Из телеинтервью с полковником спецназа ГРУ Александром Мусиенко (во время описываемых ниже событий – командир группы 154-го отряда спецназа ГРУ в Афганистане):
Телекорреспондент кабельного канала: - Скажите пожалуйста, если бы вы Вам представился случай снять фильм, то какое настоящее, честное правдивое кино про военные события в новейшей истории России Вы бы сняли?
Ответ: - Я бы снял о реальном бое, который проходил в Афганистане на афгано-пакистанской границе…. Там есть кровь, сопли и песок, но там показана правда войны, а правда - она к сожалению не зрительная…
Телекорреспондент кабельного канала: - А почему Вы выбрали бы этот бой? Почему на Ваш взгляд он показался наиболее кинематографичным?
Ответ: - В этом бою присутствовала и трусость и смелость, и самопожертвование … Мы перешли границу с Пакистаном, был скандал в МИД. За этот бой никого оставшихся в живых не наградили, наградили только погибших. Сам факт боя долго отрицали. Эпохальное было событие для Афганистана…
В истории спецназа ГРУ в Афганистане было много значимых боёв, и удачных – когда спецназёры добивались значительных успехов без каких-либо потерь со своей стороны, и трагичных – когда "смертью храбрых в окружении превосходящих сил противника" погибало сразу более десятка бойцов и офицеров (а для спецназа это были значительнейшие потери). Спецназ ГРУ воевал каждый день: выходил в боевой поиск (как пешим порядком, так и на вертолётах), устраивал засады на караваны духов, громил вражеские укрепрайоны в их глубоком тылу, захватывал иностранных военных советников. Недаром генерал Громов – последний командующий 40-й армии – признал, что спецназ ГРУ, составляя менее 5% численного состава ОКСВА, принёс более 50% всех боевых результатов…
Но этот бой в истории спецназа в Афганистане всегда будет стоять особняком. И это не из-за того, что в нём с обеих сторон участвовали значительные силы – около 150 советских разведчиков и более 600 душманов. И не из-за того, что об этом бое были оставлены подробные мемуары "с той стороны" - отметился высокопоставленный полевой командир Асадулла. И даже не из-за того, что на стороне душманов в бой вступили "Чёрные Аисты" (спецназ Пакистана) и регулярные части пакистанской армии.
Основная причина в том, что этот бой советский спецназ вёл на территории Пакистана - почти сутки. И что в дневной фазе боя советские вертолётчики, прикрывая спецназ, начали громить подходящие колонны пакистанской армии уже на территории Пакистана. Был большой скандал в МИД и ООН. Да, кстати, ключевое решение штурмовать пакистанцев принял житель Алтайского края, заместитель командира вертолётного полка. Он сам первым и повел своих подчинённых в атаку. Как сейчас признают участники боя, если бы не было этой дерзкой штурмовки, то советский спецназ был бы уничтожен полностью.
В январе 1986 силами двух отрядов спецназа ГРУ – 154-го (джелалабадского) и 334-го (асадабадского) – был захвачен и разгромлен укреплённый район духов "Гошта" (провинция Нангахар). Операция прошла не только удачно – были захвачены горы оружия, уничтожено несколько десятков мятежников, но и бескровно – с нашей стороны потерь не было.
Исходя из этого успеха, все последующие налёты на укрепрайоны было решено проводить только объединёнными силами.
Через два месяца командование 15-й отдельной бригады специального назначения, в которую организационно оба отряда, приняло решение на захват и уничтожение укрепленного базового района “Карера” (провинция Кунар).
Этот укрепрайон располагался в одноимённом ущелье на высокогорной местности (высота около 2000 метров), занимал территорию Афганистана и Пакистана и был пунктом постоянной дислокации "Исламского полка имени Абдул Вакиля", принадлежащего ИСОА. Надо отметить, что со стороны Афганистана подходы к укрепрайону были усложнены горным ландшафтом, значительными перепадами высот, обилием тактических высот, горных пиков, осыпей и гребней. Начиная с 1000 метров добавлялись альпийские луга, а с 2000 метров – густой горный лес. Зато со стороны Пакистана к "Карере" примыкала обширная плодородная долина с хорошо развитой сетью автодорог.
Боевые порядки укрепрайона составляли инженерно-оборудованные опорные пункты и сторожевые посты предупреждения, располагавшиеся на вершинах и гребнях горных хребтов и связанные единой системой огня, радио- и телефонной связью. В укрепрайоне постоянно находились до 200 боевиков, из состава которых выделялись диверсионные группы для минирования дорог, нападения на воинские гарнизоны, устройства засад и проведения других диверсионно-террористических актов.
Утверждённым планом предусматривался охват противника двумя отрядами с выходом к утру 29 марта 1986 года к вершине Спинацука с последующим захватом складской зоны и дальнейшей эвакуацией вертолётами, которые должны был прилететь к 8-ми утра. В ходе движения планировалось уничтожить противника и его укрепления…
334-й отряд поднимался с боем по северному (по отношению к укрепрайону) склону хребта, отвлекая противника боем на себя. Командир отряда, майор Григорий Быков (Григорий Кунарский, позывной "Кобра") шёл в ядре отряда, руководя своими подчинёнными "с хода".
В это время три роты 154-го отряда скрытно поднимались по южному склону хребта. Рельеф был сложный, в некоторых местах для преодоления рубежа джелалабадцы вставали друг другу на плечи.
На хребте, по которому шли асадабадцы, около полуночи разгорелся бой. Из рядом стоящего кишлака Мамунда работали безоткатные орудия, ЗГУ, ДШК. Духи, по опыту зная, что "асадабадские егеря" будут неотвратимо идти вперед, долбили их из ДШК и ЗГУ и на направлении их движения, и с хребта, по которому поднимался 154-й отряд.
Если можно так сказать, асадабадцы шли красиво. В переговорах - никакой нервозности, суеты, - чисто рабочие моменты. В головном дозоре шел лейтенант Андрей З., и штаб 15-й бригады и его командир "Кобра" ясно слышали фразы Андрея – сквозь визг разрывов и грохот ДШК: "Первый, я Второй. По мне работает ДШК, попробую подойти поближе..." Пауза. Потом: "Первый, я Второй, работаем гранатами..." Пауза. Опять: "Первый, я Второй, идем дальше". И вот такая спокойная работа в море огня…
К утру 29-го марта 334-й отряд силами трёх групп сбил противника с хребта и продвинулся к высоте 2170. В это время джелалабадский спецназ вышел незамеченным к укрепрайону "Карера", вскрыл все работающие огневые точки противника и изготовился к внезапной атаке, которая была назначена на 5 утра.
Несмотря на то, что картина будущего боя была совершенно ясной, господствующая высота на перевале Гулпрай (отм. 2180) не была занята. При этом командир джелалабадцев майор Рамиль А. значительно распылил силы: две группы разведчиков ушли на территорию Пакистана (позывной "Ласка-2"): одна - с целью не допустить отхода духов в Пакистан, вторая (находилась ещё дальше первой на расстоянии 700 м вглубь территории) – для возможной корректировки огня артиллерии. Ещё одна группа оседлала хребет прям на границе ("Линия Дюранта") и находилась практически на открытом месте.
Группы под командованием капитана Олега М. и лейтенанта Геннадия У. с началом рассвета проникла в базовый район – предрассветная мгла и лёгкий туман способствовали скрытности – и применив ножи и бесшумное оружие, успешно сняла часовых. Воспользовавшись тем, что у духов началась утренняя молитва (которая транслировалась через динамики, что давало значительное горное эхо!) группы Геннадия У. и Олега М. захватили обе базы, включая основную складскую зону. Почти все духи были уничтожены в пещерах во время совершения обряда, их автоматы так и остались стоять в уголке… На всё про всё ушло 20 минут.
Часть духов с крайних сторожевых постов, оценив ситуацию, ринулась в отход, но попала под перекрёстный огонь ближнего заслона спецназа и почти вся полегла от разрывов "подствольников" и РПГ-7. Тем не менее, три духа ушли в Пакистан.
А это означало, что скоро последует контратака. Но Рамиль А. был уверен, что всё пройдет гладко – через пару часов появятся вертолёты, а до этого времени отбиться от духов хватит и сил и возможностей…
Тем временем душманы в пакистанском лагере "Баджар", (10 км восточнее границы) собрали мощную группировку и выдвинулись в направлении "Кареры" с целью его захвата. Несколько грузовиков духов вышли в сторону укрепрайона и прекрасно просматривались группой "Ласка-2", которая доложила об обстановке. После быстрого принятия решения снаряды гаубиц Д-30 дальнего артиллерийского прикрытия полетели на территорию Пакистана…
Тем не менее духи, обладая значительным численным превосходством и пользуясь складками местности (густой кустарник и горный лес) начал обходить разведчиков с флангов. Боевиков усилила "личная
гвардия" лидера ИСОА Абдула Расула Саяфа. Духи подъезжали на грузовых автомобилях, спешивались и атаковали постоянно, в полный рост, не пригибаясь от пуль. Моджахеды поняли, что
спецназовцев не так просто сбросить, и они не побегут. Поэтому они планомерно, по водосливам и лощинкам начали обходить со всех сторон огрызающихся огнём спецназовцев, чтобы сблизиться на расстояние
не позволяющее применять артиллерию и авиацию; затем расчленить боевые порядки, окружить и забросать гранатами или забить выстрелами из гранатомётов. Это была обычная тактика моджахедов:
"ухватить за пояс" и "съесть пирог по частям". На помощь духам подошли "Чёрные Аисты", их можно было узнать по чёрным комбинезонам, чёрным разгрузкам и черным беретам,
надвинутым на глаза. Критический момент наступил когда "Аисты"
затащили на незанятую высоту 2180 миномёты и крупнокалиберные пулемёты, начали обстреливать все наши подразделения и затем накопившись на этой высоте, атаковали спецназовцев "сверху
вниз".
Вытянув из арсеналов тяжелое оружие – безоткатки и ДШК - советские воины не жалели захваченных боеприпасов. К 12-ти часам дня у спецназовцев появились первые раненые и убитые. "Ласка-2" расстреливалась в упор из гранатомётов и когда моджахеды рванулись в атаку, вызвала огонь гаубиц на себя.
К полудню у спецназовцев стали заканчиваться боеприпасы. Духи, поняв, что огневой заслон разведчиков ослабевает, стали накапливаться в непростреливаемых зонах для решительной атаки – несмотря на значительный урон от артиллерийского огня. Разведчики оставили по последней ручной гранате на известный случай – желающих попасть живым в лапы “духов” не было. Именно в эти критические минуты в небе появились “сталинские соколы” - так окрестил вертолетчиков тогда майор Григорий Быков “Кобра” - и это был самый “лестный” эпитет на тот момент...
Вертолеты появились на максимальной высоте полёта. На боевой курс вертолеты заходили почти вертикально и, сделав один-два залпа из пушек или НУРС, снова взмывали на максимальную высоту. Как бы там ни было, но с появлением вертолетов “духи” прекратили интенсивный обстрел наших позиции.
После ухода вертолётов на пополнение боезапаса, "Ласки" стали отходить к основным силам на перевале. Отход производился последовательными группами – от укрытия к укрытию. Прикрывая отход товарищей отсекающим огнём и дымами, погибают двое разведчиков – Александр Буза и Дмитрий Москвинов. "Ласка-2", закрепившись на высоте 2182, заняла оборону. Без угрозы с воздуха духи и "Черные Аисты" даже не старались маскировать свои действия – они группами по 10-12 человек с разных сторон выдвигались к новым позициям "Ласки-2", одновременно корректируя огонь своих миномётов с высоты 2180.
Разведчики "Ласки-2" вели ближний бой до ночи, сдерживая натиск противника – дрогни они, и участь основных сил, находящихся в ущелье Карера была бы предрешена. В ходе неравного боя погибли шестеро спецназовцев. Последним погиб снайпер Александр Подолян, перед этим уничтожив из своей СВД около десятка врагов. Тело погибшего Подоляна так и осталось на передовом рубеже… Раздосадованные духи, не имея возможности подойти ближе, в бессильной ярости всадили в него более двух десятков пуль, а потом долго расстреливали винтовку Подоляна, которая лежала невдалеке.
Ближе к вечеру снова появились "крокодилы" вместе с самолётами прикрытия ПВО МИГ-23 – после того как над полем боя совершили пролёты пакистанские вертолёты "Пума" с полной подвеской ракет не исключалось и появление истребителей ПВО Пакистана.
Вспоминает заместитель командира 335-го отдельного боевого вертолётного полка (аэродром базирования: Джелалабад) подполковник Юрий Владыкин (позывной "Святая инквизиция"):
"С воздуха было видно, что на хребте и за ним шел бой. Стрелкового оружия не было заметно, а вот по дымам были видны работающие ДШК и ЗГУ. Работали они в нескольких местах, но трасс не было видно, только красноватые вспышки выстрелов по обрезу ствола у ЗГУ и характерное - как сварка - у ДШК. Сразу поле боя детально осмотреть было невозможно, и мы стали уточнять, где и кому нужна помощь. С одной из точек в эфир вышел сержант-спецназовец и сообщил: "командир группы ранен, духи озверели, начали нас забрасывать гранатами, прошу помощи, или через несколько минут спасать будет некого" (это была "Ласка-2" - прим. автора).
Я запросил: "Сколько метров от тебя можно работать?" Он ответил: "В 20-30 метрах"… Зная о том, что все разговоры записываются бортовым магнитофоном, я приказал ведомому: "Задачу понял, работать не могу, работать запрещаю, повторяй мои маневры...", - фактически сделав запись для прокурора!.. Мы снизились на высоту 150-200 м над горами. Самый высокий гребень был выше нас. Тяжело было решиться на открытие огня, т.к. была велика вероятность попадания по своим. Стали работать из пушек, бьющих наиболее точно. Стреляли с минимальной дистанции. Умом понимал, что даже если попадем по своим, душманов отгоним. Под шквалом огня духи вынуждены были начать отход. Когда расстояние между дувалами и противником увеличилось до 150-200 метров, мы дали залпы НУРСами. По радио я передал для КП полка, что в таком-то квадрате спецназ ведет бой, прошу разрешения работать. Как потом узнал, в этот момент на КП было большое замешательство. Все видели, что бой идет за границей…
Прилетели на аэродром в Джелалабад на пополнение боезапаса... А туда уже запросился и сел самолет из Кабула. В числе прочих пассажиров был представитель военной прокуратуры, который сходу запросил проволоку из моего бортового магнитофона. Судя по всему, человек он был знающий, поскольку ухватился за эту деталь. Прослушав переговоры, где речь шла об отказах выполнять задачу, он был удовлетворен и больше ничего не "копал".
…Вскоре поступила команда о поддержке окруженных групп, и я снова полетел в тот район четвертым звеном. На сей раз была войнушка как войнушка. Хорошо постреляли. Всех деталей,
творившихся на земле, я не видел. Но кое-какие группы, обозначившие себя дымами, мы хорошо поддержали. Запомнил такой эпизод: духи ослами затаскивали на хребет какое-то тяжелое вооружение, на место
уничтоженной огневой, а мы их посбивали со склона. Бой стал понемногу стихать. Обстановка позволила МИ-8 сесть перед границей и забрать группу наших раненых. Через некоторое время обстановка опять
накалилась. Против малочисленных групп спецназа, легко вооруженных, из глубины Пакистана стали подтягиваться регулярные войска. Это хорошо было видно с воздуха…. Я доложил Бабушкину (командиру
15-ой бригады спецназа ГРУ – прим. Эксперта), что вижу большую колонну автомобилей - около 50 штук. В кузовах - пехота…Ущелье, по которому шли грузовики, упиралось в хребет.
Видимость была скверная. Солнце опускалось за горы и
слепило глаза.
Комбриг обстановку понял и попросил навести артиллерию. Но "боги войны" стреляли не точно. Потому мы приняли грех на душу и зашли вдоль колонны. Сначала пустили по два ПТУРСа с попаданиями по колонне, а потом отработали со второго захода НУРСами. Стреляли вдоль колонны - это была практически полигонная стрельба. Результат был налицо. Загорелись машины по светлому склону у основания гор. В разные стороны побежали солдаты из подкрепления. По нам ответного огня не было…
А потом был кошмарный сон. Всю ночь мы летали двумя парами. Других пускать не имело смысла, т.к. мы знали ночные ориентиры, чтобы не попасть по своим. Для безопасности, чтобы не столкнуться в воздухе, ведомый всегда был на 300 м выше меня, у моего вертолета были включены только верхние строевые огни. Так с ведомым капитаном Никулиным мы всю ночь и пролетали. Спецназ всю ночь выводил и проверял личный состав…".
Вспоминает один из командиров группы "Ласка-2" Вадим О.:
…Так что низкий мой поклон всем летчикам джелалабадского полка, принимавшим участие в той операции, за мудрость и снайперскую работу. Не просто, думаю, комполка (полковник Виталий Ц. – прим. Эксперта) было принять такое решение (работать на территории Пакистана – прим. Эксперта), но он это сделал…
Противник откатился на территорию Пакистана и последующие двое суток операции активных действий не предпринимал…
30-го марта на территорию укрепрайона с транспортных вертолётов высадился десантно-штурмовой батальон 66-й отдельной мотострелковой бригады. Личный состав ДШБ, с удивлением, сочувствием, и кажется со страхом, смотрел на укрытых окровавленными плащ-палатками погибших спецназовцев и на группу готовящихся к эвакуации раненых, оглохших от многочасового боя, в оборванном и измазанном кровью обмундировании…
Наши войска, уничтожив всё оружие и материальные средства моджахедов и разрушив укрепрайон, полностью выполнили поставленную командованием задачу.
Через агентурный источник было установлено, что моджахеды потеряли убитыми и пропавшими без вести свыше ста человек - “трупы загрузили в три большие грузовика”.
Вечная память разведчикам, погибшим при удержании укрепрайона "Карера":
Старший лейтенант РОЗЫКОВ Холмухад Джураевич;
Младший сержант РАЗЛИВАЕВ Михаил Николаевич;
Ефрейтор КОСИЧКИН Сергей Владимирович;
Рядовой ВЕЛИКИЙ Владимир Михайлович;
Рядовой ЕГОРОВ Александр Васильевич;
Рядовой ПОДОЛЯН Александр Викторович
Рядовой ЭЙНОРИС Виктор Брониславович;
Рядовой ЯКУТА Виталий Владимирович;
Рядовой БУЗА Александр Николаевич
Рядовой МОСКВИНОВ Дмитрий Владимирович.
Все погибшие были отправлены "Черным тюльпаном" в Союз после траурных мероприятий, прошедших на базе отряда. Тела погибших были отмыты их друзьями от грязи и копоти, переодеты в парадную форму, и уложены с цветами на броню БМП. После этого весь личный состав отряда прошел мимо них строевым маршем, отдавая дань памяти погибшим. Такой привилегией в Афганистане негласно обладал только спецназ ГРУ.
А транспортные вертолёты не прилетели к 8-ми утра 29-го марта потому что штаб 40-й армии, узнав о бое на территории Пакистана долго не давал "добро" к применению вертолётов на чужой территории. Положение спас командир 15-й бригады спецназа ГРУ полковник Владимир Бабушкин. Он лично обратился к командованию 335-го ОБВП и взял всю ответственность на себя.
Фотографии погибших спецназовцев можно посмотреть в Книге памяти Афганской войны.
Эпилог
Судьбы участников боя сложились по разному.
Александр М. – второй командир группы "Ласка-2" - участвовал в войне в Таджикистане против ваххабитов, затем были операции в южной и центральной Африке. Был один из ведущих офицеров спецназа ГРУ во Второй Чеченской, принимал участие в ликвидации лидеров боевиков, включая самых одиозных.
Олег М. стал командиром одной из бригад спецназа ГРУ в современной России, участвовал в Первой и Второй Чеченской.
Характер Юрия Владыкина сформировался в Бийске, где он прожил всю свою сознательную жизнь до призыва на срочную службу. Ушел в отставку в звании полковника, поселился в Днепропетровске. Скоропостижно скончался в 2000 году от остановки сердца.
Владимир Бабушкин был за самоуправство, проявленное при спасении спецназовцев, был снят с должности комбрига и отправлен в Союз с понижением… Он рано вышел в отставку и скончался в Воронеже в 2012 после тяжёлой болезни. На доме где он жил, установлена мемориальная доска.
Григорий Быков-Кунарский был самым известным офицером спецназа ГРУ в Афганистане. Во время войны в Югославии командовал добровольческим славянским диверсионным батальоном, наводя ужас на боснийских мусульман глубокими ночными рейдами вглубь их территории. Жизнь этого человека оборвалась не на войне. Летом 1995 года, после возращения из Югославии, он был потрясен изменениями, произошедшими на Родине. В роковой день он взял охотничье ружье, вышел на площадку своей московской квартиры и выстрелил себе в рот. Шесть дней писал предсмертное письмо. Остались после него ордена Красного Знамени и Красной Звезды, которыми был награжден легендарный Быков - Кунарский. Сейчас о нём пишут толстые книги и слагают песни…
Словарь
Спецназ ГРУ: диверсанты-разведчики Главного Разведывательного Управления Генерального штаба Министерства Обороны СССР. В Афганистане использовался для выполнения специальных задач, а также как элитная пехота.
ОКСВА: Ограниченный контингент советских войск в Афганистане; организационно составлял 40-ю армию.
154-ый и 33-ый отряды спецназа ГРУ: настоящие наименования воинских частей (в описываемый период – секретные). Всего в Афганистане воевали восемь отрядов спецназа ГРУ, объединённые в две бригады, и одна отдельная рота ("кабульская").
ИСОА: Исламский Союз Освобождения Афганистана, партия оппозиционная демократическому правительству Афганистана; основной источник финансирования – Саудовская Аравия.
ДШК – крупнокалиберный пулемёт Шпагина.
ЗГУ – зенитная горная установка.
ДШК и ЗГУ китайского производства были одним из основных видов тяжелого вооружения душманов.
"Подствольник": осколочная граната ВОГ-25 к подствольному гранатомёту ГП-25. Соответственно, ГП-25 входил как дополнительное оснащение к спецназовским автоматам. Также "подствольником" называют и сам ГП-25.
РПГ-7: ручной противотанковый гранатомёт.
Безоткатка: безоткатное орудие.
НУРС: неуправляемый реактивный снаряд.
СВД: снайперская винтовка Драгунова.
"Крокодилы" ("полосатые"): неофициальное название советских боевых вертолётов МИ-24.
ПТУРС: противотанковый управляемый реактивный снаряд.
"Чёрный тюльпан": транспортный самолёт увозящий из Афганистана гробы с телами погибших на Родину.
БМП: боевая машина пехоты.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
