Первая встреча
– На горизонте появляется самолет, и вот он все ближе. Заходит на посадку. Как только шасси касаются земли, мы бежим к нему галопом, – так рассказывает о своем детстве Александр Островский. – Но долго на железную птицу не полюбуешься. Из самолета за считанные минуты выгружают коробки с газетами и письмами, и он снова взмывает в небо.
Тогда, в 1946 году, именно так – по воздуху, на биплане У-2 – в Благовещенку доставляли почту. Это было делом привычным. А вот другое воспоминание Александра Александровича связано с редкой в наших краях "птицей". Американский самолет, знаменитый двухмоторный "Дуглас", летел из Барнаула в сторону Павлодара. Но что-то в двигателе отказало, пришлось садиться в Благовещенке. Шасси тогда не сработали, махина приземлилась прямо на брюхо. Ремонтировали самолет тут же, вокруг выставили охрану. Местные мальчишки наблюдали издали, ведь когда еще увидишь такое чудо? Так что об этой "встрече" Александр Островский вспоминает до сих пор.
Есть идея!
Но связать свою жизнь с небом мыслей не было. В девятом классе Александр Александрович увлекся радиолюбительством. Получил образование радиотехника, начал работать инженером на местной телевизионной станции. В начале 80-х попался на глаза журнал об авиатворчестве "Моделист-конструктор". Глаза загорелись: надо построить самолет!
Началась кропотливая работа. Собирал самолет в гараже из подручных материалов. Пришлось поколесить по району, чтобы найти все необходимое. Списанный авиадвигатель нашелся случайно. На его покупку была потрачена астрономическая по тем временам сумма – семьсот рублей, примерно две – три зарплаты. Но, как говорит Александр Александрович, хоть и "было сложно, но все-таки сделал". Ему тогда было 47 лет.
Маленькая проблемка
Самолет был готов в 1988 году. Казалось бы, садись да лети. Но возникла одна "маленькая проблемка" – летать-то как раз Александр Островский не умел.
– Это же не велосипед, с которого и падать не страшно, – рассуждает он. – С небес-то лететь далековато будет.
Так что первый полет запомнился навсегда: все, что мог тогда сделать, – взлететь и сесть. Да и летел по прямой, без всяких поворотов и трюков. Все постигал на деле, да еще помогли знающие люди – бывшие летчики. Посмотреть на полеты собирались всем селом. Но устраивать авиашоу с фигурами высшего пилотажа Островский никогда не стремился. "Безопасность – превыше всего", – любит повторять он.
Медаль за терпение
А вот жена к необычному увлечению супруга отнеслась "с прохладцей".
– Как тут не волноваться! Боялась она, как бы не разбился. Так что не мешало бы ей выдать медаль за терпение, – улыбается Островский. – Столько лет ждет, пока я в очередной раз спущусь с небес на землю. И каждый раз переживает.
Летчик уговаривал и супругу составить ему компанию.
– Жена почти согласилась покататься. Но мы уехали в отпуск, а сразу по приезде члены клуба любителей самолетов уговорили меня продать им машину. Там, в клубе, его и грохнули, – с горечью в голосе рассказывает он. – Потом восстановили все-таки, но самолет был уже не тот. Часть денег мне отдать успели, но грянула перестройка, и они уже ничего не стоили.
Снова в небо
Но с мечтой о полетах изобретатель не расстался. Начал делать второй самолет, на этот раз одноместный. Снова собирал с миру по нитке: двигатель от "Фольксвагена-Жука", карбюратор от "Запорожца"… Назвал свое детище "ОА" – Островский Александр. Нельзя ведь такой "птичке" быть без имени. Местный художник сделал эмблему с этими буквами, которую и разместили на хвосте самолета. Полеты возобновились. Как говорит Островский, с путешествиями на рейсовых самолетах это не сравнить.
– Здесь обзор полнейший, стопроцентное ощущение полета! Технику буквально всем телом чувствуешь. Так что эмоции словами не передать. Это надо испытать самому. Я удовлетворение получаю, как заядлый картежник. Он когда хорошо сыграл, доволен собой. Так и я: хорошо слетал – и счастлив, – рассказывает Александр Александрович.
За столько лет небо не надоело. Как говорит наш герой, к облакам он поднимается всегда, когда есть время. Это уже привычка.
Небесные гаишники
По словам Александра Александровича, летать лучше всего в прохладную погоду. Обычно Островский поднимается в небо раз восемь за лето. Пролететь вечерком километров пять бывает очень приятно. Зимой полеты не те: "пробирает до костей", какое уж тут удовольствие.
Летает он всегда аккуратно. Поднимается не выше трехсот метров, выше летать уже запрещено. Так что, как говорит Островский, "никаких выпендриваний": все должно быть по закону. В небе-то, конечно, гаишников нет, но правила еще никто не отменял.
Двигатель прогресса
Но и на земле изобретателю есть чем заняться. В его копилке уйма и других "железных штуковин". На огороде у него работает земснаряд – трактор, который и пашет, и боронит, и культивирует. Водой посадки снабжает автоматическая поливалка. А вот спустить в погреб банки с соленьями помогает лифт, тоже сделанный собственноручно.
– Берем электромотор и червячный редуктор, немного труда – и готово. Что тут делать-то? – удивляется изобретатель. – Все просто. Лень ведь – двигатель прогресса.
Но есть в хозяйстве и еще одна вещь, имеющая отношение к авиации. Зимой Островский катается по сугробам на аэросанях, которые, по традиции, сделал сам. Мотор у них – от самолета.
– Но самые яркие эмоции – только в полете. Особенно когда сильно кидает. Здесь нужно иметь стальные нервы. Так что "в рейс" я собираюсь только в нормальном настроении. Это точно не способ успокоиться и отвлечься от проблем. Но удовольствие от полета ни с чем сравнить нельзя.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
