Новость: Перешагнули красную черту. Что подарили барнаульским зрителям гастроли Вахтанговского театра

Человек играет на трубе

Вахтанговский театр привез два масштабных, особо сложных в техническом плане спектакля. Оба показали в театре драмы им. В. Шукшина – это «Евгений Онегин» и «Царь Эдип». И если первый создан по «энциклопедии русской жизни», то второй – по одному из главных шедевров древнегреческой трагедии – по произведению Софокла.

История о правителе, который убил отца и женился на своей матери, остается великой до сих пор, а ее закрученному детективному сюжету позавидуют шоураннеры «Нетфликса». Между тем, слава к «Эдипу» пришла не сразу. Для объяснения этого парадокса позвольте краткий экскурс в древность.

Что мы знаем об античном театре, кроме того, что в нем играли актеры в масках, на котурнах и в огромных амфитеатрах? Например, то, что спектакли показывали один раз в год, на празднике Диониса, и шли нон-стопом несколько дней подряд. Такой вот прототип театрального фестиваля или лаборатории.

На празднике проходил театральный баттл. Отдельно друг от друга соревновались комедиографы и трагики. Каждый комедиограф представлял по одной пьесе, а вот трагикам нужно было показать три трагедии и одну сатирову драму (что-то среднее между комедией и трагедией).

По окончанию праздника зрители определяли лучшую постановку. Как ни странно, но Софокл с «Эдипом» в этих состязаниях проиграл. Но произведение высоко оценил Аристотель, который и закрепил в своей «Поэтике» за этой пьесой оценку «лучшая из лучших». И оказался прав: пожалуй, каждый мыслитель нашей эры задумывался, был ли виновен Эдип или нет (привет Зигмунду Фрейду и его «комплексу»).

Сюжет «Царя Эдипа» построен так, что каждую минуту держит зрителей в напряжении. В Фивах, где правит Эдип, случается мор. Согласно пророчеству Аполлона, чтобы спасти город, нужно изгнать убийцу прежнего правителя Лая.

Узнав об этом, Эдип на время превращается в детектива. Раскрутив цепочку предшествующих событий, царь с ужасом узнает, что главным преступником является он сам – и ищет он самого себя.

Пребывая слепцом в духовном смысле в начале, Эдип оказывается слепцом физическим в конце – он выкалывает себе глаза, считая себя недостойным смерти. Но самое жуткое во всей истории – это то, что все страдания были предначертаны ему еще до рождения. И избежать их он, как Берлиоз трамвая, не мог.

Режиссер постановки Римас Туминас отошел от греческих традиций. Никаких масок и котурн – царь Эдип в исполнении Виктора Добронравова носит элегантный белый костюм (ах, как бы не запятнать его кровью или позором!) и играет на саксофоне, а его жена Иокаста (она же мать Эдипа), которую блестяще сыграла Людмила Максакова, беспрестанно меняет шикарные вечерние наряды.

Хор в постановке, без которого не обходится ни одна древнегреческая трагедия, играют, как и положено, греки. Текст они зачитывают на своем родном языке – понять их зрители могут по субтитрам.

Весь хор тоже одет официально, в костюмы-тройки, с бабочками и галстуками, словно свидетели происходящих событий или суд присяжных. Современность перемежается с древностью. Так, Евгений Князев в роли провидца Тиресия или Эльдар Трамов в роли Креонта облачены во вполне греческие наряды.

Сценография решена просто и грозно одновременно. На сцене находится огромная труба – она же колесо судьбы, зловещий рок, небесная кара. Она охотно «заглатывает» Эдипа, прокатывая его, как скалка, и периодически исторгает неведомое существо с замотанной головой – пожалуй, так мог бы выглядеть страх или отчаяние правителя.

И эта круглая судьба катится по миру, настигая в финале всех – сначала детей Эдипа, которые по инерции пытаются бороться с ней; а затем и зрителей. И это выглядит особенно впечатляюще – во время спектакля труба не перекатывалась через красную стоп-черту, проведенную посреди сцены, но в конце злой рок так стремительно подлетает к краю сцены, что, кажется, еще чуть–чуть и эта махина раскатает весь зал.

Впрочем, так и произойдет в жизни. Только без художественных образов.

Трогательно и трагично

Рассказы о великих и великом продолжили в Молодежном театре Алтая. Там столичный театр показал спектакль «Крик лангусты» о последних днях жизни императрицы театра Сары Бернар – ее сыграла известная актриса Юлия Рутберг.

Вместе со своим секретарем Жоржем Питу (Андрей Ильин) Сара сидит на берегу моря и составляет мемуары. Но чтобы написать их, ей снова нужно окунуться в прошлое, разыграть его, как на сцене, перевоплотиться в молодую версию себя.

Поэтому бедному Питу приходится примерять на себя образы матери Бернар, а затем настоятельницы монастыря, куда 11-летнюю Сару сдала собственная мать. Калейдоскоп воплощений не обошелся и без врача, ампутировавшего актрисе ногу.

Лучше всего у него получается Оскар Уайльд, который и рассказал историю о крике лангусты – когда повар сворачивает раку шею, это безмолвное морское существо первый и последний раз в жизни издает отчаянный вопль.

Спектакль решен донельзя аскетично, главная героиня не встает со своего кресла все полтора часа. Все зрительское внимание приковано к ней – и Юлия Рутберг в его удержании, пожалуй, ничуть не уступает самой Бернар. Вместе с героями зал искренне смеялся, плакал, а главное – полностью сопереживал женщине, в которой было величественно все – вплоть до подаренного на Цейлоне веера из костей обезьян и шелка.

Страшные уроки истории

В МТА показали еще один спектакль, на который сложно попасть даже в Москве, - это «Наш класс» по пьесе польского драматурга Тадеуша Слободзянека. В нем рассказывается трагическая история одноклассников, евреев и поляков, заставших Холокост. Трагизм в том, что они оказались по обе его стороны.

Само произведение безжалостное и полное самобичевания: пан Слободзянек без прикрас показывает отношение собственного народа к евреям во времена Второй мировой. Чего только стоит сцена массового сожжения евреев в овине, куда под дубинкой одноклассника попадает одна из героинь с новорожденным ребенком.

Но до войны школьники дружили, как ни в чем не бывало – вместе учились, играли, влюблялись и ненавидели друг друга. У них были вполне земные мечты – они хотели стать летчиками, врачами, портными. По разным углам их на время разводила лишь католическая молитва. Но как-то незаметно черта превратилась в беспросветную пропасть. И это испытание выдержали не все.

Зрителей с самого начала не пичкают иллюзиями и не дают надежды – на школьных досках запечатлено имя каждого героя и его годы жизни. Поэтому мы сразу узнаем, как ничтожно мало земного времени было отведено многим персонажам. Умирая, они стирают свои инициалы с доски.

И напоследок

За коротких четыре дня барнаульцам удалось окунуться в самый разный театральный мир – от античности до современности.

И эта встреча по-настоящему перевернула их взгляд на театр, а некоторые впервые ощутили на себе истинное значение слова «катарсис».

Спектакль "Царь Эдип" московского театра им. Вахтангова в театре драмы в Барнауле

Анна Зайкова

Особенно радостно, что удовольствие от гастролей явно получили обе стороны.

Одной из зрительниц после спектакля «Эдип» удалось пообщаться с актером, занятом в нем. Он признался, что они «давно так не играли». «Как думаете, почему?», - спросила она. «Многое зависит от зрителя. Сегодня был хороший зал», - ответил он.

Спектакль "Царь Эдип" московского театра им. Вахтангова в театре драмы в Барнауле

Анна Зайкова

Напомним, что это были обменные гастроли, приуроченные к 100-летию театра им. Вахтангова и театра драмы им. Шукшина.

16 и 17 июня барнаульские артисты покажут москвичам два спектакля - "И разыгрались же кони в поле..." по рассказам Шукшина и "Укрощение строптивой" по Шекспиру. И, как рассказала директор алтайского театра Любовь Березина, особенный интерес у столичной публики вызывает именно Шукшин.

Самое важное - в нашем Telegram-канале