Мне не было и десяти, когда дед по материнской линии Петр Дмитриевич Некрасов умер в 1965-м: отказало сердце. С этого возраста я и знаю слово "перикард" – именно в нем сидели осколки, как говорили взрослые, пересказывая заключение о смерти, составленное районным патологоанатомом.
Теряющие убийственную силу частицы той бомбы, помимо сердца, попали и в голову. Рассказывали, как дед, вернувшись в 45-м с войны, сам себе сделал операцию: пришел из бани, смазал лоб самогоном и чиркнул бритвой по коже. Мама, тогда восьмилетний ребенок, до сих пор помнит, как звенят падающие в тарелку окровавленные металлические штуковины.
Убрать из оболочки сердца простого уральского крестьянина германскую сталь на фронте не смогли да и не пытались, наверное. Выжил, рассуждали эффективные менеджеры той поры, да и ладно, и так повезло; воевать может и с осколками. Воевал, подвигов особо выдающихся, видимо, не совершил, но две-три медали принес. По одной за каждую войну, потому у деда их было три. От звонка до звонка. В пехоте. Одна за другой – финская, германская и японская.
Но главной наградой считалась жизнь: ведь полегли почти все ровесники-односельчане.
Да и его смерть в возрасте 59 лет я связываю с последствиями того фронтового ранения. Сегодня власть страны всячески демонстрирует, что она заботится о ветеранах той, главной, войны. Спасибо и за это, потому что в конечном итоге хорошо будет не только тем, кто у руля, но и самим воинам.
Юбилейные щедроты предстоящего торжества – не для моего деда и его детей. Он принес со своих войн главный трофей, которым воспользовался, – жизнь. Пусть она была не так длинна, как нам хотелось бы. Но после 45-го у деда и бабушки родились еще сын и дочь. И у них тоже есть дети. Три сына – вылитые копии деда. Самые красивые мужики в деревне.
С Днем Победы!
Самое важное - в нашем Telegram-канале
