Победы и потери
– Председателем колхоза в Карамышеве мне предложили стать в 1960-м. "С чего начать?" – думал я. Если завалишь дело, люди совсем разуверятся в колхозном движении. Колхоз я принял не дай бог – крыши были соломенные, коров зимой поить гоняли к проруби… Надо было вытащить колхозников из этой "жижи". На первом собрании я сразу решил идти ва-банк и предложил затянуть пояса, хотя куда вроде было туже. В зале зависла тревожная пауза. В этой тишине я рассказал, как сделаем прорыв и будем зарабатывать больше. И мне поверили.
Я уже тогда знал, что только творческая работа с землей сможет стать нашим спасением. Вместе с талантливым агрономом Марией Савельевной Тарасовой мы принялись экспериментировать: делать грамотный севооборот, покупать семена бобовых трав, фуражных культур, бороться новыми методами с сорняками. Стали, например, сдерживать сроки сева. Тогда это было очень рискованно. Однажды, помню, мне позвонили из крайкома партии: "Учти, осень и прокурор тебя не поймут". Но я гнул свою линию. И пошли урожаи, и люди стали зарабатывать больше.
Приятно вспоминать, как постепенно появлялись в колхозе школы, детский сад, машинно-тракторная мастерская, общественная баня, дом быта, торговый центр с гостиницей и столовой, библиотека, водопровод, дома для колхозников. И так мы все делали, что нынешние за 20 лет разрушить не могут.
Тяжко пережил я кампанию по ликвидации малых сел, затеянную в 60-х. Будучи ярым противником этой идеи, я не скрывал своей позиции. Мы всячески поощряли личные подсобные хозяйства. При желании и трудолюбии каждый житель "Восхода" мог иметь сколько захочет скота и птицы. И таких желающих было немало. Им не подходили плотно застроенные села. Крестьянам нужны были большие усадьбы, земля под огороды, выгоны, выпасы для скота. И в семи населенных пунктах нашего колхоза такие условия имелись. Но защитить свою позицию нам не удалось…
Особенно болезненным было закрытие школ. Я предлагал председателю нашего райисполкома Веремеенко: позвольте нам содержать учителей начальных классов за колхозный счет. Тот в ответ обвинил меня в консерватизме и непонимании важности момента. Держались мы до последнего – хотели сохранить хотя бы Абрамовку и Давыдовку, где уж больно хороша была природа, речка, по берегам роща, где пели соловьи… Но и с ними пришлось проститься.
Паразиты
– Жаль, никто не вел статистики, сколько видов обязательных заседаний-совещаний проводилось в основном в горячее рабочее время, а то бы картина для ученых, занимающихся наукой об управлении, предстала очень колоритная. Чиновники искренне полагали, что собрания – это и есть работа. Впрочем, насколько я знаю, нынешние чиновники еще почище. Наши прежние хоть взяток не брали.
Увлекшись в свое время целиной, местные чиновники 50-х лбы расшибали, стараясь выслужиться перед начальством. Под их нажимом, к примеру, были распаханы все склоны в колхозе "Красная гвардия", не приспособленные к стандартной технике. Однако, несмотря на очевидные ошибки, допущенные во время целинной истерии, чиновники и позже с тем же напором выполняли очередную директиву – внедряли посев кукурузы квадратно-зерновым способом. На уклонах эти условия выполнить было невозможно.
В советские времена главным в любом производстве был план. В районе я видел далеко не научный подход к такому тонкому инструменту экономики, как доведение планов до непосредственных исполнителей. Однажды связался с Сибирским НИИ сельского хозяйства. Мы заключили договор, в колхоз приехала группа ученых. Через год выдали нам оптимальную плановую программу на семь ближайших лет. Но в районе вообще не стали программу изучать. Первый секретарь горкома партии Жусенко своей волей перечеркнул годовой труд ученых, который бы лишил его возможности творить произвол. Больше всего произвола на местах мы терпели от районного начальства.
Любовь к себе и людям
– Низкий поклон всем колхозникам, с которыми мы вместе поднимали колхоз из нищеты. Был, например, у нас чабан Павел Алексеевич Жуков. У него всегда были самые высокие результаты по настригу шерсти. Открываешь ворота в кошару, где хозяйничает какой-нибудь, скажем, Феоктистов, – поднимается сплошной рев. Ну, думаешь, овцы, они и есть овцы, их потревожили, они заблеяли. Но в хозяйстве у Жукова-то все не так. Животные только повернут головы к воротам и, удовлетворив любопытство, успокоятся. А как он пас своих питомцев на пастбище. Смотришь, идет впереди отары размеренным шагом, а овцы за ним, не обгоняя ни вправо, ни влево. Как-то я спросил у Павла Алексеевича, почему его войско такое дисциплинированное. Тот ответил коротко и просто: вовремя и как следует накормлены.
Личность – это все. Сегодня деревне как воздух нужны одаренные руководители. Только любовь к себе и любовь к людям дает возможность человеку развиваться и руководить. Только так. Даже при нынешних условиях и законах – там, где есть руководитель-личность, там живут и порядок какой-то есть.
Тут еще такие моменты. Руководитель, допустим, засел и сидит: на четыре года избрали. Я знаю случаи, приезжают люди в хозяйство, начинают ругать нерадивого руководителя, а тот в ответ: "Что я сделаю? Денег нет, собирайте делегацию, отзывайте меня". Что за ответ? Ты сам уйди, если работать не можешь.
Справка
Антон Григорьевич Афанасьев родился 10 апреля 1927 года в п. Варшава Змеиногорского района. В 13 лет пошел работать в колхоз им. Тельмана. В 1944-м призван в армию, участвовал в боях с Японией.
С 1955-го – в колхозе "Восход", в 1960–1984 гг. – его председатель. Затем – директор плодосовхоза "Янтарный".
В 1988-1993 гг. – научный руководитель от АНИИСХ по Змеиногорскому и Третьяковскому районам. Награжден орденами Ленина (двумя), Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны II степени, многими медалями.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
