Кошмары детства
Сейчас всем начинающим кинематографистам работы Хичкока приводят в качества образцового примера саспенса. То есть долгого, мучительного и нервного ожидания чего-то ужасного. Нарастание напряжённого ожидания в лучшем виде предстает в его картинах. Между тем все киноприёмы мастера сформировались в его голове ещё в детстве, на практике...
Альфред Джозеф Хичкок родился 13 августа 1899 года в Лондоне. Его отец не был отягощён тактом: воспитывать неуклюжего толстого мальчика он старался по старинке, кнутом. И без всякого пряника. Однажды он отправил пятилетнего малыша с запиской в полицию. Начальник участка прочёл её и со словами: "Вот как мы поступаем с нехорошими мальчиками" - запер беднягу в камере. Альфред пробыл там, наверное, всего-то пару часов. Но свои впечатления запомнил на всю жизнь: и спустя годы он панически боялся полиции, из-за этого никогда не садился за руль автомобиля, был едва ли не единственным в Голливуде человеком, который платил все налоги... А тема законопослушного гражданина, невинно обвинённого во всех грехах, стала одной из центральных во всём его творчестве.
Когда Хичкоку стукнуло 7 лет, его отдали в иезуитский колледж святого Игнатия, где монахи учили мальчика иностранным языкам, математике и хорошим манерам. Заодно колотили по заднице палками в наказание за провинности. Время экзекуции разрешалось назначать самим наказанным, так что пацаны обычно откладывали это на неделю и долгих семь дней тряслись потом в страхе. Вот вам и саспенс, тревожное ожидание беды в самом реальном своём воплощении!
Одинокая "пузатая" юность
Выпустившись из религиозного "центра пыток", толстый юноша старательно ищет себе пристанище в жизни. Сначала идёт в Инженерно-навигационную школу, затем пытается уйти добровольцем на фронт в Первую мировую войну, но из-за непомерной полноты его зачисляют лишь в резерв. Хичкок неплохо рисовал и устроился рисовать титры киностудии Famous Players-Lasky. Там же работала монтажёром Альма Ревилл - первая женщина, обратившая внимание на зажатого толстяка. Это придало ему творческих сил: мало-помалу он начал писать сценарии, ассистировать режиссёру, снял первый самостоятельный фильм.
Вскоре на экраны вышел "Жилец", в котором обозначилась характерная "хичкоковская" стилистика (фильм о маньяке-убийце юных блондинок). Затем после некоторого перерыва, вызванного рождением дочери Патрисии, Альфред снял "Шантаж" - первый английский звуковой фильм (убийцей уже выступала молодая особа). И наконец, на экраны вышел триллер "Леди исчезает" - картина, с которой принято отсчитывать режиссёрские триумфы Хичкока. Стремительная интрига, пересыпанная своеобразным британским юмором, как бы вовлекала в действие зрителя, передавая ему напряжение, происходящее на экране.
Страх на продажу
"Леди..." принесла ему деньги и славу. Дэвид Селзник, главный голливудский продюсер, посмотрев картину, предложил режиссёру контракт. 1 марта 1939-го океанский лайнер Queen Mary отправился из Саутхэмптона через Атлантику, увозя на своём борту Альфреда Хичкока с семейством - женой, дочерью, личным секретарём, поваром, кухаркой и двумя собаками.
В том же году Хичкок снял свой первый голливудский фильм, "Ребекку" - мелодраму с участием Лоуренса Оливье и Джоан Фонтейн. Лента получила два "Оскара", один из которых забрал оператор, а другой - Селзник. Примечательно, что за всю жизнь Хичкок так и не удостоился "Оскара" как режиссёр, притом что номинаций было хоть отбавляй ("Вечно шафер - и никогда жених!").
За время Второй мировой он выпустил один за другим, как кольца дыма, семь фильмов - это были военные драмы, триллеры, детективы и даже одна комедия. К слову, он никогда не снимал фильмов ужасов в настоящем понимании этого слова. Кто-то из критиков верно заметил, что он ставил "психологические эксперименты, в которых играл на нервах зрителей, внедряясь в их подсознание". "Снимайте убийства как постельные сцены и постельные сцены как убийства", - учил Хичкок.
Теме подсознательного посвящён его лучший фильм 40-х - "Завороженный", где впервые у Хичкока появилась Ингрид Бергман. Она нравилась ему не только своей филигранной игрой. Говорят, Хичкок неоднократно пытался её соблазнить, но всякий раз Ингрид держала дистанцию, оставаясь в добрых отношениях с режиссёром. Это приводило его в тихую ярость.
Однажды, уже будучи в летах, он с кем-то разоткровенничался о "сероглазой богине Голливуда". После третьего стакана "мастер саспенса" вдруг вскочил и закричал: "Бергман! Да она была влюблена в меня в течение тридцати лет, она всю жизнь сходила по мне с ума... Она бросалась ко мне на кровать и плакала, и рыдала!.." Он иногда путал сценарии и реальность.
Недоступные Галатеи
Драма - это жизнь, освобождённая от скучных подробностей, - как-то сказал он. Его собственная личная жизнь была столь же драматична, сколь и скучна. Маленькая рыжая Альма была ему товарищем, сестрой, матерью, коллегой - кем угодно, но не любовницей. Они уважали и ценили друг друга, но электрическая дуга между ними не проходила. Неудовлетворенность в семейном алькове и невозможность измены он компенсировал фантазиями на съёмочной площадке.
Как и подобает джентльмену, Хичкок предпочитал блондинок, о чём свидетельствует имидж большинства его прим - начиная с Мэдлин Кэрролл и заканчивая Типпи Хедрен. Всех их Хичкок обожал и ненавидел. Обожал за ангельскую красоту и ненавидел за дьявольскую недоступность. И это при том, что начиная с 40-х Голливуд, по выражению Марлен Дитрих (тоже, кстати, "хичкоковской" блондинки), всё более походил на бордель...
Хичкок мстил белокурым бестиям художественными методами. "Блондинки - превосходные жертвы, - говорил он. - Они как первый снег, на котором отпечатываются кровавые следы". Действительно, в ряде его картин обворожительно-светловолосых красоток заковывают в "браслеты" и препровождают за решетку.
Однако часто месть режиссёра простиралась за пределы сценария. Так, на съёмках "39 ступеней", сковав наручниками героя и героиню, как того требовал замысел, Хичкок заявил, что потерял ключи - и Мэдлин Кэрролл с Робертом Донатом были "повязаны", как сиамские близнецы, до конца дня. На съёмках "Птиц" режиссёр подверг Типпи Хедрен настоящей атаке воронов - злобные твари буквально исклевали её, девушка потеряла сознание... О Ким Новак, сыгравшей в "Головокружении", он и через много лет не мог говорить без отвращения: "Она была вульгарна, у неё были полные губы,
толстые ляжки, большая, обтянутая свитером, лишённая малейших признаков бюстгальтера грудь!" Слушатели опускали глаза.
Ужасный Хич
Автор безукоризненно выстроенных интеллектуальных триллеров, пронизанных, как золотой нитью, эротическим контекстом, в реальной жизни он прибегал к довольно грубым и дешёвым трюкам - лишь бы разозлить и унизить (даже не напугать) окружающих. По воспоминаниям коллег, Хич, как называли его в Голливуде, имел привычку делать перерыв на чай после полудня. При этом швырял посуду через плечо. Когда его спросили, зачем он это делает, он ответил: "Снимает напряжение. Всё же лучше, чем кричать на актёров".
Для него было в порядке вещей послать актрисе, живущей в фешенебельной квартире, две тонны угля. Или преподнести четыреста селёдок человеку, которого тошнило от одного вида рыбы. Или позвать какую-нибудь старлетку на обед, где все блюда, включая суп и десерт, были выкрашены в ультрамарин ("Правда, красиво?").
Однажды Хич пригласил на маскарад мужа писательницы Дафны Дю Морье (по чьим рассказам сняты "Ребекка" и "Птицы"), а всем остальным сообщил, что будет официальный приём - в итоге г-н Дю Морье весь вечер бродил среди смокингов в костюме турецкого султана. Своим гостям он подкладывал подушечки, которые в момент присаживания издавали неприличный звук. Мелани Гриффит и сегодня с трепетом вспоминает, как Хич подарил ей, пятилетней, сосновый гробик с куклой, точной копией её матери - Типпи Хедрен. И так далее в том же духе.
Thrill Is Gone
На съёмки он являлся в тёмном костюме, начищенных ботинках, белой сорочке и галстуке. Дома у него висела дюжина таких же костюмов, отличавшихся только размером, - портной сшил их с учётом, что Хич будет толстеть. Он и впрямь располнел настолько, что с трудом залезал в машину, проходил не во все двери и систематически падал с лестниц.
В 1960-м вышел фильм "Психо" - история о маньяке, который убивал девушек, вызывавших у него влечение. Крупные студии отказались от столь жёсткого материала, но Хич обошёлся телевизионной техникой, причём на всё потратил 800 тысяч долларов. Фильм собрал кассу в $50 млн. и сделал Хичкока очень богатым. Отныне он продюсировал свои фильмы сам, хотя их оставалось немного.
В 1978-м Американская киноакадемия всё же вручила ему статуэтку - "За достижения всей жизни". К тому времени Хич весил 170 килограммов. Он с трудом поднялся на сцену и сказал, тяжело дыша: "Я прошу разрешения назвать имена только четырёх людей, которые больше других помогли мне в моём творчестве. Во-первых, это сценарист, во-вторых - монтажёр, в-третьих - мать моей дочери, и, наконец, повар. Их имена - Альма Ревилл".
Когда у Альмы обнаружили рак, Хичкок потерял интерес к жизни и самому кино. Его подвал ломился от коллекционных вин, элитных виски, коньяков и шампанского. Врачи вшили ему кардиостимулятор и категорически запретили прикасаться к спиртному. Но Хич ежевечерне накачивался водкой со льдом...
Конец триллера
С её уходом занавес стал опускаться и для маэстро ужасов: он потерял интерес к жизни. "Жизнеутверждаться" за счёт кино он уже устал. Да он и так уже доказал всё, что мог. 29 апреля 1980 года Хичкок скончался, навеки впечатав своё имя в историю кинематографа. Через несколько дней его прах был развеян над Тихим океаном. Из 80 лет своей жизни 40 он прожил в США и четверть века был гражданином этой страны. Незадолго до смерти "мастер саспенса" был пожалован английской королевой в рыцари. Рыцарь Хичкок. Ничего абсурднее придумать было нельзя.
"Кино состоит из экрана и множества кресел, которые нужно заполнить", - любил повторять мэтр триллеров. И ему удавалось это: легендой стала история, когда он услышал однажды дома вопль супруги, леденящий кровь. Теряясь в догадках, он вбежал в комнату и застал её.. за просмотром собственного фильма.
