Вот так, если коротко, обстояли дела, когда мы приехали в Залесово.
Блеф
Депутат районного совета коммунист Юрий Подмазов убежден, что суета вокруг заказника началась по двум причинам. Во-первых, спелая деловая древесина в крае осталась только в охраняемых территориях, поэтому управление лесами делает все, чтобы получить право на вырубку в этих местах. Во-вторых и в-главных, "им надо прикрыть Ключникова". "Нет заказника – нет уголовного дела", – уверенно говорит депутат.
Он обводит авторучкой территорию заказника на карте района и рассказывает:
– Почему вопрос о золоте возник сейчас, а не пять лет назад? Они же не только в наш заказник, они везде полезли. В Барнауле прореживаются ленточные боры, в Первомайском заказнике границу то отодвинут, то пододвинут. В Тальменке рощу вырезали, мы туда ездили, помогали ребятам бороться. Они практически везде выпластали спелую древесину, а комбинаты же требуют: давай-давай! Можно проехать в Черемушкино, вам расскажут, как там варварски уничтожали сосну – они ее столько навалили, что не смогли вывезти, сотни кубов запарили.
Подмазов и другие оппозиционные депутаты райсовета вообще сомневаются, что на территории заказника есть месторождение золота:
– На старых советских геологических картах оно не представлено. Говорят, в 2007 году проводили изыскания и вроде как нашли, но мы считаем, что это блеф с одной целью – ликвидировать статус заказника и спасти свою шкуру. И ведь они втянули в это наше население, нашего главу администрации Черныша! В июне будет сессия, мы ему скажем: "Вы тоже становитесь соучастником".
– Я считаю, Залесовский район ничего от этого не получит, – говорит депутат Нина Телятникова.– Ну, какие рабочие места? Когда в заказнике работала фирма "Бирч", они не взяли на работу ни одного человека из Залесова. Скорее всего, предприятие будет зарегистрировано в другом месте, и налогов мы не получим, кроме подоходного.
Был разговор, что о сегодняшнем дне речи не идет, что месторождение – перспектива до 2025 года, а там "или шах помрет, или ишак сдохнет". В районе такая нищета, предприятия закрываются, маслозавод перевозят в Заринск, на полях уже деревья выросли в руку. Чем думать о добыче каких-то полезных ископаемых, нужно решать насущные проблемы, развивать сельское хозяйство.
– Золота там совсем небольшие запасы, и я думаю, всю эту бодягу они не для того развели, чтобы его добывать, – говорит Вячеслав Телятников, он, кстати, депутат от Кордона, села, которое к заказнику ближе всего. – Я вам больше скажу: две недели назад я поглядел договоры нашей администрации с предпринимателями, которые песок на Чумыше добывают. Посмотришь на эти договоры – зарыдаешь по нотам: за год в районный бюджет эти предприниматели принесли 24 тысячи рублей. За эти слезы мы отдали им пойму Чумыша. Я говорю главе: ты хозяин, корову дома держишь, так ты отдавай молоко соседу. Не отдашь? А в районе это можно делать? Мы не скандалисты, я занимаюсь историей района, книги пишу, но мне больно: видите же, что творится?
"Муравьи"
Во второй залесовской школе пятый год работает школьное лесничество Formica (муравьи). Клубом руководят трое учителей: психолог Светлана Еремина, биолог Владислав Кононенко и трудовик Владимир Пономарев.
"Муравьи" пятый год выращивают в пришкольном питомнике саженцы кедра и лиственницы, потом высаживают в тайгу. Кедр здесь когда-то рос, но его, как ценную породу древесины, давно выпилили. А в пищевой цепочке тайги это очень важное звено. И медведь его ест, и соболь. Ребята рассказывают, что кедр тяжело вырастить – это не ива, воткнул ветку – и приросла. А самое главное, его надо защищать от птиц. Этой весной галки съели три грядки кедренышей, поэтому новые растут дома у Владислава в покрышке – под охраной.
– Смотрим за чистотой, делаем синичники и гоголятники, это такие домики для утки-гоголя. Снимаем браконьерские сети, выпускаем на волю раков, – рассказывает улыбчивый Володя. Он хочет стать лесником, когда вырастет.
– У Володи в голове не будет, что лес – это деньги, которые почему-то растут где-то в отдалении, – говорит Владислав. – Уже не будет, я уверен. А остальных лесников, к сожалению, учат, что ствол диаметром 25 сантиметров – это перестоянный лес, потом все – дерево рухнет, засохнет.
Понятно, что "Муравьи" встали на защиту заказника. Они собирали подписи, разговаривали с людьми, рисовали листовки. "Формику" поддерживает весь коллектив школы, и под письмом в защиту заказника подписались все педагоги.
– Это вопрос будущего. Я здесь родилась, я здесь выросла, я здесь вырастила своего ребенка, я планирую внуков здесь растить. Знаете, я сама эти подписи собирала, и мне всего два человека встретились, которые против заказника, – говорит Светлана Еремина.
Кордон
В Кордоне живет 740 человек. Центр села состоит в основном из живописных руин: бывший детский сад, бывшая контора лесхоза, еще что-то бывшее…
– Думаю, надо так: привезти сюда тротила и взорвать все на хрен, – Юрий, мощный пенсионер с государственным образом мыслей и размашистой татуировкой "Нет в жизни счастья" на левом предплечье, видит только один способ обустроить тут все. – А нас в Залесово перевезти.
Глава Кордона Вадим Топорковтяжело вздыхает, берет, как указку, ручку и подходит к карте на стене своего кабинета:
– О каком заказнике может идти речь? Какая черновая тайга, если по 140 тысяч кубометров ежегодно готовилось непосредственно вот в этом районе, я лично в 1978 году тут начинал. Все-все кварталы вырублены, остался лес в логах, и тот перестоянный. О золоте, как я понял, вообще речь пока вестись не будет – лет пять назад, может, побольше маленько в этих местах драга работала недолго, но запас там мал, они и ушли.
– Жители села согласны с вами? Они тоже думают, что заказник не нужен?
– А 50 на 70. У стариков, которые сидят на пенсии, которые здесь же всю жизнь проработали, рубили этот лес, а в данный момент пенсию получают, о заработке не беспокоятся, такое рвение прям началось! Защищают природу. А молодежь хочет заработать, как-то жить.
А вообще, хорошая работа проведена по поводу заказника, чтобы и нас развалить, и весь район похерить. Кем она финансируется? Был разговор по поводу цементного завода в Залесово, тоже началось: вот ветра замучают, пыль задавит… Голуху почему-то не задавило. Кемеровская область вся на шахтах, вся в угольной пыли – ничего, живут люди. И почему-то от нас, с экологически чистой территории, бегут в Кемеровскую область. Там все-таки развитие идет, есть стимул прожить – тех же ребятишек выучить. Вот у нас недавно семья туда перебралась, а вообще, за последние десять лет туда около тридцати семей уехало…
…Пульс деревенской жизни бьется в магазине. Я завожу разговор про заказник – в ответ женщины рассказывают, как тяжело живет село: работы нет, скотину держать трудно – кормов не добудешь, детского сада нет. Может, начнут золото добывать, так и работа появится. Коммунист Анатолий Ревин,бывший главный инженер леспромхоза, объясняет односельчанам, что золото и лес здесь будет добывать не государство, а частники, которым нет дела до Кордона. Что даже если это назовут "рубками ухода" – кому нужны негодные деревья? Выпиливать будут самые лучшие.
– Мне в глаза говорят: сколько тебе платят? Я говорю: я не за деньги, а за честь и совесть…
Анатолий Викторович хмыкает, когда я рассказываю ему о разговоре с главой: мол, какой заказник, там все вырублено давно:
– Жалко, меня не было при вашем разговоре. Мы в те годы лес сохраняли, положено было сохранять 65%. А в водоохранную зону лесникам вообще было не зайти. Вадим это знает, он сам там мастерил. Мастером был, а теперь единоросс… в полном смысле этого слова.
Не идти на поводу у общественности
Николай Данилов, руководитель комитета администрации Залесовского района по экономике, управлению муниципальным имуществом и земельными ресурсами, восемь лет был директором лесхоза в Кордоне.
– Николай Филиппович, вы считаете, нельзя запрещать в заказнике рубку леса?
– Лес, как человек, растет, старится и умирает. За ним, как за человеком, необходимо ухаживать, его надо лечить. Из-за захламленности появляются вредители – мы уже проходили нападение шелкопряда в тайге, все было поедено. Тогда лес посыпали дустом с самолетов – и все, но сегодня так уже не делают. В Алтайском крае и в стране наработана неплохая лесохозяйственная наука. Есть лесоустроительные организации, которые тоже научно говорят, сколько древесины, где и когда можно взять без ущерба для леса.
– Вы наверняка знакомы с аргументами экологов, утверждающх, что заказник необходимо сохранить.
– Я согласен с тем, что сегодня в муниципалитетах проводятся общественные слушания, обсуждаются какие-то значимые проекты, но идти на поводу у общественности нельзя. Это как хирург делал бы операцию, а рядом стояли какие-то люди и командовали, что ему делать. Вот и правительству, говорят, надо работать с общественностью. Не знаю, правильно я скажу или неправильно, но зачем тогда специалист, выращенный и оплачиваемый государством? Эколог ведь не просто должен ставить свою подпись под заключением государственной экологической экспертизы, он должен думать. Если я чиновник, я любой документ, который подписываю, должен изучить со всех сторон.
– У вас в районе активно работает "Геблеровское экологическое общество". Что вы можете о нем сказать?
– Эта организация не российская, все-таки они работают на гранты.
– Среди их грантов есть, например, грант президента РФ.
– Вот я и говорю: каждый человек чем-то зарабатывает деньги. Их деятельность – своеобразное зарабатывание денег, это свой бизнес. Если бы человек ничего не получал, он, я считаю, просто бы не работал. Любой человек хочет получить материальное удовлетворение, или вы не согласны?
– Я думаю, у людей могут быть разные мотивации.
– Каждый человек хочет кушать, и бесплатно бегать, доказывать что-то никто не будет. Говорить о том, что они обеспокоены судьбой этого заказника? Может быть, обеспокоены, но все равно есть у них какая-то заинтересованность в этом вопросе. Не раздули бы они эту проблему – ничего бы собой не представляли. Ими найдена болевая точка, которая вроде бы неудобна власти – ну не здесь, нашли бы в Алтайском крае другую. Я понимаю, говорить можно хоть что, но пользы? Давайте оставим заказник, но район, край – они же должны развиваться. Не отказывается же Кемеровская область от добычи угля? Она на этом живет. Да, там трудно жить, там сложная экологическая обстановка. Но Кемеровская область развивается, а мы всю жизнь в этом сельском хозяйстве. Ну, не подняться на этом. Новосибирская область моет золото рядом с нами, в отрогах этого Салаира, а мы не можем.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
