Одной из самых горячих тем наступившего года стала отмена ЕСН, замена его страховыми взносами и увеличение налоговой нагрузки на фонд заработной платы с 26 до 34%, а для малого бизнеса, работавшего на "упрощенке", — с 14 до 34%. Решение о необходимости такого шага было принято премьер-министром Владимиром Путиным.Главная цель — увеличение размера пенсий. По данным правительства, увеличение налоговой нагрузки в 2011 году повысит поступления в фонды на 800 млрд. рублей.
Уже в ходе обсуждения инициативы высказывалось много сомнений, претензий и откровенных возмущений, причем со стороны не только бизнес-сообщества, но и депутатов, сенаторов и даже членов правительства. Они говорили, что на стадии выхода из кризиса повышать нагрузку нельзя. Однако с 1 января новый порядок вступил в силу. О том, к чему это приведет в бизнесе и в социальной сфере, рассуждают представители партий.
"12 тыс. предприятий имеют долги"
Переход от ЕСН к страховым выплатам снимает административные противоречия и укрепляет пенсионные и социальные права граждан. Так считает Борис Трофимов, руководитель отделения Пенсионного фонда России (ПФР) по Алтайскому краю (он же возглавляет региональное отделение "Единой России").
— Борис Александрович, зачем, по-вашему, нужно было менять ЕСН на три разные формы платежа?
— В 2001 году ПФР был определен страховщиком по отношению к страхователям и застрахованным лицам. В это же время основная функция страховщика по сбору взносов была передана налоговой инспекции. Сложилась парадоксальная ситуация: ПФР, Фонд обязательного медицинского страхования и Фонд социального страхования де-юре считаются страховщиками, а значит, обязаны выплачивать компенсацию с наступлением страхового случая (болезни, рождения ребенка, достижения пенсионного возраста). Однако функции администратора ЕСН, куда входят отчисления в вышеназванные фонды, исполняла налоговая инспекция.
В итоге ПФР мог только взыскивать задолженность по страховым взносам, а контролировать основные поступления, которые и являются пенсионными правами граждан, возможности не было. Более того, отчетность по персонифицированному учету страхователи представляли в ПФР, а отчетность по страховым взносам — в налоговую инспекцию. Разделение этих двух потоков — информационного и финансового — приводило к несвоевременному и неполному формированию пенсионных прав граждан. Законодательство сняло эти противоречия: администратором страховых взносов стал страховщик.
Нужно отметить, что в 2003 году ставка ЕСН была снижена с 35,5 до 26%. Планировалось, что зарплаты выйдут из "тени". К сожалению этого не случилось, а снижение тарифной ставки привело к сокращению доходов ПФР. Самые неприятные последствия этого получили те граждане, чьи пенсионные права формировались в тот период.
Необходимость увеличения финансовой нагрузки связана с дефицитом фондов. Ежемесячно мы собираем страховые взносы на сумму около 1,8 млрд. рублей, в то же время мы каждый месяц выплачиваем на все виды пенсий и социальные пособия более 6 млрд. рублей. А это значит, что 4,2 млрд. рублей мы получаем из федерального центра. Сегодня в Алтайском крае более 160 тыс. страхователей, из них представителей малого и среднего бизнеса — более 32 тыс. В свою очередь из них 12 тыс. имеют долги по уплате страховых взносов на обязательное пенсионное и медицинское страхование. А это значит, что нарушены пенсионные права более 385 тыс. работников, занятых на этих предприятиях.
— Президент сказал, что "услышал" возмутившихся предпринимателей: часть предприятий увеличение нагрузки коснется меньше. Появились ли более подробные пояснения по этому поводу?
— Президент внес изменения в ФЗ-212. Последняя редакция ст. 58 от 28 декабря 2010 года говорит о том, что для организаций и индивидуальных предпринимателей по 41 виду экономической деятельности, применяющих упрощенную систему налогообложения, установлены пониженные тарифы. (Полный перечень видов опубликован на сайте www.pfrf.ru/ot_altaikr/ в рубрике "Работодателям региона. Тарифы страховых взносов".) При условии, что у этих плательщиков 70% дохода получено именно от этого вида деятельности, устанавливается тариф по страховым взносам на обязательное пенсионное страхование 18%, на обязательное социальное страхование — 2,9%, на обязательное медицинское страхование — 5,1%. Итого 26%, тогда как общий тариф составляет 34%.
— В бизнес-сообществе опасаются, что теперь наряду с налоговыми органами проверки будут устраивать и фонды. Это обоснованно?
— Никаких дополнительных проверок, кроме установленных в соответствии с Федеральным законом № 212-ФЗ, не предусмотрено. Проверка правильности начисления страховых взносов будет осуществляться органами Пенсионного фонда и Фонда социального страхования (только совместно) и проводиться на предприятиях, которые отобраны для проверки на основании определенных критериев. К числу последних относятся наличие поручений правоохранительных органов, ликвидация предприятия, непредставление плательщиками пояснений о выявленных несоответствиях в отчетных данных, непредставление отчетности и наличие задолженности. Будут также проверяться организации — участники схем минимизации зарплаты. Такие проверки будут проводиться не чаще одного раза в три года. Более того, если предприятие работает стабильно, открыто, то вероятность выхода к нему на проверку очень мала.
"Хотят додушить то, что смогло выжить"
Предприятия будут закладывать дополнительные расходы в стоимость производимой продукции. И без того растущая инфляция начнет еще больше набирать темпы. И тогда идея увеличения благосостояния пенсионеров за счет роста нагрузки на бизнес потеряет смысл. Так считает Александр Терентьев, лидер алтайских "справедливороссов". Он предлагает брать деньги у тех, кто может их дать.
— Александр Васильевич, вы считаете, что переход от ЕСН на страховые платежи и суммарное их увеличение ухудшит бизнес-климат в стране. Каковы основные аргументы в пользу вашей позиции?
— Действительно, я полагаю, что увеличение налогов на непосредственной работе предприятий скажется негативно. Первое — часть зарплаты уйдет "в тень". Работодатели начнут "химичить". Максимальный размер годовой заработной платы, подверженной налогообложению, — 415 тыс. рублей. Будут одному сотруднику начислять большую зарплату и ее перераспределять между всеми остальным. Станут экономить, ухищряться самыми разнообразными методами.
Что предлагаем мы? Ввести прогрессивную шкалу подоходного налога. Власти могут сказать: это разные вещи — социальные налоги и подоходный. Так вы возьмите эти социальные выплаты у тех, кто их может платить!
Налоговое нововведение властей коснется в основном тех предприятий, прибыль которых балансирует на грани "минус-плюс". Эти компании, мне кажется, совсем пропадут. У меня такое ощущение, что хотят додушить то, что после кризиса сумело как-то выжить, вырваться. По-другому я не могу это назвать.
В большинстве европейских стран социальный налог делится на две части: там его платит и работодатель, и работник. У нас он весь на работодателе. И теперь на мизерные зарплаты накладывают такой пресс. Завтра предприятия начнут увольнять персонал, увеличивать стоимость изготавливаемой продукции. Инфляция пойдет вверх — и значит, цели, поставленной властями, добиться не удастся. Какой тогда толк будет от повышения пенсий?
Во всем объеме ВВП 70% занимают 3% предприятий — "жирных котов". Мы предлагаем: давайте увеличим им подоходный налог. И из этих отчислений будем дотировать социальные выплаты населению.
— Почему же было принято столь очевидно неприятное для бизнеса решение? Какова была аргументация, изложенная перед депутатами Госдумы?
— Они же как говорят? "Вы что, не хотите повысить пенсию гражданам нашей страны?! Мы принимаем социально ответственный бюджет. А вы против?" Мы говорили, что категорически против новой системы налогообложения. Она уничтожит малый и средний бизнес.
— Один из доводов бизнес-сообщества состоит в том, что теперь предприятия будут проверять не только налоговые органы, но еще и внебюджетные фонды, в которые будут производиться отчисления…
— Я думаю, до этого не дойдет, хотя опасения такие высказываются. У нас все-таки только один сборщик налогов.
— Однако вряд ли инвестиционная деятельность совсем замрет. Бизнес все равно будет стремиться к развитию. За счет каких ресурсов, на ваш взгляд?
— Центральный банк как регулятор должен принимать решение о снижении процентной ставки, сбрасывать средства на регионы. Невозможно ведь душить бизнес с двух сторон. 25% — ставки по кредитам и 34% — социальные налоговые выплаты. Надо же хоть где-то дать воздух.
— То есть если эти меры не будут приняты…
— …будет очень тяжело. И начнется вот та "химия", про которую я вам говорил.
— Можно ли вообще говорить об альтернативе: дать возможность развиваться бизнесу или пополнять социально ориентированный бюджет?
— Я считаю, такая формулировка неверна. Нужно вводить прогрессивную шкалу и отменять социальные налоги. Это мое мнение как человека, который когда-то тоже занимался бизнесом.
400 депутатов отменили ЕСН
17 июля 2009 года депутаты Госдумы одобрили принятие двух законов, предусматривающих отмену с 2010 года единого социального налога и замену его на взносы в страховые фонды, а с 2011 года — увеличение общей суммы выплат с 26 до 34% от фонда заработной платы сотрудника. Это законы: № 212-ФЗ "О страховых взносах в Пенсионный фонд РФ, Фонд социального страхования РФ, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования и территориальные фонды обязательного медицинского страхования" и № 213-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием Федерального закона "О страховых взносах в Пенсионный фонд РФ, Фонд социального страхования РФ, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования и территориальные фонды обязательного медицинского страхования". За принятие первого закона проголосовали 409 депутатов, второго – 412 депутатов.
"Бизнесмены тоже не дураки"
Власти повышают пенсии, "выжимая" последнее из бизнеса, в угоду предвыборным интересам. А между тем "сырьевая нерыночная" экономика может просто не вынести такой нагрузки. Так считает Алексей Багаряков, депутат Госдумы от Алтайского края (фракция КПРФ).
— Алексей Владимирович, к каким социальным и экономическим последствиям приведет, на ваш взгляд, увеличение налоговой нагрузки на бизнес?
— Я бы начал с другого. Причина увеличения налоговой нагрузки на бизнес кроется в структуре нашей экономики, которая не позволяет генерировать прибыль и добавленную стоимость. Доходы бюджета увеличиваются только благодаря ценам на нефть. Да, сегодня они максимальные. Но в "двадцатке" мы находимся в самом рискованном положении: если цена на нефть упадет, мы пострадаем больше всех. Если она опустится ниже $ 60, то дефицит бюджета превысит 10% ВВП. Это слова Кудрина.
Приближаются выборы. Правительство, пытаясь понравиться избирателям, в частности пенсионерам, стремится повышать пенсии. В угоду политической конъюнктуре мы напрягаем нашу нерыночную сырьевую экономику до предела. Помимо увеличения пенсий, затеяны реформы в армии, в Министерстве внутренних дел. Это еще сотни миллиардов рублей, которых у нас реально в бюджете нет. И при любом кризисе на нефтяном рынке мы рискуем оказаться в громадной яме. Кудрин, понимая это, продвигает политику увеличения пенсионного возраста и фиксации издержек федерального бюджета.
Мы рискуем, продолжая повышать пенсии и рассчитывая на нефтяные деньги. И в правительстве решили подстраховаться — повысить налог для бизнеса. Конечно, бизнес недоволен. ОПОРа в лице Борисова жестко по этому поводу высказалась. И власти, поняв, что немного переборщили, дали заднюю скорость и освободили ряд бизнесов от повышенной нагрузки на переходный период. Но это только период, который закончится. Бизнес понимает неизбежность того, что проблемы будут решать за счет него.
Государство не может создать инфраструктуру рыночной экономики и пытается выжать последние деньги из реально действующего бизнеса, тем самым стимулируя его уход "в тень". Так что последствия очевидны. Бизнесмены же тоже не дураки. Они постараются сократить издержки любыми способами. Я думаю, что уже итоги полугодия покажут: бизнес выплатит меньше налогов.
Наша фракция считает возможным не повышать налоги ради увеличения размера пенсий и зарплат. Мы считаем, что нужно работать с нашим золото-валютным резервом. Есть примерно $ 500 млрд. Они размещены в разных импортных бумагах. Часть этих денег нужно оставить за рубежом, а четверть или половину вложить в инфраструктурные проекты: ЖКХ, дороги, мосты, электростанции.
— А после выборов, когда будет снята с повестки задача угодить избирателям, можно будет ожидать изменений в налоговой и социальной политике?
— После выборов произойдет следующее. До конца 2012 года однозначно будет увеличен пенсионный возраст, причем, возможно, не до 65, а до 70–75 лет. Только такое увеличение даст реальную экономию. И будет введен мораторий на повышение пенсий. Но налоговая нагрузка на бизнес вряд ли снизится. Ведь у нас же не только пенсии. Есть еще масса проектов, требующих финансирования: Олимпиада, саммит АТЭС, чемпионат мира по футболу. Предполагалось, что половину средств в них будут вкладывать инвесторы, половину — государство. Но мы видим, что участия инвесторов там сегодня — ноль, а бюджета — 100%. А это триллионы рублей, которые не окупятся никогда.
— За счет каких ресурсов, по-вашему, предприятия смогут развиваться? Замедлится ли процесс инвестирования?
— К сожалению, стимула инвестировать в себя у компаний нет. Льготы предприятиям, которые развивают инновационный бизнес, по пальцам можно пересчитать. Думать, что можно будет сделать налоговый рай в Сколково, что вся страна ломанется туда реализовывать инновационные проекты, — это полная... Во всем мире подобные проекты осуществляются на базе университетов, научных центров. И руководят ими не олигархи типа Вексельберга, а ученые — люди, которые понимают в науке, в инновациях, а не в том, как отпилить от госбюджета очередной миллиард.
"Это государственная алчность"
Елена Клюшникова, лидер фракции ЛДПР в краевом парламенте считает, что государство увеличивает прессинг на предпринимателей, при том что много средств на федеральном уровне тратится крайне неэффективно. Она прогнозирует, что процесс увода зарплат "в тень" станет массовым.
— Елена Викторовна, в бизнес-сообществе есть мнение, что решение о переходе от ЕСН к страховым выплатам и рост платежей перечеркнули все те усилия государства по облегчению жизни предпринимательства, которые им производились. Вы согласны с этим?
— Я полагаю, изменение системы налогообложения очень сильно ухудшит положение. По моему глубокому убеждению, никакие бодрые заявления, что страна вышла из кризиса, не соответствуют действительности. Я могу судить по рынку корпоративных клиентов "Интелеки". Люди отказываются от Интернета. Это началось осенью 2008 года. Тогда был очень заметный отток клиентов: они закрывали офисы, переезжали на выселки. Люди переходили на домашний Интернет. Сейчас эта тенденция идет на спад. Но все равно 10–15 клиентов ежемесячно разрывают договор. О причинах пишут: "закрыли точку", "закрыли отделение", "закрыли банкомат". Бизнес не успел получить передышку после кризиса. А на него взваливают новую нагрузку. При этом речь ведь не идет об увеличении только одного вида налога. Возросли имущественный, земельный, транспортный налоги. Я уж не говорю о тарифах. Это государственный прессинг. И хоть премьер-министр и президент заявляют о поддержке бизнеса, на деле мы видим обратную ситуацию. Никак, кроме как государственной алчностью, я назвать это не могу. Власти по-прежнему не видят иных источников пополнения бюджета, кроме как увеличить нагрузку на бизнес.
— А они, по-вашему, есть? Власти утверждают, что увеличение налоговой нагрузки позволит выполнить социальные обязательства.
— На федеральном уровне очень много бюджетных средств, на мой взгляд, тратится крайне неэффективно. Это касается и военных расходов, и дорожного строительства, и госкорпораций. У последних объемы финансовых нарушений, даже по данным открытых источников, огромны. Недавно я читала, например, о нарушениях на сумму 52 млрд. рублей. Но госкорпорации находятся под крылом премьер-министра и президента, они неприкасаемы. А ведь это совершенно безумные цифры расходов, уходящих в песок. Если отслеживать "Российскую газету", то можно увидеть, как много средств тратится не на социальные нужды. Кроме того, опять подорожала нефть, и власти сейчас опять начнут складывать все эти доходы в кубышку, раздувать госрезервы.
— Налоговая нагрузка на малый и средний бизнес, работавший на ЕНВД и "упрощенке", возрастает в 2,4 раза. Вы считаете, многие из этого сегмента уйдут "в тень"?
— Я думаю, этот процесс будет массовым. И даже надзирающие органы, вероятно, будут относиться к этому снисходительно. В селе на нарушения будут закрывать глаза. Трясти бизнес будут только межрайонные отделения налоговой инспекции. А люди, полагаю, начнут демонстративно сокращать рабочие места, чтобы обеспечить уровень для получения господдержки. Скажем, в сельском хозяйстве ее получают многие. Им хоть плачь, а требования соблюдай. А вот небольшие предприятия торговли, парикмахерские отродясь никакой поддержкой не пользовались, они все будут сидеть на "минималке". И всех, кого можно, будут "прятать". А они все придут за пособиями по безработице.
— На процессе формирования краевого бюджета изменения как-то скажутся?
— Мне трудно судить, увеличатся ли поступления в бюджет Алтайского края именно в связи с переходом от ЕСН к страховым выплатам. Мы без федеральной помощи все равно не обходимся, и скорее всего, она останется в прежних размерах. Возрастут бюджеты фондов.
— Фонды подотчетны АКЗС?
— ФОМС — да. Пенсионный — нет. Что касается соцстраха… Муниципальные соцорганы регулярно нам докладывают о ситуации. Правда, меня удивляет, что у нас всегда идет экономия средств: целевые деньги не "выбираются". Видимо, у нас настолько благополучная ситуация, что мы не можем положенные средства освоить.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
