История колокола насчитывает более 4 тыс. лет. Самые ранние датируют XXIII–XVII веками до нашей эры. Они имели небольшие размеры и были изготовлены в Китае. А в XI веке первый колокол появился на Руси.
Факт
Католики крестили колокола, надевая белоснежную крестильную рубаху, а православные иногда наказывали за проступки — сбрасывали с колокольни, били розгами, отрывали ухо и язык.
Звонарь с добрым сердцем
Алексей Талашкин не сразу нашел свое призвание. Мама хотела, чтобы он стал экономистом, а сам Алексей мечтал работать воспитателем. В итоге судьба крепко связала его с колоколами.
Как рассказывает Талашкин, его сердце сжималось от жалости и сострадания, когда он видел на улицах Новосибирска несчастных, полуголодных, оборванных детей. Шел 1993 год. Алексей решил поступить в педагогический университет, чтобы стать воспитателем и хоть как-то помогать таким детям.
Алексей Талашкин,
звонарь:
К сожалению, после вуза я практически не работал по профессии. Господь повел меня дальше, и я поехал в Москву, чтобы поступить на кафедру пантомимы и пластической культуры в Академию переподготовки работников искусства, культуры и туризма. Здесь я встретился со своим учителем — известным актером, мимом, театральным педагогом Ильей Рутбергом. Почему в театральный? Мне это близко. Еще в педагогическом я увлекся КВН, ставил студенческие спектакли — так и набрался театрального опыта.
На третьем курсе Талашкин ударил в свой первый колокол. Его друг режиссер Виктор Проскуряков поставил студенческий спектакль «Вий» по мотивам одноименного произведения Н. В. Гоголя.
Алексей Талашкин,
звонарь:
В третью ночь, воюя с панночкой, я должен был звонить в колокол. В воображаемый колокол… Но мне хотелось услышать звон настоящего. Будучи в Новосибирске, я пошел к батюшке, чтобы попросить позвонить в колокола. Так и остался.
Путь на колокольню
Это был храм Михаила Архангела. На его базе уже много лет работает школа звонарей, где Алексей Талашкин после обучения сам стал преподавать. А параллельно начал изучать колокола. И вот уже 15 лет занимается научной работой. Несет звонарское послушание при храме, собирает экспонаты для Музея колокольного звона, выпускает журнал о колоколах.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Меня крестили в юности, но в храм я не ходил. А в 2002 году, будучи проездом небольшом храме в Новосибирске, решил благословиться у священника на постановку спектакля «Дневник ангела». Тогда я ставил студенческие спектакли в Новосибирском педагогическом университете. Батюшку я почти не знал, а он меня и вразумил еще: «А что мы с тобой знаем про ангелов? Ничего. Наверное, спектакль твой про людей будет?» И благословил.
Звонит Алексей не только в своем приходе, но и в храмах других городов, а также на передвижной звоннице во время парада Победы и шествия «Бессмертного полка». Алексей любит путешествовать и всюду старается подняться к небу — будь то деревянная колоколенка в красноярском селе Барабаново или самая главная колокольня Руси — «Иван Великий» в Московском Кремле.
Факт
Новосибирская школа звонарей храма во имя Михаила Архангела была первой в Сибири. Ей открыли в 1997 году священник Николай Соколов (ныне игумен Владимир) и музыковед-кампанолог, кандидат искусствоведения Лариса Благовещенская.
Живая история
Еще пару веков назад звон колокола сопровождал русского человека на протяжении всей жизни. Он звал на молитву, возвещал о празднике, провожал в последний путь. Многие из дошедших до наших дней старинных колоколов утратили способность «говорить». Безголосые, разбитые, покалеченные, они нашли покой в церковных хранилищах, государственных музеях и частных коллекциях.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Наш руководитель игумен Владимир часто говорит, что каждый удар колокола отзывается в вечности. Это история, часть пространства, в котором жили наши предки. Когда я думаю об этом, то испытываю настоящий трепет. В Музее колокольного звона при храме Михаила Архангела собрана уникальная коллекция старинных колоколов. Мы многое знаем об их судьбе — кем были отлиты, где звонили, куда отправлялись в путешествие. Но мы не знаем, как они звучали. Для звонаря это большая потеря. Причины были разные: крепкие сибирские морозы, из-за которых лопнул колокол, неправильный подвес, из-за чего появилась трещина, или неумелый звонарь, не рассчитавший силу удара.
Со временем появилась идея сделать копии колоколов, воссоздать их форму, размер, химический состав, чтобы отлить братьев-близнецов, способных звонить. Так родился проект «Вернем колоколу голос».
Факт
Для выплавки дореволюционных колоколов использовались разные материалы — медь, олово, цинк, серебро, свинец, даже толченый хрусталь. Все это влияло не только на прочность готового изделия. В зависимости от пропорций менялись сила и тембр голоса колокола. Так, тюменские купцы и литейщики из династии Гилевых добавляли в сплав цинк. Это удешевляло стоимость, но и придавало особый тембр. А все потому, что колокола отливались по государственной программе из стреляных артиллерийских гильз, в сплаве которых было много цинка.
Научный и ненаучный подход
Проект «Вернем колоколу голос» стартовал 1 июня 2018 года, а завершился 30 ноября 2019-го. Фонд президентских грантов выделил на исследования 4,7 млн рублей. На эти средства были закуплены 3D-сканер, мощный ноутбук, станок с числовым программным управлением, портативный анализатор металлов, печь индукционного нагрева и материалы для литья колоколов. Талашкин с группой исследователей начали ездить по Сибири и искать артефакты.
Львиная доля отсканированных колоколов уникальны и не имеют аналогов. Так, в Бийском краеведческом музее им. В. В. Бианки хранится колокол неизвестного автора. Его особенность в том, что он может оказаться алтайского литья — пока ни одного колокола, подписанного алтайскими мастерами, еще не найдено.
Два из трех колоколов проекта — известного в Сибири шадринского купца Шишкина. В единственном экземпляре существует и колокол купца Я. Р. Н. (ученые знают только инициалы, отлитые на боку колокола), и тот разбит. Больше сохранившихся таких колоколов в России не обнаружено. Эти колокола отсканировали, и теперь они будут отливаться в металле.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Проект стал продолжением большой научной работы, которую задолго до нас начала Лариса Благовещенская. Ее часто называют звонарской мамой. Эта удивительная женщина занимается колоколами с 60-х годов. Она первой в Советском Союзе защитила диссертацию по кампанологии. Получается, что все это время мы продолжаем ее дело.
В качестве консультанта в проект «Вернем колоколу голос» привлекли одного из мастеров-литейщиков — металлурга, специалиста по промышленному литью Виктора Кузнецова. Он одним из первых в 90-х годах начал возрождать традиции колокольного литья.
Ремонтировать нельзя, копировать
Как не раз подчеркивал Алексей Талашкин, колокола очень сложно ремонтировать. Иногда это просто невозможно. Так, если колокол хранится в краеведческом музее, он является экспонатом, занесенным в государственный реестр. Любые манипуляции с ним, изменяющие внешний вид, запрещены.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Получается, что уникальные артефакты просто обречены на жизнь без голоса. Остаются церковные колокола. Их можно было бы заварить, но опытом русского инженера Славянова, который удачно ремонтировал колокола, сегодня в России не обладает никто. Кажется, ремонтируют колокола несколько европейских фирм, но за баснословные деньги. Поэтому создание копий — самый оптимальный способ вернуть колоколам голоса.
Для того чтобы отлить изделие, сначала нужно создать его цифровую модель. Производственную сторону вопроса взял на себя начальник технического отдела Сибирского центра колокольного искусства Виктор Васильев. Именно он предложил сконцентрировать внимание на форме и химическом составе.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Чтобы повторить форму, мы используем 3D-сканер, специальные программы и станок. С химическим составом сложнее. Раньше у ценных артефактов выпиливали или высверливали фрагмент, а это очень травматичная процедура. Мы нашли способ лучше — портативный анализатор металлов. Удобный переносной датчик очень выручил нас в полевых условиях во время экспедиций.
Путешествие в прошлое
Для сбора информации рабочая группа проекта исколесила половину Сибири, были проведены колоссальные полевые исследования.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Отправляясь в путь, мы чувствовали себя настоящими авантюристами. Технически это были четыре экспедиции, но для нас они слились в одно большое приключение. Географию для поисков определили от Тюмени до Иркутска, от Новосибирска до Бийска. Для отливки выбрали 22 колокола. Мы изготовим по два дубликата: один останется в Новосибирске, в нашем музее, а другой отправим в место хранения разбитого оригинала. Алтайских колоколов в проекте три. Их двойники отправятся в Барнаул, Бийск и село Угловское. Главными критериями отбора стали вес (до 50 кг, наша печь не потянула бы большей массы загрузки), уникальность, оформление и история.
Из экспедиции были также привезены трехмерные копии 66 и данные о химическом составе 133 сибирских колоколов.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Мы, например, нашли колокол, скрытый от посторонних глаз в церковном подвале. Он был разбит во время архиерейского звона. Колокол спрятали там на долгие десятилетия. И вот наступил волнующий момент — мы его извлекли на свет Божий. Красивый оказался колокол, с редким декором. Вот бы услышать, каким был его голос…
За шаг до первого удара
О колоколах Алексей Талашкин может говорить бесконечно. Кажется, что вся его жизнь наполнена их историями и гулким боем. Из-за пандемии проект приостановился. Но наш собеседник верит, что вот-вот зазвучит первый отлитый колокол.
Алексей Талашкин,
звонарь:
К колоколам у меня особое отношение. На какую бы колокольню я ни поднимался, всегда испытываю сильный трепет, сердце замирает. Но особое чувство возникает во время погребального звона. Это манифест вечной жизни, которая ждет человека после смерти.
22 колокола ждут своего часа. По проекту выполнено практически 85% работы. Если бы не форс-мажор, проект был бы завершен. Тем более что технология уже хорошо отработана.
Алексей Талашкин,
звонарь:
Три года мы льем в Новосибирске колокола. А в 2019 году впервые в Сибири провели реконструкцию работы колокольного завода Петра Ивановича Гилева и сыновей, действовавшего в Тюмени с конца XIX века до революции. Все участники были в костюмах купцов и колокольных мастеров. Мы своими руками воспроизвели процесс от первого до последнего этапа.
Каждому колоколу по брату
История каждого колокола Сибири по-своему интересна и уникальна. И она станет богаче, когда с ней заговорят и сами колокола. Алексей Талашкин видит это примерно так: подвесить рядом поврежденный колокол и его копию, брата-близнеца.
Так оживет история во всей своей красоте и многогранности. Дело осталось за малым — дождаться, когда из глиняных форм один за другим начнут рождаться колокола.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
