март 10, 2020
«Не кажется ли вам, что мы стали хуже жить, потому что стали лучше платить налоги?» — философски спросил один из алтайских предпринимателей, когда мы сообщили ему о серьезном росте налоговых сборов в нашем регионе по итогам 2019 года. Его вопрос на фоне плюс 9%, или 12 млрд рублей, нам кажется вполне резонным. Налоги мы наращиваем cо скоростью региона-донора, а живем — с официально полученным от Москвы ярлыком бедняка. Как так, попробуем разобраться.
Выставка валенок в ГХМАК.
Олег Богданов
Иногда все-таки необходимо следить за заявлениями первых лиц федеральных ведомств — многое становится более понятным.
«Мы хотим сделать уплату налогов неизбежной и одновременно максимально комфортной процедурой» — это слова 44-летнего нового руководителя ФНС России Даниила Егорова.
Всего в одном предложении раскрывается общее смысловое содержание современной работы всей фискальной системы. Налоги — это не зло, а неотвратимая и одновременно приятная процедура. Как снотворное на ночь: выпил — и спи спокойно.
Даниил Егоров по сути продолжает политику своего предшественника. Кстати, первым документом, который подписал премьер-министр Михаил Мишустин, как раз и было распоряжение о назначении Егорова. А это означает, что налоговая система сформирована, она устойчива, работоспособна и от кадровых решений никак не изменится.
Чем характеризуется эта система, сам Мишустин очень точно рассказал в ноябре в телеинтервью журналисту Владимиру Соловьеву.
В России за последние годы создана уникальная налоговая система. За 90 секунд она позволяет получить отчет о любой торговой сделке от Санкт-Петербурга до Владивостока. По НДС раньше казна недобирала 20%, а теперь только 0,6%. Общая собираемость налогов растет рекордными темпами: за прошлый год плюс 23%. Собирать налоги в России — задача сложная, но выполнимая.
Таким образом, за счет внедрения цифровых технологий, с помощью многоуровневой системы аналитики и при постоянной борьбе с теневыми схемами (при поддержке Росфинмониторинга) ФНС начала добиваться результата даже лучше, чем ранее получала при помощи бесконечных проверок.
Сейчас число проверок снижается, а доходы государства растут. Кто с этим не согласен и пытается выловить счастье в мутных операциях с тем же НДС, получает многомиллионные штрафы.
В качестве более понятного регионального примера работы системы — «зерновой проект», о котором подробно рассказывает руководитель краевой налоговой службы Юрий Куриленко. Горизонтальный налоговый мониторинг, о котором поведал он — из той же оперы. Крупный бизнес фактически вынужден соглашаться с теми правилами, которые устанавливает государство.
Очевидно, следующие шаги ФНС коснутся наведения порядка с уплатой налогов в сфере малого предпринимательства, а также с налогообложением частных доходов. Именно здесь людям в погонах еще видятся «резервы для роста».
В сфере малого и среднего предпринимательства, с одной стороны, будет доведена до конца взаимосвязанная идея повсеместного внедрения онлайн-касс и маркировки различных групп товаров. С другой — отмена с 2021 года ЕНВД и переход к УСН с упрощенным вариантом декларирования, когда это будет делать не предприниматель, а сама налоговая служба.
Уверен в том, что малый бизнес именно к этому и подведут.
Что касается прозрачности частных доходов, то в целях государства как минимум три пункта: вечная борьба с зарплатами в конверте (в крае резерв оценивается в 7 млрд рублей), активное разъяснение населению специфики и следом его внедрение, а также постепенный переход от обсуждения к принятию прогрессивной шкалы НДФЛ.
Платить или не платить своевременно налоги — в правовом государстве такая тема даже не должна обсуждаться. Вопрос в другом — как делать отчисления в казну таким образом, чтобы не протянуть ноги.
Юрий Фриц, председатель Алтайского союза предпринимателей, в том, что финансовая нагрузка на бизнес растет. И она скорее не столько налоговая, сколько административная.
Безудержный рост тарифов монополий, административные штрафы (они скоро станут еще жестче), постоянные расходы бизнеса на подключение к сервисам администрирования — все это отражается на общем доходе предпринимателя.
Налоговая нагрузка, может быть, и не растет — вот только подключение к системе дорожает.
Несправедливость начислений еще больше сказывается на общем настроении бизнеса — он, как известно, всегда будет искать место, где ноги в тепле. И если в Алтайском крае этого тепла недостаточно, то бизнес будет либо уходить, либо прятаться.
Иными словами, в сложившихся условиях краевым властям (депутатам и чиновникам) придется искать баланс между налоговой нагрузкой на предпринимателей и пополнением бюджета. И в тех случаях, когда у них такая возможность есть, нагрузку регулировать в пользу бизнеса.
Один из красноречивых примеров - ставка налога на имущество по кадастровой оценке. В Алтайском крае в Сибири. В итоге, получив платежку, предприниматели массово обращаются в суд для оспаривания такого расчета — и дела выигрывают.
Это означает, что в самом налоговом механизме что-то не так. Является ли в данном случае действующая ставка в 2% привлекательной для бизнеса — вопрос риторический.
Как известно, краевой консолидированный бюджет (всего в него поступило 63,2 млрд рублей) состоит из самого краевого бюджета, принятого на уровне АКЗС и исполняемого правительством края, и муниципальных бюджетов. Показываем, как они сформировались в регионе по итогам сборов 2019 года.