Во время Отечественной войны работа речников затормозилась, но уже в 1950-е годы вновь закипела, в это время пристань стали интенсивно механизировать. Тогда же появились первые теплоходы. В 1985 году была завершена постройка пассажирского речного вокзала.
Современный речной флот заметно похудел – пассажирских теплоходов сейчас всего восемь. От нашего вокзала по течению можно доплыть до Кокуйского (70 км), против течения – до Рассказихи. От этих населенных пунктов уплыть можно только обратно, до Барнаула. "Раньше теплоходы ходили до Камня–на–Оби, до Бийска с остановками в мелких населенных пунктах, и ходили битком, – рассказывает Валерий Ильин, главный диспетчер транзитного флота компании "Алтайречфлот". – Сейчас многие деревни брошены, там никто не живет, а топливо дорогое… Нет смысла в таких длинных рейсах ни тем, кто возит, ни тем, кто едет". Тонна топлива стоит 28 тыс. рублей, теплоход ее сжигает за два дня.
Грузовые суда ходят дальше – из Камня–на–Оби возят щебень, песок, из Бийска – песчанно-гравийную смесь, из Новосибирска – песок. Грузоперевозки – это основной доход "Алтайречфлота". До 90-х годов по реке возили зерно на элеватор. Зерна было много – в день приходило по 10 барж, выстраивались в очередь. Возили из Усть-Калманки, Усть-Пристани, Быстрого Истока – практически всех районных центров. "В те годы в Алтайском крае перевозили около пяти млн. тонн разного груза, – говорит Валерий Григорьевич. – Сейчас всего 500 тысяч".
Грузовые суда зимуют в ковше в Затоне (его, кстати, построила еще купчиха Мельникова), а пассажирские – в ковше в порту (у элеватора). Суда ставят строго по плану, с соблюдением противопожарных расстояний. "После трагедии, которая произошла с "Булгарией", контроль ужесточился в разы, – говорит Валерий Григорьевич. – Проверяют все и очень часто". Всем пассажирским теплоходам в среднем 20–25 лет. Каждый год они проходят тщательную проверку. Раз в пять лет проводится внеочередная проверка, во время которой обследуется каждый болтик. Детали постоянно подновляются.
В Затоне во времена Союза был большой судоремонтный и судостроительный завод, где производили буксирные теплоходы. В год строили шесть штук. Те буксиры до сих пор еще служат. Сейчас предприятия нет. Кое-где в стране такие заводы еще работают, но заказов на пассажирские теплоходы нет – не выгодно.
Почему мелеет Обь?
По свидетельству ученых, аналогичная ситуация наблюдалась в 1924 году – воды было очень мало. Кроме малоснежной зимы существуют и другие причины. Есть научные доказательства того, что изменения, которые происходят с рекой, носят цикличный характер. Они зависят от многих факторов, в том числе и от взаимодействия Земли с Солнцем, с Луной. По словам Юрия Винокурова, директора Института водных и экологических проблем Сибирского отделения академии наук, ученые доказали, что в жизни реки есть четкие периоды: 11-, 22-, 49-, 90- и 240-летние. Сейчас река в начальной стадии 11-летнего цикла. Следующий год будет чуть лучше. Постепенно мы будем наблюдать подъем общего увлажнения, и лет через семь-восемь река выйдет на нормальный уровень увлажненности. Как объясняет Юрий Иванович, все изменения, которые мы видим, всего лишь на 6–10% из 100 зависят от человеческого фактора. Природа сама справляется с возникающими проблемами.
Сколько пьем речной воды?
В Барнауле ежесуточно готовится около 300 тыс. кубических литров воды. Из них примерно 270 тыс. куб. литров – из реки, 30 тыс. литров – из скважин. Запасов воды в Барнауле хватит примерно на три дня.
Первый речной водозабор (в районе санатория "Барнаульский") постепенно оказывается в стороне от Оби – песчаная коса растет, и его "отрезает" от реки. Каждый год приходится делать углубление. "Водозабор старый, но тем не менее 60% населения пользуется водой именно первого водозабора, – объясняет Николай Зыкин, заведующий лабораторией русловых процессов. – Он расположен ближе, и транспортировка воды обходится дешевле". Второй водозабор (расположен в районе садоводства "Цветы Алтая") более мощный. Там берегоукрепления нет вообще. Но песчаная коса до туда еще не дошла, лет пять-десять в запасе у него еще есть.
Основа всех проблем на нашей реке – большая скорость течения и легкоразмываемые берега. Последнее сильное изменение русла реки в районе Барнаула произошло в 1950-х годах – тогда распрямилась Айдаровская излучина (примерно пять км выше второго водозабора). Теперь там так называемая "старица", а русло пошло прямо. Повлиять на русло могут "копательные" работы на дне, особенно сильно это сказывается на малых реках. Углубления на локальных участках могут привести к понижению уровня. Уровень и расход воды замеряется на водомерном посту – в 500 метрах выше по течению от "старого" моста.
Факт
Алтайский край – лидер среди субъектов Сибирского федерального округа по числу жертв на воде. С начала года у нас погибли 57 человек, из них 33 – в окрестностях Барнаула. Эксперты считают, что опаснее всего на Оби купаться в районе санатория "Барнаульский" (здесь уже погибли шесть человек) и у речного вокзала (10 погибших).
Эффект города
Длина участка, который занимает Обь в районе Барнаула, – более 60 км. На этой территории мы имеем большое разнообразие условий – и природных, и городских.
Обь – это живая экосистема. Изменения в ней происходят постоянно. Город, естественно, оказывает сильное влияние на реку. "Мы пытались выяснить: где, в каком месте эффект города снижается, – рассказывает Владимир Кириллов, кандидат биологических наук, председатель регионального отделения российской экологической партии "Зеленые". – Такой портрет Оби мы еще не составляли, взяли реку Томь". Выяснилось, река течет, доходит до Новокузнецка, там вспышка грязи, потом она проходит 100 км и возвращается к исходному состоянию, потом Кемерово – все повторяется. Дальше находится Юрга, и вот интересный момент: между Юргой и Кемерово меньше 100 км, и река просто не успевает очиститься.
По прогнозам ученого, на Оби ситуация лучше: между Новосибирском и Барнаулом расстояние гораздо больше, плюс там есть водохранилище. "Мне как-то сказали: вот, мы сейчас непоправимо испортим всю природу, сами вымрем, и все погибнет, – вспоминает Владимир Кириллов. – Ничего подобного! Река очень быстро забудет о нашем существовании. Несколько десятков лет – и все восстановится".
Рыба – один из индикаторов состояния реки. Для исследований берут их ткани – жабры, печень, мышцы, смотрят, сколько там загрязняющих веществ. И пока данных о том, что нормативы превышены, нет. Главный представитель Оби – плотва. Водятся и осетровые – стерлядь, например. Спектр видов даже пополняется. В последнее время стало больше судака, зато перестала встречаться нельма.
"Мы расслабились – у нас больших проблем с загрязнениями нет, – говорит Владимир Кириллов. – Но вот что печально: на сегодняшний день и комплексного мониторинга на реке никто не проводит. По-хорошему, здесь должны стоять автоматические датчики, которые ежедневно, ежечасно снимали бы всяческие показания".
Друзья! А что вы знаете об Оби? Если у вас есть интересные истории или вопросы, связанные с нашей рекой, звоните нам: 26-50-42, пишите: skutina@altapress.ru, шлите SMS: 8-960-937-99-09.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
