Сколько еще таких печальных историй, сегодня не знает никто — специальной статистики по медицинским ошибкам не ведется. Менее трагические случаи зачастую вовсе остаются без последствий: тем, кто считает себя пострадавшим от некачественно оказанных медицинских услуг или врачебных ошибок, не так просто это доказать.
Формальные вопросы
В сентябре на сайте Алтапресс.ру была рассказана история о смерти Павла Шангина, 23-летнего жителя Барнаула, в одной из городских больниц. Родственники погибшего утверждают: врачи лечили парня от гепатита, по непонятным причинам не обратив внимания на его истинное заболевание — пневмонию. В результате Павел умер от наступивших осложнений.
Близкие обратились в прокуратуру и следственный комитет, однако в возбуждении уголовного дела им отказали — не обнаружили взаимосвязи между действиями медработников и смертью больного. Мария, двоюродная сестра Павла, и его жена Ольга, не желая мириться с таким поворотом событий, обратились с иском в суд, чтобы добиться отмены постановления следователей. В первых числах декабря суд Ленинского района Барнаула удовлетворил их требования.
Представитель интересов семьи в суде адвокат Михаил Давыдов утверждает: такие ситуации не редкость.
— Не стоит сразу опускать руки в случае, например, отказа в возбуждении уголовного дела, — советует адвокат. — Вообще, я отмечаю формальное отношение следственных органов к медицинским делам. В поисках истины они, как правило, задают медикам вопросы «для галочки». Что-то вроде: «По вине ли врачей наступила смерть пациента?» Ответ предсказуем: «Нет, смерть наступила не по вине врачей, а вследствие болезни». При этом фактически не исследуется вопрос: а что бы было, если бы человеку оказали требуемую помощь? Не наступила ли смерть в результате бездействия врачей? Все эти моменты, как правило, следствие оставляет без внимания. Ответов нужно добиваться в ходе судебного разбирательства и следственных мероприятий.
Тонкости экспертизы
Законодательство предусматривает уголовную или гражданско-правовую ответственность врачей за ошибки, причинение вреда здоровью и прочее. Правда, механизмы установления справедливости в таких случаях спорны. Так, врачи и юристы утверждают: сегодня в России нет независимых медицинских экспертиз. Во многом по этой причине в Барнауле за «врачебные» дела берутся немногие. Впрочем, опытных специалистов в данной области насчитывается единицы и в целом по стране. О нюансах мы попросили рассказать Алексея Панова, директора «Центра медицинского права» в Омске.
— Судебное решение принимается на основании экспертизы, которая должна установить причинно-следственную связь между ненадлежащими действиями врачей и причиненным вредом здоровью. В основе заключения лежит субъективный подход экспертов, которые эту связь могут установить и обосновать, а могут в силу тех или иных причин и не установить, — говорит эксперт. — Причем наша практика показывает: если судебно-медицинская экспертиза проводится на территории региона, где рассматривается иск по врачебной ошибке, шансы получить заключение в пользу пациента существенно уменьшаются. Какие выходы? Логично, что нужно обращаться в иные экспертные организации, не связанные с бюро судебной медицинской экспертизы.
— Не так давно нам удалось добиться компенсации — 400 тысяч рублей — от одной из городских больниц в пользу пациента, благодаря тому что спорный случай был направлен в судебно-медицинское бюро другого региона, — подтверждает Константин Емешин, эксперт по защите прав пациентов в Барнауле.
Нововведения
Неудивительно, что в случае потери близкого люди готовы идти в суды и стучаться во все возможные двери в поисках справедливости. Но хватит ли терпения, если цена вопроса, к примеру, неверно удаленный зуб?
До выхода в свет нового Закона «Об обязательном медицинском страховании» пациенты, имеющие претензии к медучреждениям, могли рассчитывать только на соучастие властей. Пострадавший должен был обратиться с письменной жалобой в соответствующую структуру здравоохранения либо правоохранительные органы. Те в свою очередь могли не увидеть в деле причин для беспокойства. Естественно, это мало кого, кроме чиновников, устраивало.
В уходящем году на законодательном уровне ситуация изменилась: граждане получили право выбирать страховую медицинскую организацию и медучреждение по своему усмотрению. Так что деньги, выделяемые Федеральным фондом ОМС, как говорится, наконец пошли за пациентом. Теперь в случае конфликта страховая компания может по заявлению обратившегося провести экспертизу и применить к медучреждению санкции: от штрафа до расторжения с ним договора.
— Полис ОМС гарантирует право пациента на качественные медицинские услуги, — комментирует Алексей Панов. — Чтобы добиться защиты с его помощью, нужно обратиться в страховую медицинскую организацию с письменным заявлением о просьбе инициировать проведение экспертизы. Полученное заключение не будет обладать тем же статусом, что судебная экспертиза, но станет документом, с которым при желании в дальнейшем можно обращаться в суд и рассчитывать на денежную компенсацию.
Яков Шойхет,
доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАМН:
В вопросе независимости медицинских экспертиз не требуется изобретать ничего нового. В других государствах все спорные случаи разбирает врачебная палата, состоящая из авторитетных врачей, практиков в данной области. Виновного отстраняют от работы. А у нас пока что две крайности. Но у меня есть уверенность, что вскоре мы пойдем по пути мирового опыта.
Константин Емешин,
врач-эксперт по защите прав пациентов в Барнауле:
В новом Законе «Об основах охраны здоровья граждан» введено понятие «независимая экспертиза», но, увы, оно распространяется только на призывников. Появляется такое определение и в статье «виды экспертиз», однако с пометкой о том, что порядок и форму независимой экспертизы определяет правительство. По опыту прошлых лет — этого можно дожидаться годами.
Цифра
3,5 млн. рублей — самая большая сумма в новейшей истории России, которую удалось отсудить пострадавшему от врачебной ошибки. В 2007 году воронежский суд обязал местную станцию переливания крови выплатить эти деньги женщине, которую заразили ВИЧ-инфекцией.
