Тысячи в приютах
Как оказалось, достоверных данных о том, сколько общественных организаций занимается соцобслуживанием жителей края, нет.
Любая некоммерческая организация обязана зарегистрироваться в минюсте и обозначить вид своей деятельности, так определено законом. Оказание услуг нуждающимся людям попадает в категорию «социальное обслуживание». Сегодня официально в реестре минюста по Алтайскому краю значится около 300 таких организаций.
Наталья Оськина,
министр социальной защиты населения Алтайского края:
Можно столкнуться со следующими ситуациями: организация зарегистрирована, но по факту работу не ведет, либо зарегистрирована по виду деятельности «социальное обслуживание», а занимается совсем другим. Поэтому сказать, что мы обладаем полной достоверной информацией о том, сколько зарегистрировано НКО и сколько действительно из них работает, нельзя.
При этом часть подобных учреждений зарегистрирована как ИП, а есть те, кто и вовсе работает в тени.
Но далеко не все функционируют в так называемом стационарном режиме, когда люди находятся в приюте круглосуточно.
По словам Натальи Оськиной, министерство еще в прошлом году поставило своим городским и районным управлениям задачу ежеквартально информировать о том, есть ли на местах организации, где люди содержатся круглосуточно. Таких, по данным мониторинга минсоцзащиты, в крае около 40.
Уполномоченный по правам человека в Алтайском крае Борис Ларин считает, что в целом в крае около 80–90 негосударственных центров, если считать и те, где содержат или реабилитируют наркоманов и алкоголиков. По его оценкам, только пожилых и инвалидов в частных приютах живет около 2 тысяч человек.
Кого там только нет
Приюты отличаются по контингенту и качеству содержания. Во многих одновременно живут старики, больные, в том числе лежачие, бомжи, алкоголики и наркоманы.
При этом формально к приютам требования стандартные. Дом, где он расположен, должен быть неаварийным, пожаробезопасным, соответствовать нормам размещения граждан по площади, персонал обязан иметь санкнижки, требуется соблюдать нормы питания, хранения продуктов и т. д. То есть даже к хостелам требования стали жестче: их, напомним, нельзя будет размещать в жилых домах.
Борис Ларин приводит положительный пример приюта в крае: в селе Верх-Кучук (Шелаболихинский район) бывшая медсестра, которую сократили, взяла себе трех-четырех старушек, уже лежачих. «У нее чисто, порядок, бабушки всегда накормлены, сын хозяйки их в баню на руках носит», — рассказывает Ларин.
Однако, признается он, таких примеров немного.
Борис Ларин,
уполномоченный по правам человека в Алтайском крае:
Я неоднократно говорил, что в большинстве частных приютов условиях в разы хуже, чем в госучреждениях.
По словам Оськиной, сегодня в краевых стационарных организациях социального обслуживания достаточно вакантных мест, чтобы принять всех подопечных приютов. Но здесь есть одно большое «но». Речь идет только о пожилых людях и инвалидах, требующих ухода. А их доля в общем числе постояльцев приютов — хорошо, если половина.
Оплата за проживание в госучреждениях составляет 75% от совокупного дохода гражданина.
Наталья Оськина,
министр социальной защиты населения Алтайского края:
Мы не можем разместить в нашей государственной стационарной сети трудоспособного гражданина без инвалидности, даже если у него нет места жительства. В частных организациях нередко проживают довольно молодые или зрелые люди, имевшие ранее определенные зависимости или зависимые сейчас.
Бывает, что и пожилые люди не хотят уезжать оттуда, потому что их устраивает возможность принимать алкоголь, свободно передвигаться, не соблюдать требования и режим госучреждений.
Работают вместо государства
Логика властей, в общем, понятна: с какой стати за деньги налогоплательщиков должны три раза в день кормить трудоспособного тунеядца, хоть и зависимого?
Однако здесь есть и другая позиция. Получается, что никто, кроме общественников, такой категорией людей плотно и системно заниматься не готов. Как рассказали altapress.ru несколько активистов в сфере НКО, у государства для этого, по сути, нет даже инструментов. Но алкоголики, наркоманы и бомжи от этого никуда не исчезают. Они живут в городах и селах, кто-то из них, может, и мог бы исправиться, да не видит возможности, а кто-то представляет откровенную угрозу.
То есть НКО, занимаясь этими людьми, в определенном смысле выполняют государственную функцию. Та же организация «Успех», по нашим данным, была чуть ли не единственной в городе, подбирающей людей с улиц — любых, в разном состоянии, давала им крышу над головой, еду и отвозила в больницу. «Чем чреват скандал? Трупов бомжей зимой на улицах Барнаула прибавится», — сказала нам руководитель одной из НКО.
Дитя семи нянек
Еще пять лет назад Борис Ларин объехал несколько десятков частных учреждений. Глубоко изучить ситуацию его заставил пожар 2014 года в реабилитационном центре «Чистый лист» в селе Озеро Красилово. Его постояльцы погибли. Потом стало известно, что здание было в частной собственности, местные власти его не контролировали.
Омбудсмен говорит, что и сегодня есть учреждения, где зажги спичку — и может вспыхнуть: «Бывает, битком набит дом».
Но привлечение к ответственности — та еще задача. Слишком много ответственных — каждый по своей части.
Что может, например, минсоцзащита? Провести проверку по согласованию с прокуратурой. Планово — по утвержденному графику. Внезапно — по жалобе или заявлению.
Наталья Оськина,
министр социальной защиты населения Алтайского края:
На любую официально зарегистрированную общественную организацию, оказывающую социальные услуги, которая на собственной площади или на арендованной размещает несколько человек, распространяются все те же требования, что и на госорганизации. Это касается и регистрации граждан, и соблюдения их прав, и безопасности.
Мы же часто сталкиваемся с ситуацией, когда в организациях считают, что их перечисленные требования не касаются. Поэтому мы и просим наших сотрудников по возможности за этим следить. Но их не всегда даже внутрь запускают, особенно учреждения, ведущие, мягко скажем, неправомерную деятельность.
В этом случае минсоцзащита пишет заявления в полицию, Роспотребнадзор, Росздравнадзор, пожарным, в прокуратуру. При этом право воспользоваться силовыми методами, чтобы элементарно попасть внутрь, есть только у полиции.
Наталья Оськина,
министр социальной защиты населения Алтайского края:
А есть же организации, которые неофициально работают: поставили в квартире несколько кроватей, привезли четыре человека — и готово. И их не так просто отследить, только по сообщению граждан. В этом случае мы можем только привлечь другие надзорные органы.
Наталья Оськина считает, что контроль должен быть усилен со стороны всех причастных к этой теме ведомств. В том же «Успехе», говорит она, речь шла о фактах ненадлежащего содержания, но в другом месте могут быть риски возникновения пожаров, заболеваний.
Реестр без привилегий
С 27 ноября 2018 года министерству соцзащиты дали дополнительные функции госконтроля частных организаций, не включенных в реестр поставщиков соцуслуг. Сейчас в ведомстве хотят увеличить число проверок на 2020 год (выездных и документационных) и максимально охватить ими все приюты. Тем, кто соблюдает нормы, рекомендуют войти в краевой реестр поставщиков соцуслуг.
«Это показатель того, что организация соответствует всем нормам и требованиям», — говорит Оськина. Никаких особых привилегий и финансирования пребывание в реестре не дает.
Сейчас в нем 108 организаций. Среди них 68 краевых госучреждений, 17 — негосударственных, в том числе 14 НКО, работающих на дому. Единственной организацией, предоставляющей услуги стационарно, был «Успех». Он продержался там менее трех месяцев.
Секрет «Успеха»
Мы объединили информацию, что получили сами, и данные других СМИ. Получилась следующая история «Успеха».
Организация работает с 2012 года. Больших нареканий к ней не было. Приют размещал стариков и инвалидов по договорам с ними самими или их родными (оплата — 75% от дохода постояльца), а также бесплатно давал постой бомжам, алкоголикам и наркоманам. «Успех» активно сотрудничал с другими НКО, получая одежду, средства гигиены, продукты и т. д.
В феврале 2019 года организация предоставила полный пакет документов для вхождения в краевой реестр поставщиков соцуслуг. Она заявила один адрес на содержание 25 человек.
Специалисты минсоцзащиты выезжали на место. Организация, по словам Натальи Оськиной, не препятствовала ни проверкам, ни контактам, ни внезапным визитам. В министерстве не знали о наличии подразделений «Успеха» по другим адресам.
17 апреля в ведомство поступила жалоба на приют, расположенный в квартире дома по адресу ул. Профинтерна, 40-а (это элитный дом, который в народе зовут «депутатским»). 23 апреля министерство направило письма в прокуратуру, Росздравнадзор, Роспотребнадзор, а 24-го сотрудники соцзащиты сами начали проверку, которая продолжается и сейчас. 6 мая организацию официально исключили из реестра поставщиков соцуслуг.
2 мая вышел сюжет телеканала «Катунь 24» о приюте. В нем со ссылкой на видео соседей рассказывалось о том, что в квартире в ужасных условиях содержатся истощенные люди. Позже в Сети появилось видео нападения администратора приюта Ларисы Ягофаровой и ее мужа на оператора, ролик также сняли жильцы дома. Ягофаровы не пустили оператора внутрь, два раза пнули его, дергали за руки, из-за чего он уронил камеру.
В интервью «МК на Алтае» администратор «Успеха» Лариса Ягофарова рассказала свою версию событий.
Она сообщила, что ранее приют действительно размещался по другому адресу, но оттуда пришлось съехать из-за появившейся плесени. Квартиру на Профинтерна предложила риэлтор. Ее хозяева, по словам Ягофаровой, знали, что здесь хотят разместить приют, и не возражали.
Потом, рассказала она, жильцы снизу пожаловались, что их затопили. Сантехник протечки в квартире не нашел.
Лариса Ягофарова,
администратор приюта:
Я пошла обсудить этот вопрос с соседом, он сказал, что на днях приедет некий Дмитрий, я так поняла, хозяин квартиры, с ним и будем решать. <...> А в четверг вечером звонит мне наша волонтер, говорит, что ворвался какой-то мужчина, представился соседом, снимает на видео бабушек. Я поняла, что это и есть Дмитрий, позвонила ему на сотовый, попросила прекратить съемку. На что он стал кричать, что я довожу старушек до голодной смерти. Мы вызвали полицию, но заявление писать не стали.
Худобу одной из женщин, показанной в сюжете, Ягофарова объяснила тем, что та наркоманка, бомжевала, ее истощение — следствие прежней жизни. Нашлось объяснение и синяку на лбу у другой постоялицы — она эпилептик.
1 мая приют собирался съезжать из этого дома, говорит Ягофарова, об этом сообщили и управдому, и социальным службам, и полиции. «Успех» нашел более подходящий частный дом.
Администратор объяснила, что в приюте особый контингент: «Многих мы подбираем с улицы. Вши — это не самое страшное, чем страдают бездомные. Зачастую им требуется медицинская помощь, кому-то срочная, например при обморожении, переломах, алкогольной интоксикации. Вызываем скорую помощь или сами везем в больницу — да, грязных, да, вшивых, дурно пахнущих. Если экстренной госпитализации не требуется, привозим в приют, проводим санитарную обработку».
Ягофарова публично извинилась перед журналистами и пояснила все спорные финансовые вопросы, которые к ней возникли.
Однако за проверку «Успеха» взялись круто. Глава краевого управления МВД Андрей Подолян сообщил, что создана отдельная следственная группа из сотрудников подразделений экономической безопасности, противодействия коррупции, угрозыска, других служб.
Пять подопечных приюта переехали в Центральный дом-интернат для престарелых и инвалидов в Барнауле. 14 граждан остались в приюте «Успех» и сейчас живут в доме на улице Юрина. Им всем предложили варианты размещения в госучреждениях, в том числе в центрах временного размещения. Но они отказались.
P. S. Минсоцзащиты собирается провести большое совещание по работе социальных НКО с участием всем заинтересованных лиц, а также серию обучающих семинаров на знание законодательства и предъявляемых требований.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
