Долго и нудно раскрываю "страшные" тайны.
26 июня нашел в своем почтовом ящике письмо в милом голубеньком конвертике с игривыми розовыми тюльпанами и надписью "С праздником", поверх которых стояла квадратная печать с орлом и надписью "МВД России … отдел полиции № 5".
Трясущимися от нетерпения руками я разорвал конверт и увидел послание от заместителя начальника отдела Сергея Лавринца. В своем письме подполковник полиции фактически дает индульгенцию на одно матерное слово (о самом слове скажу ниже) и на фразу "Давно по лбу тебе не стучали? Так я пацанов пошлю проверить твердость кости" на вверенной его подразделению МВД территории.
"Страшная" тайна № 1 — в той части Барнаула, что очерчена магическим кругом подвластности подполковнику Лавринцу, слово …, сказанное в адрес кого бы то ни было, не является наказуемым "в связи с отсутствием события преступления". Как я понял из письма заместителя начальника отдела полиции, тот своим отказом в возбуждении дела разрешил и матерное слово, и фразу.
Ну да обо всем по порядку.
С конца прошлого года в моей душе царило некое нехорошее предчувствие от законопроекта о матах в СМИ. Больше всего меня смущал пункт об ответственности редакций информационных сайтов за матерные комментарии читателей, который устанавливал запредельные штрафы (в несколько сотен тысяч) для организации за милые три буквы, да и четыре, пять и более букв, сплетенных в нецензурные слова.
К моменту принятия этого закона во втором чтении смятение превратилось в тихую панику, и я уже был готов либо совсем закрыть комментарии на altapress.ru, либо сделать жесткую предмодерацию.
Ответственность электронных СМИ по проекту законодателей за комментаторов-матершинников наступала в том случае, если правоохранительные органы были бы не в состоянии найти хулигана.
"Страшная" тайна № 2 (рассказываю ее со скрипом, хотя, для многих это не такая уж и тайна) — мы имеем в своем распоряжении все ай-пи-адреса, с которых появились у нас комментарии. Однако далее этого набора цифр и возможной локализации (страна, регион, населенный пункт, но и те условны, так как тот или иной провайдер может выдавать Барнаул за Новосибирск, а то и за Саранск) мы ничего увидеть про автора не можем. Да, еще можно посмотреть, от какого провайдера был комментарий (если, конечно, читатель не воспользовался одним из сервисов, позволяющих скрывать истинный ай-пи-адрес). Мы можем, конечно, записать, с какого адреса заходит тот или иной постоянный комментатор (чаще всего это делается только по поводу каких-то отъявленных хулиганов) и все время следить за действиями шалуна. Кроме того, если на наш сайт заходят из каких-то больших организаций (например, из какого-нибудь университета, или из администрации), мы тоже знаем эти адреса. Но, и в этом вся наша "страшная" тайна № 2, сказать, кто же конкретно скрывается под тем или иным ником, мы не можем (если, конечно, сам комментатор не проговорится в своих сообщениях). Слегка улучшает ситуацию OpenID, но не настолько, чтобы сказать, что мы на все 100% знаем истинные имена наших авторизованных читателей.
Почему я же был в панике? А если кто-то из людей, чем-то озлобленных на нас (просто из личных соображений или из каких-то корпоративных интересов), захочет таким образом парализовать нашу работу и подвести altapress.ru под многотысячные штрафы? Вот что меня тревожило. А ведь ранее были случаи того, как и мои коллеги, и просто знакомый не из журналистской среды обращались в тогда еще милицию с заявлениями об угрозах ли (например, избить в подъезде битой), об оскорблениях ли или о других, на их взгляд, преступлениях, совершенных в Интернете, но результат всегда был один и тот же.
"Страшная" тайна № 3 — полиция принимала дело, передавала кому-то из участковых. Те (согласно последующим объяснениям милиционеров с заявителями) обращались в Бюро специальных технических мероприятий главного управления МВД по Алтайскому краю (т.н. отдел "К"), но эти спецы ничего поделать не могли. Отсюда возникал отказ от возбуждения уголовного дела с правом обжаловать это решение в прокуратуре. Естественно, все эти действия милиция делала неспешно. Так же медленно двигалось дело после обращения в прокуратуру. В конечном итоге в возбуждении дела отказывали, а идти протестовать дальше никто уже не хотел.
Я как-то не думал, что после принятия закона о матах в СМИ стоит ожидать какого-то особого рвения от теперь уже полицейских в розыске комментаторов-хулиганов. Поэтому хотел показать авторам законопроекта всю абсурдность данного положения о наказании редакций за этих матершинников, если полицейские не найдут таковых по айпишникам. Нам нужно было провести журналистский эксперимент. Матерятся у нас на сайте, слава Богу, не через слово, но бывает. Нужен потерпевший. Но захочет ли читатель (тем более такой, что сам скрывает свое имя под ником) писать заявление? Тогда мы договорились в редакции, что первый из нас, кого обматерят в комментариях, будет тем подопытным в данном эксперименте, что на своем примере покажет работу полиции по данному вопросу.
"Страшная" тайна № 4 — журналисты не любят рассказывать о собственных неудачах. Поэтому мы всячески выворачиваемся из той или иной ситуации, когда получаем отрицательный результат, объясняя, что так оно и было запланировано или, что тот кто должен был нам ответить, нехороший человек.
В нашем эксперименте изначально был запланирован отрицательный результат. Но, признаюсь, в том маленьком уголке души, что остался от пятилетнего Андрюши, который, услышав стихи про дядю Стёпу, а также поиграв "Макаровым" какого-то знакомого кому-то из родных опера, страшно захотел работать милиционером (ровно до того момента, пока мне не подарили набор пластмассовых военных самолетиков, но это уже другая история), у меня теплилась надежда (на 3%), что они в этот раз сумеют поймать злодея. Тот маленький Андрюша внутри меня все-таки надеялся, что АТТЕСТАЦИЯ уволила плохих, а большие зарплаты позволили нью-полицейским ближе познакомится с Интернетом, например, посредством купленного домой планшета... Даже тем из БСТМ...
Ну и естественно, тот, кто надеется и верит, получает первым. Удивительно, но напоролся я на маты в мой адрес под опросом про тот самый закон о матах в СМИ, выставленным на нашем сайте на следующий день после одобрения поправок уже Советом Федерации. Под этим материалом долго куражился один наш постоянный хулиган, часто меняющий ники. Он материл читателей, предлагал некоторым из них вступить в половую связь нетрадиционным образом, за что его комменты неоднократно удалялись из-под этого опроса. В конце концов он выматерился на меня и пообещал "прислать пацанов проверить кость".
Ну что ж, я подумал, что слово … (смотри по ссылке, оно четвертое в комментарии) в 5-м отделении полиции считают матерным. Однако что я, штатский щелкопер, мог знать о суровых полицейских, для которых ни это слово, ни предложение проверить кость, не являются преступлением. Возможно, откуда я знаю, они так и общаются друг с другом? А тут такой прихожу я 2 апреля и пишу им всю эту чушь.
Признаюсь, мне уже тогда было стыдно за свой приход, я ведь понимал, что люди тут заняты поисками каких-то настоящих упырей и вурдалаков, а не виртуальных анонимов. Но что поделаешь, нам ведь надо было показать депутатам, что пункт о комментаторах в их законопроекте работать (по крайней мере, в отделе № 5) не будет. Не могу ничего подобного сказать про другие части нашего города. Возможно, назови вы стражей порядка из первого отдела или третьего таким словом или пообещай проверить их кость, это станет преступлением. Но тут, тут подполковник Лавринец подписывается под бумагой, где говориться, что событие отсутствует.
Вы скажите, что будь, например, на моем месте, допустим, лучший друг подполковника, или вообще сам подполковник, результат был бы другим. Не знаю, я это не проверял.
Я общался с участковым Филоновым, чей околоток размещен в переулке Крайний — как раз этому капитану было поручено мое дело. Я общался с его руководителями из службы участковых. Меня переводили на сотрудника прокуратуры, которая занималась этим делом. Ну что они могли поделать? Да ничего.
Они, кстати, еще в мае сказали, что прекращают дело. Но официальное письмо я получил по почте только в конце июня. Итак, подал я заявление 2 апреля. Капитан Филонов отправил свое письмо о том, что дело надо прекращать, подполковнику Лавренцу 1 мая. Тот написал мне 7 мая. А на конверте с тюльпанами стоят два штемпеля почты — 17 и 18 июня. Да, расстояние от отдела полиции до моей работы — 400 метров, до моего дома — менее 1,5 километров.
Писать в прокуратуру я уже расхотел, потому что нашлись ведь добрые (для журналистов и для полиции) люди из Роскомнадзора, которые развеяли все мои страхи. Жаль, что это случилось уже после того, как я подал заявление, но не забирать же его, право! Вот сидел и ждал окончания эксперимента.
"Страшная" тайна № 5 — после того, как закон о матах в СМИ подписал президент, исполнять его поручили Роскомнадзору, который сделал разъяснения, что наказывать редакции за комментарии не собирается. В ведомстве будут просто официально просить редакции убрать матерный комментарий.
Так что эксперимент наш закончился пшиком. Хотя, мы совместно с сотрудниками полиции реабилитировали то самое слово... Кстати, если вы спросите, отчего я не удалю этот матерный комментарий, я отвечу: "Во-первых, подполковник Лавринец не находит в нем события преступления. А, во-вторых, написан он был до того, как закон вступил в действие". Ну это все, что касается матов. А вот по поводу угрозы, я думаю, что зря сказали, будто что-то там медведевская реформа МВД напортила с ними милицейским/полицейскими. Тут чувствуется четкая преемственность: нету тела - нету дела.
Кстати, тут Владимир Якунин, говорят, тоже обратился в "органы" по поводу интернетных хулиганов. Думаю, ему тоже придет такое же отказное письмо из полиции. Лет через пять. Чем сложнее дело, тем дольше будут ходить бумаги.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
