А в комнатах наших сидят кредиторы...
Для многих банкротство предприятия до сих пор ассоциируется с его умерщвлением, а арбитражный управляющий - с палачом, который этим процессом руководит. Нередко так оно и есть. Но в идеале закон о банкротстве призван цивилизованно решать проблемы финансово увядающего предприятия и всех возможных пострадавших. А основная задача арбитражного управляющего - сохранить предприятие и, по возможности, удовлетворить интересы кредиторов. Идеальный вариант - когда процедура банкротства начинается и заканчивается на стадии внешнего наблюдения, арбитражный управляющий выясняет причины, по которым предприятие доходит до состояния банкротства и рассчитывает возможность выхода из кризиса. Чем раньше удается выявить предприятия, дела которых идут к банкротству, тем легче провести его санацию (финансовое оздоровление) и тем самым банкротства не допустить.
"К сожалению, - рассказывает Юрий Родионов, член краевой гильдии арбитражных управляющих, - у нас в крае никто в полной мере не отслеживает, когда на том или ином крупном предприятии наступает пора вводить процедуру внешнего управления или банкротства. В итоге некоторые организации продолжают работать из последних сил, осуществлять займы, накапливать долги. И тут появляются "варяги", которые начинают скупать кредиторскую задолженность предприятия, постепенно превращаясь в крупнейшего кредитора, после чего инициируется процедура банкротства. На собрании кредиторов "варяги" наибольшим числом голосов назначают своего арбитражного управляющего, который банкротит предприятие. И когда решается вопрос о реализации имущества, крупнейший кредитор голосует за продажу всего ликвидного имущества в свои же руки. Естественно, по нужной цене".
По похожей и вполне законной схеме крупнейший в России производитель сахара - компания "Продимекс" - завладел Бийским и Алейским сахарным заводами. В результате мы получили монополиста, который может решать, почем будет сахарок на Алтае. Бийским маслосыркомбинатом столичному гиганту - компании "Вимм-Билль-Данн" - по вышеописанной схеме завладеть не удалось из-за вмешательства краевой администрации. Чиновники решили, что опыта Рубцовского молочного комбината, которым "Вимм-Билль-Данн" завладел ранее, вполне достаточно, и лишние монополисты, которые будут диктовать свою политику, нам не нужны.
"В случае с заводом технического углерода и зависящем от него шинным заводом, - продолжает Юрий Родионов, - край ничего сделать не смог. В результате новыми хозяевами предприятий стали москвичи, владельцы такого же производства в других регионах".
Вот мнение по этому поводу Михаила Дмитриенко, главы территориального отделения Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству: "Скупка кредиторской задолженности законом не запрещена. Другое дело - можно же что-то противопоставить этой скупке. Например, само руководство может скупить акции своего же предприятия. Правда, не остается гарантии, что администрация полученный таким образом пакет акций не перепродаст с "наваром". Ведь одна акция сама по себе стоит куда дешевле той же акции, но в пакете".
Векселя и "дочки"
При банкротствах применяются и другие схемы. Например, вексельные. Вот что нам рассказал арбитражный управляющий Барнаульской фабрики валяной обуви Юрий Ароян: "Еще во время внешнего наблюдения (у другого арбитражного управляющего) у фабрики странным образом появился долг в 5 миллионов 300 тысяч рублей! Появилась некая контора, взявшаяся провести на эту сумму маркетинговые исследования, изучить, так сказать, рынок валенок на Алтае и за его пределами. Я бы с большим удовольствием посмотрел на результаты этих исследований, но их нам так и не предоставили (смеется). Тогдашнее руководство рассчиталось за эти услуги векселем, а потом отказалось по этому векселю платить, зафиксировав этот факт у нотариуса. В итоге контора получила официальный документ, свидетельствующий, что именно она является крупнейшим кредитором. С таким вот "наследством" мне это предприятие и досталось. Пришлось долго судиться, чтобы получить решение о незаконности и недействительности всей этой "операции".
А вот как идет банкротство по так называемой "дочерней" схеме. Руководитель предприятия, дела которого идут к банкротству, создает дочернюю организацию, переводит туда все ликвидные активы, оставляя в неприкосновенности долги и обязательства. В итоге кредиторы при банкротстве "старого" предприятия ничего не получают, а "новое" - продолжает дело старого. Похожая схема была успешно реализована на Белоярском шпалозаводе. В 1999 году в поселке Белоярск доживала свои последние дни фирма "Алтайторф". Было у "Алтайторфа" дочернее предприятие ООО "Шпалозавод" со своими обязательствами, часть из которых оно выполнять, судя по всему, не планировало. У "Алтайторфа" тоже были свои долги и обязательства, самое серьезное из которых - по долгам перед некоей кредитной организацией. Случилось так, что обязательства по долгам шпалозавода удалось "перевесить" на "Алтайторф", а последний рассчитался с той самой кредитной организацией всем, что можно было оттуда "унести". Ну а после того, как с "Алтайторфа" стало брать нечего, его директор инициировал процедуру банкротства.
Чуть позже и шпалозавод был объявлен банкротом, а на его площадях, ранее принадлежавших "Алтайторфу", расположилась компания "Первомайский шпалозавод". Первая интересная деталь: в собственности нового предприятия странным образом оказывается имущество, когда-то отданное "Алтайторфом" той самой кредитной организации. Вторая интересная деталь: руководителем "Алтайторфа", шпалозавода и Первомайского шпалозавода был один человек, а другой, его близкий товарищ - соучредителем кредитной организации и директором ООО "Шпалозавод". При всем при том вышеописанная операция была признана вполне законной!
Когда банкротства во благо
Если предприятие в ходе конкурсного производства сменило собственника на более эффективного, то можно считать, что процедура банкротства прошла со знаком "плюс". Один из наиболее показательных примеров - Барнаульский экспериментальный завод крупнопанельного домостроения. Новым хозяином уникального предприятия (завод единственный за Уралом производит железобетонную продукцию по дисперсионной технологии) стали группы компаний "Сибирь-контракт" и "Сибирьметаллосервис". В итоге и кредиторы не обижены, и предприятие успешно работает.
Показателен пример и деревообрабатывающего завода. Арбитражный управляющий приложил все усилия, чтобы предприятие ни на день не прекращало работу. В итоге отпала необходимость в дополнительных затратах на возобновление производства. Завод работает стабильно, зарплата выплачивается без задержек, готовятся выплаты кредиторам пятой очереди.
Известны положительные примеры удачной смены собственника на спичечной фабрике или на барнаульском гормолзаводе. Но, увы, список этот можно продолжать недолго...
Одна из причин - слишком много заинтересованных в "плохих" банкротствах. Другая - несовершенство ныне действующего закона о банкротстве, кстати, уже второго по счету. Напомним, что первый появился в конце 1992 года и тогда использовался достаточно объективный критерий несостоятельности: кредиторы могли обратиться в арбитражный суд, если сумма долгов предприятия была больше стоимости его имущества и активов. Однако многие критиковали эту систему, аргументируя тем, что анализировать балансы и производить оценку имущества должника - дело хлопотное. В законе-98, по мнению ряда экспертов, - другая крайность, когда не надо ничего анализировать и считать. Упрощение перешло границы разумного; ныне действующий закон позволяет нарушать права как должника, так и кредиторов, использовать, например, преднамеренное банкротство как инструмент не совсем честного захвата собственности. И вот 2 декабря вступит в силу третий по счету закон о несостоятельности.
Особенности нового закона
Президент Путин действительно накладывал на принятый Госдумой и одобренный Советом Федерации закон вето. По мнению ряда специалистов, первоначальная редакция нового закона вовсе не решала проблемы "заказных" банкротств. Арбитражный управляющий, прежде чем приступить к осуществлению своих функций, должен был внести своеобразный страховой взнос в размере 300 тысяч рублей! Совершенно очевидно, что для 90% управляющих найти такую сумму было бы сложно. За них, скорее всего, платил бы кто-то другой и, разумеется, не из альтруистических соображений. Тогда же были отмечены первые попытки создания прообраза саморегулируемой организации со стороны олигархических структур. Ряду местных арбитражных управляющих было предложено вступить в такую организацию для того лишь, чтобы там номинально числиться (по закону, в саморегулируемой организации должно состоять не менее ста членов). Предполагалось, что все положенные выплаты будет осуществлять руководство, оно же - назначать кого нужно на "лакомые" объекты. Позже страховую сумму снизили до 50 тысяч рублей.
Еще один важный момент: в новом законе довольно серьезные права предоставляются региональным саморегулируемым организациям арбитражных управляющих. Организаций таких пока нет, но предполагается, что их будет девять на всю Россию: по одной на каждый федеральный округ, плюс московская и санкт-петербургская. Пока же не принято специальное положение о саморегулируемых организациях, одни арбитражные управляющие подыскивают новое место работы, а другие - объединяются сами.
Алтайский край на сегодняшний день представлен двумя такими организациями: Алтайской краевой гильдией арбитражных управляющих и представительством Московской гильдии профессиональных арбитражных управляющих. Декларируемые намерения обеих гильдий во многом схожи: тесное взаимодействие с местными властями, уменьшение количества "заказных" банкротств и всяческих нарушений со стороны самих арбитражных управляющих. Отличие лишь в том, что Алтайская гильдия совсем не приветствует переход алтайских предприятий в руки москвичей и представителей финансово-промышленных групп других регионов. Ее основная идея - соблюдение интересов нашего региона. В московской же гильдии, по словам ее представителей, предусмотрена достаточно жесткая вертикаль власти (даже руководители филиалов по регионам не выбираются, а назначаются из "центра"), а значит, противодействовать "центральной" политике организации члены ее филиала не смогут при всем желании. О том, насколько экономическая политика Москвы учитывает региональные интересы, всем нам хорошо известно.
Банкротить будет сложнее
Необходимости бить в колокола с криком "Не отдадим!" нет. Во-первых, значительная часть крупных промышленных предприятий необоронного комплекса так или иначе краю уже не принадлежит. А во-вторых, филиал московской гильдии так и не смог реально объединить ведущих арбитражных управляющих края. Почему? По словам члена этой гильдии Рафаэля Садыкова, одна из основных причин - бездействие: "В прошлом году мы туда сдали по 2000 рублей и до сих пор не ясно, что с этими деньгами стало". Хотя с приходом нового и достаточно активного представителя появилась надежда на то, что ситуация изменится.
Алтайская краевая гильдия в этом направлении работает более успешно: в ней около 40 постоянных членов, среди которых арбитражные управляющие, ведущие добрые две сотни предприятий и организаций края. Если учесть, что на Алтае зарегистрировано всего около 240 арбитражных управляющих, а вступить в краевую гильдию (которая только этим летом зарегистрировалась) можно лишь по рекомендации не менее двух действительных членов - результат совсем неплохой. По словам председателя краевой гильдии Михаила Суэтина, уже налажено тесное взаимодействие с федеральной службой по финансовому оздоровлению и банкротству, краевыми и городскими властями.
Михаил Дмитриенко не хочет эти гильдии как-то делить и противопоставлять. "Взаимопонимание у нас найдено с обеими организациями. - говорит глава территориального отделения Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству. - А какие-то вопросы появятся уже при работе. Вообще, я за то, чтобы наш край был представлен как минимум двумя саморегулируемыми организациями, поскольку монополизм в большинстве таких случаев опасен. Кстати, по новому закону кредиторы будут выбирать не арбитражного управляющего, а саморегулируемую организацию, которая, в свою очередь, должна будет представить в арбитражный суд три своих кандидатуры. Представители должника и кредиторов могут отвести по одной кандидатуре. Это значит, что поставить "своего" какой-либо из сторон, будет намного сложнее".
Не исключено, что при реализации положения о саморегулируемых организациях арбитражных управляющих Алтайская гильдия объединится с новосибирской организацией, что позволит учитывать интересы всего региона, без оглядки на Москву.
При правильной работе "заказные" банкротства могут исчезнуть вовсе, ведь над арбитражным управляющим по новому закону устанавливается двойной контроль. Во-первых - со стороны своей же саморегулируемой организации, а во-вторых - со стороны контролирующего органа (на эту роль, помимо ФСФО, претендуют и налоговики).
Константин ГАНОВ.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
