Алексей Макаркин,
заместитель генерального директора московского Центра политических исследований:
Последнее десятилетие власть стремилась максимально снизить внутреннюю конкуренцию в регионах. Для того чтобы сделать в регионе достаточную карьеру, надо было присягнуть вертикали, вступить в партию власти и т.д. На муниципальном уровне это тоже актуально, но с другойстороны – немножко сложнее, потому что там конкуренция никуда не ушла, и ее формы самые разнообразные. Но при этом вплоть до самого последнего времени конкуренция была упакована в рамки партии "Единая Россия".Красивый пример – Смоленск. В 2010 году "ЕР" добилась в Смоленске эффектного, беспрецедентного успеха. На городских выборах она получила 24 мандата из 25. Полный триумф! А после этого они несколько месяцев не могли выбрать мэра. Потому что люди ожидали очень простого: они не собирались заниматься делами муниципалитета, они вступили в эту партию, чтобы выразить свою политическую лояльность, а дальше занялись серьезными вопросами, которыми они на самом деле интересовались – своими бизнес-интересами. В результате потребовалось вмешательство на федеральном уровне, чтобы достичь компромисса. Мэром все-таки через несколько месяцев стал представитель одной группировки, а сити-менеджером – представитель другой группировки. Понятно, что это был временный компромисс, через некоторое время сити-менеджера арестовали по обвинению в коррупции, а новым сити-менеджером стал союзник мэра.
Понятно, что граждане никакого отношения к этим баталиям не имеют. Они избрали своих депутатов, а дальше уже депутаты в соответствии со своими политическими, а чаще коммерческими интересами, решают, кто будет мэром, кто будет сити-менеджером и так далее.Так что конкуренция на этом уровне вполне живая. Другой вопрос, что ее формы часто не имеют легитимного характера. Другой яркий пример – Нижний Новгород. Там "Единая Россия" добилась, тоже без всякого смеха, без всякой иронии – великолепного результата. Партия получила 58% на городских выборах в одном из крупных интеллектуальных промышленных центров. Так как до этого у граждан отобрали право прямых выборов, то это были квазивыборы – "Единую Россию" в городе возглавлял популярный мэр, и люди голосовали за партию, понимая, что в этом случае он останется еще на один срок. Но собрались депутаты и выбрали мэром другого человека.
И здесь мы переходим к вопросу о кризисе модели разделения властей в муниципалитете. Одновременно с ликвидацией прямых губернаторских выборов началось движение по внедрению модели отказа от прямых выборов мэра и разделению ответственности за городское управление между мэром, избираемым депутатом, и сити-менеджером, с которым заключается контракт. Модель не снизила конкуренцию, и в то же время снизила легитимность власти и породила безответственность: непонятно, кто за что отвечает.
Где то с прошлого года, еще до массовых акций, в регионах на муниципальном уровне начался интересный процесс, протест элиты, процесс избирателей против отказа от прямых выборов мэров. Он был тихий, никто до декабря 2011 года не хотел особо "вылезать", только наиболее активные оппозиционеры, но при этом неприятие этого процесса носило вполне явный характер.
И к моменту роста открытого протеста, усиления активности оппозиции муниципалитеты подошли в состоянии достаточно серьезного внутреннего плюрализма. Муниципальные выборы, раньше совсем не освещавшиеся федеральной прессой, вдруг встали в один ряд с самыми громкими новостями, самыми значимыми федеральными событиями. Голодовка в городе Лермонтове, история с выборами в подмосковной Черноголовке, который раньше был больше известен, как академический центр, а сейчас – как центр алкогольной отрасли, и ее представители городом и управляли. Но до сих пор там остались академические институты. Ученые объединились, выдвинули своего кандидата и провели его на должность главы местного самоуправления. Результаты выборов пытались отменить по формальным причинам, но ученые вышли на улицы, и пришлось давать задний ход.
Затем - двухтуровые выборы в Тольятти, где во втором туре победил кандидат, поддержанный оппозицией. Там интересно, что АвтоВАЗ занял индифферентную, нейтральную позицию, не поддержал кандидата от власти. И второе – кандидат от власти не шел от "Единой России", он шел как независимый кандидат. При этом ему перед вторым туром удалось собрать очень сильную коалицию – в его поддержку выступили несколько проигравших кандидатов, в том числе представитель КПРФ и один из независимых демократических кандидатов, и все равно этот кандидат от власти проиграл. То есть протестные настроения были столь велики, что когда проигравшие в первом туре кандидаты поддерживали кандидата от власти – их избиратели за ними не пошли, и голосовали во втором туре за кандидата от оппозиции. Та же ситуация была на двухтуровых выборах в Ярославле – кандидат от "Справедливой России" во втором туре поддержал кандидата от власти в обмен на должность вице-мэра, но его избиратели за ним не пошли.
В Ярославле проявился еще один новый фактор – участие активистов от оппозиции федерального уровня, представителей федеральных СМИ, которые занимались освещением хода выборов, наблюдали за ними, в результате чего с самого начала были невозможны какие-либо крупные фальсификации. И кандидат от оппозиции получил свыше дух третей голосов во втором туре.
Сейчас эта "федерализация" муниципальных выборов уже постфактум продолжается, с трагическим оттенком, в Астрахани. Изначально эти выборы не вызвали интереса на федеральном уровне, да и основная задача для федеральных политиков тогда была связана с проходившими одновременно президентскими выборами. Сейчас там больше десятка думских депутатов от "Справедливой России", акции протеста, голодовка, первые полосы в газетах и так далее.
Не зависимо от того, чем закончится там конфликт, очевидно, что это не последний конфликт такого рода. Граждане требуют возвращения прямых выборов глав муниципалитетов, для них это важно. Федеральные политики понимают значимость муниципальных выборов. Существенно сложнее становится снимать кандидатов.
Есть другая сторона. Есть опасения, что может появитьсяэффект разочарования от результатов деятельности вновь избранных мэров. Люди голосуют протестно, но они возлагают надежды на новые фигуры, которые придут и все исправят. Понятно, что у этих новых политиков, мэроввозможностей это сделать нет в силу многих причин – недостатка полномочий, сложных отношений с региональными администрациями. Соответственно, избиратели могут скоро в них разочароваться. Я вспоминаю начало 90-х, когда было большое воодушевление в связи с приходом к власти новых, небюрократических политиков, - разочарование потом было серьезным.И еще одно: люди выходят отстаивать свои права, но этот процесс носит неравномерный характер. В той же Астрахани многие узнавали о том, что происходит в городе, от более осведомленных москвичей. В более активных регионах, в интеллектуальных центрах люди готовы более активно защищать свои права. Тем более, что в провинции вообще сложнее выйти и заявить свой протест.
По моему мнению, одним из способов придания эффективности и организованности этим процессам на муниципальном уровне является партизация. Только при поддержке сильных федеральных партий - новых или уже действующих - муниципальные активисты смогут получить серьезные шансы на отстаивание своих интересов. Не только на разовые локальные победы, которые происходят сейчас на волне общественного протестного подъема, но и на перспективу.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
