активистов ОНФ — обычная история во многих регионах. До Москвы далеко, до Путина высоко.
Марина Ермоленко,
сопредседатель регионального
штаба ОНФ в Алтайском крае:
Когда я слушаю президента на форумах, он и не говорит о том, что мы должны быть суперпрофессионалами. Да, может быть, человек, который с какой-то болью приходит в исполком, в чем-то некомпетентен. Но если он это озвучил, значит, проблема есть, и он видит ее изнутри. И суть в том, чтобы донести эту проблему из первых уст. Какую реакцию мы видим? Вы некомпетентны. ОНФ - это симбиоз людей, которые имеют профессиональные знания, и тех, которые эту проблему понимают изнутри, потому что с ней сталкиваются. И можно нас обвинять в некомпетентности. Но когда чиновники так реагируют, у меня возникает вопрос: они не разделяют политику президента?
"Фронтовики" в беседе с altapress.ru приводят массу примеров, когда их слушали, но не слышали. Хотя, вообще-то, сигнал был явно по делу. Так, именно ОНФ обратил внимание на закупку новой мебели администрацией Барнаула и поставил вопрос: является ли она эффективной? Несмотря на призывы ОНФ не покупать новую мебель, городские чиновники ее купили.
Сергей Войтюк,
руководитель регионального
исполкома ОНФ в Алтайском крае:
Хотелось бы зайти в администрацию на пр. Ленина, 18 и посмотреть на комплект новой мебели, в который только столы для руководителя были куплены почти за 400 тыс рублей. Насколько мне известно, сейчас высшее руководство Барнаула размещается в другом здании - на ул. Гоголя. Много ли на этой мебели пыли, кого она там ждет?
Да и систему электронного проездного в Барнауле будут внедрять, несмотря на мнение ОНФ и ряда депутатов Барнаульской городской Думы.
Или вот еще пример того же рода. "Рубцовское ДСУ" в прошлом году провело аукцион на поставку транспортного средства для обследования и контроля за качеством выполнения дорожных работ. А закупило джип "Фольксваген Туарег" за 3,2 млн. Что ответили "фронтовикам" в Главстрое на их вопросы об эффективности закупки?
Что целесообразность приобретения автомобиля подтвердилась в период паводков — такой автомобиль позволил руководителю и специалистам быстро прибывать на место ЧС. При этом директор ДСУ принял решение освободить занимаемую должность.
Сергей Войтюк,
руководитель регионального
исполкома ОНФ в Алтайском крае:
ОНФ, конечно, о таких жертвах не просил. Мы призывали просто оценить эффективность и целесообразность этой закупки. Это и есть основная задача ОНФ не наказать, а обеспечить эффективность расходования государственных средств.
Прямое подключение
Но какой бы ни была реакция на ОНФ в регионах, факт остается фактом: нет в России другой столь же влиятельной общественной организации. Именно ОНФ контролирует исполнение майских указов президента, хотя закона об ОНФ нет. ОНФ не фигурирует в Конституции, но он разрабатывает законопроекты, которые быстро воплощаются в законы — к примеру, ОНФ сумел обеспечить оперативное принятие Госдумой закона об ограничении стоимости автомобилей для ведомств.
И только ОНФ смог отменить "золотые парашюты" чиновникам — большие выплаты при их увольнении. В Алтайском крае, помнится, над отменой "парашютов" долго и безуспешно билась одна оппозиционная партия. Скажем по секрету: многих местных чиновников и работников ведомств "фронтовики" основательно достали. Хотя в этом они редко признаются публично и чаще действуют с оглядкой на ОНФ.
Феномен ОНФ мы обсудили с экспертом "Алтайского центра политического консалтинга" Константином Лукиным (частично использован его комментарий ресурсу "Давыдов.Индекс").
— Почему, на ваш взгляд, традиционные институты общественного контроля власти в России не работают? Обычно этим занимаются оппозиционные политики и СМИ, которые ведут расследования, разоблачения. У нас для того, чтобы наладить диалог власти и общества, создавались общественные палаты. Но оказывается, что организация, чьи функции не прописаны ни в одном законе, стала могущественной общественной структурой. И ей подчиняются.
— Структуры гражданского общества на местах не могут работать, они просто не развиты — ну, нет у нас 100 лет развития демократии. СМИ и общественные палаты подконтрольны губернаторам. А народный фронт — это вертикаль, напрямую подключенная к президенту, своеобразный контроль за деятельностью региональных властей и партий.
В нашей истории подобная структура уже существовала и была достаточно эффективной. Во времена СССР существовал партийный контроль. ОНФ — своеобразная реинкарнация отделений на местах партконтроля, их функций и полномочий.
— ОНФ перехватили повестку дня всей оппозиции - и несистемной, и системной. И работают со всеми активистами. Проблема защиты лесов обсуждалась в КПРФ? Теперь это тема ОНФ. Вопрос о закупках вел Алексей Навальный. Теперь это тоже тема ОНФ. ЖКХ? Опять "фронтовики". Может, это попытка загасить оппозицию?
— Вы знаете, что учредителями ОНФ являются многие маленькие партии. Эта площадка создана, в том числе, для них. Да, и для общественных организаций, которые пытаются что-то сделать, кого-то защитить. Всю конфликтную повестку дня "фронтовики" берут на себя и все конфликты переводят в конструктивное русло. Их настраивают на то, чтобы поднимать и освещать конфликты.
Вообще, поставленные перед ОНФ задачи — контроль за ситуацией на местах с тем, чтобы не только собирать информацию о реальном состоянии дел, но и держать в некотором напряжении региональные элиты.
ОНФ — не партия, "фронтовики" не претендуют на генерацию идей и смыслов, они просто осуществляют интересную, больше аппаратную функцию: контролируют, собирают информацию, реагируют на особенно острые проблемы с тем, чтобы их решить, затушить, не допустить конфликта элит.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
