Известный исследователь диктатуры Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) Дитмар Хербст, ставший свидетелем многих послевоенных политических процессов, рассказал о том, что происходило в государстве на самом деле участникам 18-й международной научно-практической конференции "Выбор России в новом десятилетии: застой или перемены?".
В самом начале выступления он заметил, что многие немцы не знали, что происходит в России во время войны и не знают, что происходит сейчас. Например, его отец был ранен под Сталинградом, но никогда не хотел знать, сколько русских пострадали в этой войне:
Конец второй мировой войны мои родители восприняли как поражение Германии. Все их существование было уничтожено, они были беженцами. Я наблюдал, как это крушение подействовало на их личности, как они цеплялись за прошлые идеалы… И этот перелом в их жизни стал решающим для меня. Я не хотел быть таким наивным и попасть в подобную ситуацию. Я смотрел на то, что происходит вокруг, анализировал, изучал акты, потому что без этих действий невозможно жить, нельзя понимать, что происходит.
Победа разделила Германию на четыре зоны: английский, американский, французский и советский сектора. В каждом секторе устанавливались те принципы власти, которых придерживались страны-контролеры секторов.
Когда ФРГ и ГДР объединились, то в ФРГ уже существовала устойчивая демократия, там были выборы, все могли быть выбраны и переизбраны. После почти 70 лет диктатуры народ освободил сам себя. Первая мирная революция удалась. Про этот процесс и хочу рассказать. Как это произошло? Одни правили, потом другие.
Для начала нужно было отстранить от деятельности тех, кто находился у власти, чтобы окончательно избавиться от актов насилия. Но для этого должно было возникнуть коллективное осознание несправедливости, чтобы те, кто поддерживал эту систему, были устранены и наказаны. Началась демократизация работы, народные восстания – все это произошло. Военный аппарат проводил насильственные действия, но без кровопролития.
Первое, что красные сделали – заняли центр ШТАЗИ (Министерство государственной безопасности Германской Демократической Республики (ГДР) — контрразведывательный и разведывательный государственный орган образованный в 1950 году по образцу и при участии МГБ СССР, такой же сильный, как КГБ и ЦРУ) в ГДР, где хранилась секретная документация. Одно из последних заседаний парламента – то, где был принят договор об объединении, приняли решение и о ШТАЗИ.Ведь бурно развивалась шпионская деятельность. Кого-то арестовывали, за кем-то следили. И вот сотни тысяч граждан подали заявки, чтобы ознакомиться со своими делами. Сначала шла поддержка перемен, привлечение правозащитников и революционеров, на круглом столе были приняты механизмы управления. Тот, кто работал тогда в государственных аппаратах ГДР, мог взять свои дела и вернуть назад в почищенном виде. Я разговаривал с военными. Один полковник сунул руку за диван, вытащил листы и сказал мне: смотрите, сколько у меня тут хранится того, что я вытащил из своего дела.
Потом распространили проспекты, закон о комплектации и документации ШТАЗИ, произошло создание Фонда исследований диктатуры, где я работал. Это привело к первым свободным выборам, которые привели к объединению ГДР и ФРГ. Но к ГДР оставалось у меня много вопросов.Возможно, потому что у нас было свободное западное телевидение, и мы смотрели и могли проверить: правду ли говорят деятели ГДР? Мы видели, что там не такая хорошая демократическая ситуация, как ее описали. Самый большой недостаток – ограничение свободы передвижения, то, что целый народ был ограничен в правах, но они их хотели, хотели видеть мир и путешествовать. Посмотреть, действительно ли ужасен капитализм запада.
У меня было сознание демократическое, основанное на партийной системе. Я считал, что все должно выражаться через партию, должна быть партийная дискуссия, а потом переговоры в парламенте. Этого там не было!
Да, силовые структуры ГДР отказались от применения насилия. И то обстоятельство, что после объединения удалось решить большое количество вопросов и поднять уровень жизни населения – очень хорошо.
Кстати, занимаясь этой новой политикой, моя первая работа была – написать речь министру, который раньше был пастором. Представляете, те речи, которые я писал для этого министра обороны, я должен был показывать сначала полковнику армии и спрашивать: вы понимаете, что я тут написал? Может мой министр так обращаться к жителям?
Процесс происходил очень тяжело. Зачастую во время встречи с генералами министр обороны проводил с ними успешные дискуссии. Но после заседания с министром они еще раз собирались и старые кадры им рассказывали, что сейчас нужно полностью менять деятельность: министр сказал то-то, и поэтому приказываем делать то-то. Они долго не могли понять, что услышанное – конечный результат, а не указания.
До сих пор сохраняются определенные искажения, хотя все уже поверили – и власть, и население, что перемены произошли окончательно. Путь от нацизма и социализма к демократии пройден. Эта работа, связанная с осмыслением, осознанием культуры обращения с жертвами, обсуждение того, что происходило, анализ событий, которые привели к революции – очень большая. Плюс – проведена долгая работа по полному переобучению старых кадров. Те, кто не прошел – были уволены. Но в укреплении демократии в ГДР такие действия сыграли ключевую роль.
В заключении хочу сказать, что это привело к тому, что сегодня мы пользуемся спросом, как специалисты по демократизации.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
