Слово исследователю Юрию Гончарову:
– Я могу ошибаться в деталях, но в целом трагедия, разыгравшаяся 23–24 мая 1923 года в овраге за Барнаулом (тогда город заканчивался в районе своего нынешнего центра), выглядела следующим образом. Партию осужденных доставили по железной дороге из Новониколаевска (современный Новосибирск) в Барнаул, привезли в тюрьму, передали в губернский отдел ГПУ. Отсюда повезли в арестное помещение ГПУ, а перед самой казнью поместили в один из сараев кирпичного завода, находившегося в подчинении Главного управления мест заключения Алтайской губернии, подчинявшегося в свою очередь наркому внутренних дел РСФСР. Наркомом и начальником ГПУ был Дзержинский. Вероятно, участие губернского ГУМЗ в этой операции было санкционировано им и приказ был получен из НКВД РСФСР.
Это была спецоперация с тщательным сокрытием следов. Завод располагался рядом с местом, где произошла трагедия. Из оврага брали глину для производства кирпича. Так что рыть могилу специально было не нужно.
Последняя запись в дневнике Николая Кузьменко (см. "Справку"), найденном на месте казни: "Отправили в Барнаул из Новониколаевска в 7 ч. утра", – сделана 22 мая 1923 года. В вещах Кузьменко был найден карандаш, но по прибытии в Барнаул Николай Иосифович не сделал ни единой записи. Видимо, события развивались стремительно и он ни на минуту не оставался один. Можно предположить, что при переводе на завод партию осужденных, в которой находился Кузьменко, разбили на несколько групп и выводили по нескольку человек при большой охране и оцеплении, рубили, затем выводили следующих. Потом всех сбросили в овраг.
Комментирует Алексей Шадымов, профессор, заведующий кафедрой судебной медицины АГМУ:
– Я не могу судить о политической принадлежности убитых, но в социальном плане это довольно разношерстная публика. Рядом со щегольскими офицерскими сапогами из мягкой кожи – высокошнурованные ботинки и онучи. Рядом с останками 32 мужчин останки одной женщины. Очень разнится возраст (от 20–25 лет до 45–50 лет), рост (от 157±3 см до 185±3 см у мужчин и 162±3 см у женщины). Замечу, по тем временам это считалась довольно крупная дама. Но ни политика, ни социология не моя специальность. Профессионально я могу судить о характере ран и орудий, которыми они были нанесены.
Совершенно очевидно, что люди, чьи останки были найдены 10 октября 2009 года на пустыре за Павловским трактом, погибли от рубленых ран, нанесенных шашками или саблями: присутствует элемент скольжения, которого нет при ударе топором, мечом. Костные исследования, проведенные заведующим медико-криминалистической лаборатории Алтайского краевого бюро судмедэкспертизы кандидатом медицинских наук Дмитрием Карповым, указывают на локализацию повреждений в области головы, шеи, лопаток, ключиц и направление ударов преимущественно сверху вниз. Это свидетельствует о вертикальном положении людей в момент травмы и нанесении ударов из положения, когда центр тяжести нападающего находится выше объекта нападения. Учитывая рост пострадавших (153–188 см), можно сделать вывод, что подобные повреждения, вероятнее всего, наносились им сидящими на конях людьми. Об этом же свидетельствует очень глубокий расчленяющий разруб. Так, с использованием массы всего тела, с наскоку могли рубить пеших кавалеристы, казаки.
Часть повреждений наглядно говорит о том, что люди, которых убивали таким способом, пытались защититься, пригнувшись, прикрыв голову, заслонив лицо руками. Один человек так резко нагнулся, что ему снесли теменной бугор. Другой прикрывался рукой – ему ее перерубили.
Только в одном из черепов мы обнаружили отверстия, характер которых не смогли определить точно. Выявленные морфологические признаки и особенности металлизации краев и стенок характерны для огнестрельных входных повреждений, причиненных двумя оболочечными пулями, скорее всего, от револьвера системы наган. Но, с другой стороны, это могут быть и отверстия от ударов, нанесенных четырехгранным штыком.
К сожалению, большой возраст останков и плохие условия хранения не позволили на основе спектрального исследования сделать однозначный вывод.
Суд в Новониколаевске
За что же так жестоко убивали на пустыре за городом людей, доставленных в конце мая 1923 года из Новониколаевска в Барнаул? Кто были эти люди?
Еще в прошлом году при обнаружении захоронения автор этой публикации высказала мнение, что бессудные расправы в таком масштабе в 1923 году уже были невозможны, следовательно, нужно попытаться найти отголоски какого-то крупного политического процесса. Юрий Гончаров отыскал подробное освещение такого процесса в газете "Советская Сибирь".
С 21 апреля по 16 мая 1923 года в Новониколаевске было устроено показательное судилище над антисоветчиками-контрреволюционерами, свезенными сюда со всей Сибири. Организаторы этого показательного процесса даже не пытались скрывать его "воспитательных" задач и целей. Еще до начала слушаний судьба антисоветчиков была решена, и газета накануне вышла с установочно-разъяснительной статьей "Незнамовско-базаровская контрреволюция. Уроки предстоящего процесса". По делу было арестовано 500 человек, на процесс выведено 95, 33 из которых были осуждены к высшей мере наказания, но впоследствии 11 из них расстрел был заменен тюрьмой.
Этот процесс, получивший название Незнамовско-базаровского по именам двух руководителей, заслуживает отдельного исследования, потому что помимо ключа к разгадке нашей истории он дает обширные сведения по теме сибирского областничества. Да, формально это был суд над областниками, выступившими за отделение Сибири от Советской России, создание самостоятельной Сибирской крестьянской республики, управляемой Советами без большевиков. Проходили по этому процессу люди всех званий и сословий, и к истинным областникам легко "пристегивались" антисоветчики любого толка.
Слово исследователю Юрию Гончарову:
– Кузьменко был идеальный враг: дворянин, с первых дней воюющий с большевиками, имеющий кучу царских наград, участник колчаковского Ледяного похода, да к тому же еще служил в полиции, участвовал в подавлении волнений в Псковской губернии.
Незнамовско-базаровский процесс заканчивается 16 мая 1923 года. И в этот же день в дневнике Кузьменко появляется запись о переделе. Осужденных делят по приговорам (кому смерть, кому тюрьма, кому воля) и по территориям, где они совершали злодеяния против советской власти (часть оставляют в Новониколаевске, остальных для приведения приговора в исполнение отправляют в Семипалатинск, Тюмень, Тобольск, Барнаул и другие места)…
В течение 1923 года во многих городах прошли открытые процессы против людей, участвовавших в свержении советской власти, выдаче совработников, службе в различных колчаковских учреждениях. Единицы власть вывела на открытые процессы, десятки казнила тайно. Почему, еще предстоит разобраться.
Благодарим за помощь в подготовке материала и предоставление иллюстративного материала начальника археологического отдела НПЦ "Наследие" Наталью Кунгурову, исследователей истории 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка Андрея Краснощекова и Виктора Суманосова, барнаульского биоэнерготерапевта Галину Кузнецову, профессора АГМУ Алексея Шадымова.
(Продолжение следует.)
Справка
Кузьменко Николай Иосифович – один из 33 зарубленных в овраге на Павловском тракте. На месте казни был найден его дневник. Из дворян, родился 14 мая 1874 года в Полтаве, в семье учителя, статского советника И.Е. Кузьменко. Окончил Лубенскую мужскую гимназию и Елизаветградское кавалерийское юнкерское училище. Был зачислен в 189-й пехотный Белгорайский полк, затем стал помощником участкового пристава в Санкт-Петербурге, офицером конной полицейской стражи Псковской губернии. В 1908 г. переводится в 5-й запасной кавалерийский полк в г. Балаклее, в 1909 назначается штабс-ротмистром. В 1910 г. выходит в отставку. В 1911–1912 гг. – 1-й помощник бухгалтера крестьянского поземельного банка в г. Омске. В 1912 г. вновь поступает на военную службу – штабс-капитан Петропавловской местной команды, в 1916–1917 гг. – штабс-капитан, капитан 24-го запасного стрелкового полка в Барнауле, командир роты. С 1918 г. – капитан 1-го, затем 3-го Барнаульского стрелкового полка, рядовой боец офицерской роты. Участник Великого сибирского Ледяного похода. Погиб 23–24 мая 1923 г. в Барнауле.
Награжден медалью "В память Русско-японской войны 1904–1905 гг.", орденом Св. Анны 4-й ст. "За храбрость", орденом Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом, орденом Св. Анны 3-й ст. с мечами и бантом, орденом Св. Анны 2-й ст. с мечами, орденом Св. Станислава 2-й ст. с мечами.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
