«Странная» пьеса
В клубе ЛИУ-1 — просторно, светло и шумно. Смахивает на школьный актовый зал. На стенах висят портреты известных людей — от Шукшина до Ефремова-старшего, написанные в неповторимом стиле тюремных художников. Но главное отличие — все в черном. А те, кто не в черном, —в форме.
Исключение — режиссер. Это приглашенный наставник. Занимается с заключенными Илья Зуев, заведующий литературно-драматической частью Алтайского государственного музыкального театра, член Общественного совета при УФСИН России по Алтайскому краю. Ранее мы рассказывали подробнее о его видении работы с тюремными подопечными. Это стало неотъемлемой частью его жизни несколько лет назад.
Здесь же, на репетиции, он поделился впечатлениями непосредственно в процессе постановки. Пьесу, признается, выбрал сложную, даже можно сказать странную. «Из преданий о русской земле» Георгия Гребенщикова — нечто бессюжетное, лиричное, перегруженное старорусским языком, философское и, безусловно, близкое осужденным. Она ведь про них.
«Очень сложно найти "однополую" пьесу, — делится неожиданными трудностями Илья Зуев. — Если речь про мужчин, чаще всего это произведения про армию или тюрьму. Наша постановка тоже про заключенных».
Формат у спектакля нестандартный, такой же разговорный и неторопливый, как и сам текст. Переглядывания, шаги, громкие злобные хлопки брошенной на стол книги (мол, «давай, читай!») — все создает мрачноватое, но возвышенное впечатление. Постановщик понимает, что в обыкновенном драматическом поле любительский тюремный коллектив уступает, и решил поэкспериментировать с подачей материала.
«Есть ли такой народ на земле, который не имел бы своих вождей духовных, своих святых подвижников? А если есть такой народ на земле, то темна и безрадостна судьба его», — эти слова громогласно, словно профессиональный актер, глаголет со сцены человек в черном. И слышать это одновременно и странно, и волнующе.
«Мы его уже знаем»
То, что произведение про заключенных, актерам, конечно, помогает. Но, как ни парадоксально, и не мешает уйти от действительности. 21-летний Никита Жарихин улыбается: ему и его товарищам по сцене театр помогает отвлечься от тюремного быта и на какое-то время забыть, где они находятся.
«Но получается, что мы играем самих себя, — рассказывает осужденный. — Когда мы столкнулись с этой книгой, вовлеклись в чтение, оказалось, что мы этот текст уже знаем».
Юноша читает громче всех, намеренно отстраняясь от книги и декламируя текст наизусть, пусть местами и прерываясь. Он на сцене не в первый раз. Будучи в Москве, успел даже сняться в массовке на студии известного кинорежиссера. Потом с актерством не срослось, а позже и вовсе попался по одной из самых распространенных в ЛИУ-1 статей за наркотики.
После освобождения идти в театр он не планирует — смотрит в сторону ИТ, пусть это и будет большим вызовом, с учетом того, как быстро вперед бегут технологии, пока он коротает срок.
«Но в ИТ можно работать удаленно. Никто не будет видеть твоего лица. Я ведь понимаю, что судимость — это клеймо. Ну, а как? В любом случае так», — пожимает он плечами.
Спектакль помогает стать ближе. Душу открыть, через что-то в себе переступить. Артем Зотов пришел сюда попробовать поработать с самооценкой и восприятием себя. Стало получаться. На сцене стоит уверенно (или, по крайней мере, создается такое впечатление, и это тоже успех). На свободе он окажется уже примерно через полгода. Хочет вернуться к своему ремеслу — изготовлению ключей.
Шанс «повытрепытваться»
Илья Зуев с улыбкой констатирует — часть профессии актера состоит в том, чтобы дурить и вытрепываться. И даже любительский театр эту возможность дает. Заряд, с которым приходят осужденные, их энергия и внимание его очень вдохновляют.
«Здесь, в тюрьме, время очень дорогое. А люди действительно ищут свободное время, приходят. Это ценно», — говорит постановщик.
Есть у актера в памяти фамилии. Говорит о них с добрым смехом. Трое ярых рецидивистов, которые, стоит только попасть в колонию (не важно, в какую), сразу организовывают то оркестры, то вокально-инструментальные ансамбли, то театральные кружки. Тяга к искусству — она и за решеткой тяга к искусству.
«Выйди на проспект Ленина, возьми подряд сто мужчин, одень их в черное — получишь то же самое, что и здесь, — уверен Илья Зуев. — Да, профессора и академики в тюрьме встречаются реже, но от срока не застрахован никто».
К постановке режиссер относится со всей ответственностью, то и дело просит актеров прогонять одни и те же реплики заново — пока не будет то самое, и раздраженный взгляд исподлобья не станет правдивым.
Справка:
Постановка идет в рамках проекта «Театр за чертой. Точка свободы». Он поддержан Министерством культуры Российской Федерации, Ассоциацией музыкальных театров, Общественным советом при УФСИН России по Алтайскому краю.
Наш регион — первый и пока что единственный в России, где такое есть. Цель проекта: ресоциализация осужденных, изменение их мировоззрения через участие в творческом процессе.
Премьеры спектаклей пройдут в клубах колоний. Их запишут на видео и в сентябре представят жюри фестиваля «Театр за чертой. Точка свободы» для определения победителей. Кроме того, конкурсные работы будут транслировать во всех учреждениях УИС региона посредством кабельного телевидения.
