- И много их здесь? – поинтересовался я
- У-у, много! Строятся везде… В Верхнем, Нижнем Уймоне, у нас здесь в Мульте, в Коске, Чендеке… Скоро их больше будет, чем местных - ёжкин край, однако…
- Ёжкин край?
- Ну, да. Так про нас говорят.
- А кто у них тут самый главный?
- Щас у них тут много главных, они сами разобраться не могут. Ну вот, в Нижнем Уймоне, дак у них там, Миша Петров… недавно трактор свой давал нам…
От Мульты до Нижнего Уймона совсем недалеко и забросив за спину рюкзак, я направился туда пешком, потихоньку извлекая из памяти то, что знал о рериховцах Уймонской долины.
За всеми этими легкомысленными "ёшками" и "ёжиками" стоит длительная и довольно драматичная история, которая началась в конце 70-х.
Но сначала была Долина. Своенравная быстрая Катунь за каждым извивом которой открываются новые, манящие дали, трёхглавая Белуха, отложившая свой отпечаток на всё вокруг, немногословные алтайцы, люди, как мне казалось, с другой планеты, суровые бородатые кержаки, чувствующие себя в тайге, как рыба в воде - всё это будоражило моё воображение и Долина казалась мне большой неразрешимой загадкой на пути к Белухе. Я уже не говорю о том, что она издавна являлась сборным пунктом, для тех, кто искал своё Беловодье.
Здесь начинались и заканчивались многие наши маршруты, я вновь и вновь приезжал в Долину и каждый раз узнавал о здешней жизни что-то новое. И вот однажды я услышал о том, что в Долине появились какие-то новые люди – последователи Рериха.
Помню разговоры про странного уже состоявшегося мужчину, который, бросив городскую жизнь, переселился в Долину, устроился на работу, а в свободное время читал местным лекции о новом учении Агни-Йога... В конце 70-х это выглядело из ряда вон, поскольку тогда и близко не было таких плотных коммуникаций, а о Рерихе, даже в Верхнем Уймоне практически никто не знал. Это сейчас здесь полно различных атрибутов цивилизации и у всех машины, а 35 лет назад, были ветхие, замазанные глиной хибарки, после дождя неделями стояла непролазная грязь, а из Горного в Тюнгур ходил лишь один "пазик" с ночевкой в Усть-Кане. На второй день ты приезжал в реальную глухомань, выехать из которой было тоже не просто.
Но первых рериховцев это не пугало, они покидали обжитые города и начинали осваивать новые пространства в Чендеке, Верхнем Уймоне, Мульте… В начале 80-х, в Чендеке развернулось настоящее культурное строительство: рериховцы начали строить в селе библиотеку, музыкальную школу, краеведческий музей… Но идейных чужаков у нас не любят, между местными и рериховцами начались конфликты, в результате которых многим из них пришлось уехать.
Не смотря на это, последователей Рериха в Долине становилось всё больше. Появился этнографический музей в Чендеке, Дом солнца в Баштале, но настоящей победой стало завершение строительства дома-музея им. Н. К. Рериха, который сразу стал структурирующим ядром и местом паломничества рериховцев со всей России. В последний мой приезд рериховцы из Новосиба заканчивали строительство Дома детского творчества в Верхнем Уймоне. И чтобы о них не говорили, и как бы, не компрометировали движение отдельные его представители, за рериховцами в Долине стоят реальные дела. Долина приняла их, они её выстрадали, многие обрели здесь свою индивидуальность и, лично я, без них, Долину уже не представляю.
Но из тех, кто перебрался в Долину, далеко не все здесь нашли себя. От себя-то не убежишь. К сожалению некоторые это поняли уже в Долине, после того, как продали свои городские квартиры.
Шло время. Уймонский магнит продолжал притягивать к себе самых разных людей. Помимо рериховцев, в Долине стали появляться: алетеевцы, кришнаиты, буддисты, анастасиевцы, эзотерики, кастанедовцы, адепты с неустойчивой психикой и т.д. и т.п. - всего, более дюжины различных направлений… С увеличением их количества отношение к чужакам стало меняться в худшую сторону. И местных жителей можно понять. Работы здесь давно уже нет, люди выживают за счёт натурального хозяйства и вот на этом фоне к ним приезжают оторванные от земли городские бледнолицые с причудливым внутренним миром и начинают тусоваться. Вся эта пёстрая мешанина из множества направлений, во многом и способствовала тому, что к адекватным последователям, тоже приклеились такие обидные прозвища как "ёшки" и "ёжики".На самом деле "ёжиков" здесь много только в летний период, а вот спившихся и озлобленных безработных из местных, становиться всё больше и местная власть постоянно манипулирует темой "чужаков" в Долине, пытаясь их противопоставить местным жителям.
За три десятилетия через Уймонскую долину прошли сотни последователей Рериха, но отбирает она лишь самых верных и настойчивых. Оказывается, не так легко стать достойным своей мечты; за всё, в жизни приходится платить. За свою идею ребята платят постоянными бытовыми неудобствами и преодолением себя, но всё это с лихвой окупается для тех, кто вышел на свою тропу. В общем, если вас интересует "индивидуальный поиск самого себя", то вам – сюда, в Долину, но общины как таковой здесь нет и, правильнее, было бы, говорить о неком сообществе сходных по духу людей, культивирующих нематериальные пути достижения гармонии и радости бытия.
Размышляя над всем этим, я пришёл в Нижний Уймон и начал искать дома старообрядцев. Закончив фотосъёмку, я поинтересовался у сопровождающего меня мужика, где живёт Михаил Петров.
- А, вон там, на Нижнем хуторе, - махнул он рукой, в сторону виднеющихся в дали крыш.
"Далековато, прикинул я, километра два будет", и… не пошёл к нему, поскольку к тому времени уже порядочно вымотался.
Прошёл короткий, обильный дождь, я выбрался на трассу и направился пёхом в Усть-Коксу где, как я знал, жила небольшая группа старообрядцев, регулярно собирающихся "на моленья человек по двадцать".
Выглянуло солнышко. Долина, после дождя, так преобразилась, что я даже голосовать перестал. Иду, примечая по ходу, красивые виды для фотосъёмки. Вдруг около меня тормозит красная "Нива", в которой сидят два бородатых мужика с гитарой и один из них, открыв дверцу, приглашает меня в машину. Мало того, уже в машине, выясняется, что бородатый водила, не кто иной, как Михаил Петров, к которому я только что не зашёл! - чудеса, да и только…
Между нами установился моментальный контакт, мы сразу начали болтать об Агни-Йоге, дзен-буддизме и других восточных учениях, в общем, оказались, как говориться, на одной волне, хотя их учение я не исповедую. Потом речь зашла об интересных людях и Миша, в числе прочих, упомянул о батюшке в Коксинской резной церкви, к которому обязательно надо зайти, потому что "православный батюшка Андрей – человек широких взглядов, многим интересуется и даже буддизмом"…
- А он в курсе, что в буддизме нет понятия Бога? – поинтересовался я.
- Га-га-га! – тут же громогласно рассмеялся сзади парень с гитарой, как позже выяснилось талантливый бард Александр Звенигородский.
В общем, до Коксы, мы доехали "на ушах" и Миша сразу же потащил меня прямо с рюкзаком на день рождения к одному своему знакомому. Я долго отнекивался, но Миша уговорил. "Ладно, подумал я, заодно поближе узнаю здешних рериховцев, тем более, что я о них уже писал когда-то в книге, которая лежала в рюкзаке".
В доме именинника собралось человек 12 "и все свои". Костяк кампании составляли соседи с одной улицы, переехавшие в Усть-Коксу из разных городов Сибири. Сам именинник с семьёй тоже переехал сюда не так давно.
Местные причёсывают всех рериховцев под одну гребёнку, журналисты делят их на "адекватных" и "неадекватных", так вот, я оказался в компании вполне нормальных, приятных людей, для которых жизнь на природе, физический труд, душевный покой и самосовершенствование важнее всех благ и достижений цивилизации.Я уже не говорю о том, что здесь в Долине они ощущают себя ближе к Шамбале.
Поначалу чувствовалась некоторая скованность, поскольку некоторые из нас видели друг друга впервые, но постепенно компания разошлась, распелась, и закончился вечер весёлыми шутками и пением караоке в честь именинника. Причём без всякого спиртного. На столе было две бутылки Кагора, но к ним почти никто не притронулся. Эти люди умеют веселиться и без спиртного. Спиртное, говорят они, лишь ухудшает восприятие тонких энергий, а человек должен быть чист, и открыт миру, поскольку источник духовных состояний находиться вне нас.А ещё, почти все они - вегетарианцы.
Приятно удивил бард Александр Звенигородский, зацепивший нас с первого же аккорда. Он так здорово спел пару остросоциальных песен, что сразу захотелось жить. Именно таких песен нам и не хватает сейчас. После его выступления молодая женщина с восторженными глазами, только что приехавшая из Индии, засияла ещё ярче.
В нашей компании, оказался даже один столичный мини-олигарх, которому, видимо, наскучило заколачивать бабки и сейчас он рассекает по Долине на своём джипёшнике, ко всему присматриваясь да прислушиваясь… У этого олигарха "только акций Газпрома на миллион долларов", уж не землицы ли, на всякий случай, хочет здесь прикупить? Дело в том, что по стране давно ходит миф, что скоро де начнутся разные природные катаклизмы, от которых, якобы, спастись можно только в Горном Алтае, ставшим в последнее время настоящим "Убежищем для элит". Даже де Медведев с Путиным это знают и загодя строят здесь себе "поместья": один в Чемальском, другой в Онгудайском районе. Ну, а "Встреча конца света в Долине" уже стала своеобразным клиническим брендом, на котором хорошо зарабатывают.
Ещё мне стало известно, что местные рериховцы, а их, по словам Миши, в Долине человек 200 , с нетерпением ожидают приезда Саи Бабы - известного посвящённого из Индии. Саи Баба, кажется, уже третий по счёту йог, который приезжает в Долину. Сейчас он находится, уже где-то на пути к ней и скоро проведёт инициацию некоторых из них.
Ребята упомянули также о рериховцах "первого призыва" -художнице Ильзе Рудзите,музыканте Николае Брехове, Николае Речкине, но больше всех разговоров было во круг другой неординарной личности - Владимира Павлюшина,"старого рериховца православной направленности" - художника и философа, который принимал участие ещё в строительстве дома-музея Рериха в Уймоне. Как я понял, в этой кампании сторонников Павлюшина, почти не было. "Читаешь его книги, думаешь какая, всё-таки, умница этот Павлюшин, а как начнёшь с ним разговаривать…",- обмолвился о нём один из присутствующих, но самое главное он, якобы, искажает Учение. Не знаю как насчёт "искажения", но за каждого уже пожившего человека говорит его лицо. Лицо Павлюшина я видел. На его лице работа ума видна сразу, да и дела его говорят сами за себя.
Скоро нам надоело сидеть в духоте, и Миша предложил навестить Леонида Калошина, тоже известную здесь личность. "Может книгу свою ему подарить? – поинтересовался я. "Точно - ответил Миша. - Калошин любит, когда его библиотеке книги дарят, пошли".
Народная библиотека имени Е. И. Рерих, организованная Калошиным оказалась совсем рядом. Зашли в большой деревянный дом с пристроенной к нему огромной по здешним меркам теплицей, которую я издали опрометчиво принял за современное книгохранилище.
Калошин оказался на месте. Я подарил ему, точнее созданной им библиотеке, свою книгу о Горном Алтае. "Ну, тогда уж и подписывай, давай …",- запанибратски на "ты", предложил он, хотя видел меня в первый раз. Меня, немного покоробило это его: "давай". Тем более от интеллигентного, вроде бы, человека, имеющего дело с книгами и Учением Живой Этики. В этом смысле, пожилые алтайцы и старообрядцы зачастую оказываются значительно более интеллигентными, чем городские цивилы.
Потом я сфотал Калошина. По тому, как он расположился перед объективом, я понял, что он давно усвоил, как надо глубоко и устало задуматься о своём служении Елене Ивановне. Я хоть и иронизирую сейчас, но отдаю ему должное. Бывший лётчик приехал сюда с одной лишь мечтой, и на пустом месте, осуществил свою мечту. Сумел состояться. А это не каждому дано.
Миша начал листать мою книгу, и сразу же! нашел "неправильно написанное про Шамбалу", и у нас с ним разгорелся спор о том, были ли Рерихи в Шамбале на самом деле. Миша утверждал, что были. "У Рерихов, - возразил я, нигде не написано о том, что он реально побывал в Шамбале. "Был. И Елена Ивановна была. И даже, есть свидетели, видевшие, как она неожиданно исчезала куда-то с одним из посвящённых… "Ну и что? – не соглашался я. И всё это, конечно же, говорит о том, что она исчезала непременно в Шамбалу?" "Ты просто относишься к тому типу людей, которым обязательно надо всё пощупать". - снисходительно подвёл итог Миша и напомнил мне, что "общение с представителями Высшего Мира происходит на тонком уровне, мол, этот Мир постоянно говорит с нами языком знаков". "Я, говорю ему, с этим согласен, но Елена Ивановна в Шамбале не была".
Дальше мы коротко обсудили конфликт вокруг дома-музея Рерихов, потом длительную тяжбу-делёжку картин между московским музеем Рериха и "непорядочным" институтом Востока, а также незавидную судьбу индийской части картин, которую по мошеннически присвоила себе их наглая секретарша. И тут перед нами всплыл огромный вопрос: почему такие высоколобые интеллектуалы как Рерихи, зачастую оказываются абсолютно беспомощными перед грязным, ничтожным жульём?
Мельком осмотрев библиотеку, мы вернулись на день рождения, но оно к тому времени уже закончилось, вся честная компания высыпала на улицу и стала собираться в Мульту, на праздник Ивана Купала. Ну а я, забросив за спину рюкзак, направился было в гостиницу, но Миша утащил меня к своей знакомой. Отсюда я начал совершать радиальные вылазки к кержакам Огнёвки, Берёзовки, Коксы и Катайнака…
Позже, я всё-таки, побывал у Миши в Нижнем Уймоне.
К самому дому мы подъехать не смогли и, оставив машину, пошли к нему пешком. Миша неожиданно вырос из высокой травы в яркой клетчатой рубашке, весёлой сетке от пчёл и сразу поднял нам настроение. Он был всё таким же – общительным и энергичным, только заметно похудел.
Хозяйство у Миши совсем немудрёное: старенькая избёнка и несколько таких же построек, утопающих в высокой траве - всё в природном художественном беспорядке. Перед домом стояла знакомая уже "Нива" и маленькая "Ока". Кроме пчёл у Миши ещё есть куры и козы, которым он даёт красивые индийские имена. Небольшая стайка коз Мишу любит и даже ревнуют его друг к другу. Есть ещё огород, на котором посажена картошка и овощи. Вот, на всё это и поменял бывший учитель истории благоустроенную жизнь в Иркутске. Взял и вышел из матрицы. Такая жизнь требует больших физических и душевных затрат, зато здесь он часть Природы, а не городской винтик. Дом Павлюшина с пирамидой виднелся, метрах в 60-ти от нас.
- Что-то похудел ты Миша… - заметил я.
- Мне так лучше. Ты знаешь каким я раньше спортсменом был у-у… А теперь мне этого не надо, я по духовному пути иду…
- Настолько по духовному, что даже семьи не завёл?
А началось всё, по словам Миши, в 1989 после судьбоносной встречи с сыном Рериха в индийском Бангалоре, после которой Миша переехал жить в Долину вместе с мамой, "поехавшей за ним как декабристка". Живёт сейчас простой, продвинутой крестьянской жизнью, постоянно самосовершенствуясь с помощью интегральной йоги - портрет Шри Ауробиндо висит у него в мастерской…
Нельзя сказать, что в Нижнем хуторе живут одни единомышленники, но то, что все они ищущие – точно. Миша ищет новые смыслы, как и многие здесь в Долине. В мире произошла подмена ценностей, говорят они, где жизненный успех измеряется лишь деньгами, а деньги не должны быть целью, целью - должна быть творческая духовная самореализация. Сейчас Миша, можно сказать, стоит на пороге своей мечты, по - крайне мере, он нашёл место, где можно её осуществить, живёт, короче, в Беловодье, а мечтает о Шамбале. Вообще, как я понял, Миша верит в Шамбалу, верит в Иисуса Христа, верит в Будду, верит в Шри Ауробиндо – вот такой вот, верующий универсум получается…
Мне захотелось сфотать Мишу вместе с козами, и я попросил подозвать их. Пока мы беседовали, к нам подошёл русоволосый парень лет 25, чтобы удостовериться, всё ли в порядке. Осторожность не помешает. Район этот весьма непростой и здесь, порой, случаются различные эксцессы, этому есть множество примеров. Часовенку, построенную известными москвичами в кержацкой деревне Тихонькая – сожгли. Потому что со своим уставом приехали, не вникли. Мирных буддистов в "Доме солнца" огнём попугали. От денег "единоросса" Грызлова на молельный дом - отказались. В некоторых деревнях без схода нельзя ни построить, ни купить дом. Не знаю, какая кошка пробежала, но Павлюшину тоже уже угрожали. В общем, непростые здесь люди живут, очень непростые…
Пока Нижний хутор - это всего лишь несколько разбросанных дворов, и много свободной земли, но поселиться здесь может далеко не каждый. В основном селятся - близкие по духу.
- Вам, говорю, Миша, надо поселение единоверцев построить. По особому плану, с большим костровищем в центре, с народным сходом, с колоколом… как в старину на Руси было.
- Да не дадут! – с жаром восклицает Миша. Им надо стандартные улицы, чтобы всё было как везде, а больших денег у нас нет.
Мы поговорили ещё немного об Уймонии и стали прощаться. Миша пошёл нас провожать, стайка коз увязалась за ним. Так мы и пришли к машине вместе с козами. Когда мы тронулись с места, Миша долго махал нам рукой, а мне, глядя на его уменьшающуюся фигуру, стало, почему-то, очень грустно…
Мы выехали на трассу и быстро двинулись в сторону Усть-Коксы. Мимо нас, пронёся кортеж из трёх навороченных джипов с московскими номерами, и я поймал себя на мысли: как же здесь всё изменилось!И дело даже не в том, что туризм стал не тот и "из нашей шхуны сделали кафешку", речь о более глобальных изменениях.
Дело в том, что до некоторых пор, в Долину переезжали в основном люди творческого плана: художники, поэты, музыканты, учителя, и здесь, наряду со старообрядческой, начала уже вырисоваться новая культурная самобытность, но... В последнее время в район зачастили люди совсем другого плана, которые быстро находят нужный язык с администрацией, скупают лучшие земли, организуют VIP-отдых для богатых, начиная превращать Долину в источник дохода и диктовать свои условия даже старожилам. Всё здесь стало развиваться по законам рынка: вначале появились ложные бренды, потом началась их эксплуатация и жлобская коммерциализация Долины, которую постепенно превратили в территорию для продаж. Качественный состав её начал меняться, появились менеджеры по Долине и эти две тенденции уже сталкиваются в неизбежном противоречии. Судите сами.
Летом 2010-го участки земли для приезжих стоили здесь в среднем 250 тысяч рублей. У местных жителей, такой же участок можно было купить за 60. Затем в СМИ стали искусственно подогреваться слухи о грядущем "конце света", "ковчеге спасения", и буквально через несколько месяцев, тот же участок (условно), стоил для приезжих, уже - 1 млн. рублей. Летом 2011-го (при параллельном раздувании слухов), стоимость участка возросла уже до 1,5 -2 млн. р. на радость местной администрации и земельным агентствам. Кто сможет купить землю по таким ценам?
Уход уже легендарных старообрядцев и приход менеджеров является знаковым и подводит жирную черту под местной жизнью. Другие ветры задули над Уймонской долиной.Ищущих здесь меньше не стало, нет, но появились совсем другие, которые хотят не развиваться, а потреблять. На глазах меняется установленный старообрядцами закон: жить надо только своим трудом.
Неуловимое для стороннего, социальное напряжение витает в воздухе. Во многом, напряжение это, порождается самой властью, поскольку связано с постоянным манипулированием людьми, земельными махинациями и продажей её (сдачей в аренду) толстосумам, да ещё втихомолку, как это было с самым рыбным здесь Тальменьем озером. Вот и получается, что одна сторона строит в Долине "пространство духовной культуры" и "город будущего", а другая параллельно этому – "ковчег спасения для богатых", то есть, идёт борьба между Светом и Тьмой, как бы сказали об этом, сами Рерихи.
Александр Ситников, путешественник по Горному Алтаю
Справка
Путешественник и писатель из Перми Александр Ситников еще в 2010 году начал свой путь по далеким таежным местам в Горном Алтае, где живут старообрядцы. Александр Борисович собирал здесь материал для своей книги "Дневник одного бродяги". И периодически знакомил с историями из своих путешествий читателей altapress.ru.
См. ""Путешествие по всему Алтайскому беловодью". Пермский путешественник рассказывает об алтайских староверах".
См. ""Путешествие по всему Алтайскому беловодью". Затерянные во времени старообрядцы Берёзовой речки".
См. "Русско-алтайские индейцы из общины "Голубая скала". 20 лет спустя".
См. "Три года путешествовал по алтайскому старообрядческому Беловодью пермский писатель".
Самое важное - в нашем Telegram-канале
