Дементий Паротиков - один из немногих деятелей культуры, в которых сценический талант сочетается с жизненной активностью. Любимцу барнаульской публики до всего есть дело. Но театр и все, что с ним связано, - прежде всего. В десятилетие перестроечного разброда председателю краевого отделения Союза театральных деятелей Паротикову своим авторитетом, "вхожестью" во власть удалось спасти театры края от полного развала.
Его со-бытия...
- Главным для него всегда был театр, - говорит заведующая литчастью краевого театра драмы Ирина Свободная. - Осенью 44-го наш театр объявил о конкурсном наборе молодежи в студию. Экзамены были несложными: прочитай стихотворение или басню, пройдись по сцене перед экзаменаторами. Внимание председателя комиссии сразу привлек паренек. Читал, заметно волнуясь, что-то школьное. Но внешние данные для артиста - что надо. Остановили, стали расспрашивать. Узнали, что в семье он за старшего. Отец умер в 42-м, поэтому образование - семилетка и неполный курс ФЗО. Услышали неожиданное признание: мечтал работать в цирке. Три месяца ходил в учениках у циркового гимнаста Джованни (Федора Конева), но цирк уехал. "А мечта стать артистом осталась?" - спросили экзаменаторы. - "Да вроде осталась", - ответил парень и покраснел от смущения.
- ...А несколько лет назад, - вспомнила театровед Елена Кожевникова, - я услышала от знакомой пожилой женщины: "Вы знаете, что нашим любимым актером был Димочка Паротиков?" И столько нежности было в ее голосе, что мне захотелось понять: что, собственно, в этом актере так нравилось его зрителям? Время идеологически выверенных спектаклей предлагало ему спрямленные характеры вождей, парторгов. Такие роли нужны были тогдаю. Они в какой-то мере утоляли духовный голод людей, их потребность в чем-то светлом, цельном, героическом.
Той самой поклонницы Дементия Гавриловича уже нет в живых, но я часто возвращаюсь к внутреннему диалогу с ней. Людей, у которых слово есть слово, а дело есть дело, мне и самой не хватает в нынешней жизни. Как и многим, теперь мне трудно существовать в некой размытости понятий. Дементий Гаврилович был выразителем устремлений целого поколения в этих своих ролях, поэтому нет ничего удивительного, если актер верил в то, что говорил со сцены, и этим внушал симпатию.
В 50-70-х годах в каждом более-менее крупном театре был свой Ленин. Но, мне кажется, дело не в форме, а в содержании, которое он вкладывал в то, что играл. В эти годы Дементий Паротиков убеждал зрителя прежде всего внутренним отождествлением со своими ролями, а не кинематографической схожестью. Самый интересный эксперимент, на мой взгляд, провел режиссер Василий Богомазов, дав ему роль Сталина в "Детях Арбата". Я смотрела его репетиции и думала, как же будет работать актер в роли антипода ленинской идеологии? Но режиссер очень помог артисту. Сооружение, с которого его Сталин наблюдал за всеми, напоминало то ли лагерную вышку, то ли трибуну. А голос вождя, звучавший в записи, внушал не то страх, не то священный трепет...
Когда время идеологически насыщенных ролей завершилось, было интересно, как такие актеры, как Дементий Гаврилович, будут существовать в театре дальше. Что самое ценное - даже в таком солидном возрасте актер оказался готовым к экспериментам, которые происходят в театре. Новые роли постепенно открывали в Паротикове характерного актера. Впервые для меня это стало заметным в образе лорда Мьюила (работа "Кин IV" Сергея Болдырева), продолжилось в Гарпагоне - мольеровском "Скупом" - и особенно проявилось в постановке "Банкрота" по пьесе А. Островского. В своей роли современный человек Паротиков пытается понять причины краха купца из позапрошлого века.
... со-ображения
Кто-то сказал, что архив актера - "кладбище" воспоминаний, из которого можно извлечь все, кроме личной выгоды. Странность в том, что такой архив "выживает" лишь в том случае, когда передается просто так, от чистого сердца. Этим, пожалуй, можно объяснить долгожительство наградных знаков, которые оставляли на память разные люди Дементию Паротикову.
После войны изголодавшихся по мирной жизни фронтовиков тянуло в театр. И если спектакль "цеплял", они шли за кулисы и там откровенничали с теми, кого только что видели на сцене. Многие давали свои боевые награды, чтобы они "сыграли" в спектакле. Кто-то дарил, кто-то просто сдавал в театр - на тот случай, если пригодятся. Спектаклей о войне в 40-50-х было много. В одном из них - "Под каштанами Праги" по пьесе Константина Симонова - Паротикову дали роль шофера, который возил полковника. Артист подумал, что у такого геройского персонажа и помощник должен быть под стать. Поэтому на гимнастерке у него зрители увидели медали "За боевые заслуги" и "За отвагу".
Свои награды передал Паротикову Сергей Гутовский - бывший заведующий постановочной частью и художник театра. Поток возражений смог остановить только один довод: "Я тебе их оставляю как актеру. Может быть они тебе пригодятся". И они действительно пригодились - в "Соловьиной ночи" по пьесе Валентина Ежова, да и потом, во многих других спектаклях.
Когда началось перестроечное безденежье, много народу побывало в гримерке у Паротикова. Просили продать награды. Однажды к нему подошел его друг, старый актер. "Слушай, тут один богатый человек ордена скупает, - сказал он. - У тебя же есть. Зарплату задерживают, а ты толкни - хорошие деньги дадут". Деньги и в самом деле давали хорошие: 800 рублей можно было получить за орден Славы, две тысячи - за орден Ленина, тысячу стоила "Отвага"... Но от сделки Паротиков отказался. Вспомнил Василия Камкина - актера, который играл в "Каштанах Праги". Когда переодевались в гримерке, Паротиков увидел у него шрам - от плеча до пояса. И тогда, и потом, казалось, искалеченный бок не мешал ему выглядеть на сцене бравым. О ранении Камкин молчал, а другие не знали...
В былые времена театр скупал у населения старинные вещи. Должно быть, таким же образом попал в драму и эмалевый крест, которым награждали чиновников царской России в ХIХ веке. В роли Юсова (спектакль "Доходное место" по пьесе А. Островского) эта деталь усиливает чванство персонажа Дементия Паротикова, перед которым даже генерал раболепствует. Другой крест, фашистский, сохранился у Дементия Гавриловича с того времени, когда он в "Земном рае" Бориса Васильева играл роль Бориса, офицера болгарской армии, перешедшего на сторону фашистов. Военный трофей, оставленный ему Гутовским, Паротиков носил во время спектакля на груди, но никак не мог избавиться от ощущения гадливости. Наверное, потому что помнил, как одна за другой пришли похоронки на маминых братьев. Ему было 14 лет, когда впервые в жизни он увидел, как умирает человек. И это был его отец...
... со-чувствия и восторги Паротиков из тех, кого неприятностям разного калибра свалить непросто. Чем сильнее доставалось от жизни, тем больше сочувствия вызывали чужие неудачи. И когда он говорит, что поколению "почвенному" нужно думать о том, чтобы после себя оставить организм театра здоровым, ему веришь. Лучше многих других Дементию Паротикову известно, почему так трудно в театральном пространстве приживается все новое. И он стремится помочь. Экспериментальному театру "Подвал", камерному оркестру народных инструментов Алексея Кузнецова...
Мало кто знает, что при решении вопроса о присвоении оркестру Кузнецова статуса муниципального последним для мэра Барнаула Владимира Баварина было слово Дементия Гавриловича. А историю о том, как собирал 20 тысяч на лекарство для народной артистки России Светланы Петровны Талалаевой, Паротиков рассказывать не любит. В таких случаях он становится сдержанным, даже когда есть повод поделиться подробностями. Чувствуется - не из тех, кто вспоминает всуе о своих деловых и дружеских связях.
Любые общественные обязанности отнимают немало времени и сил, и желание Паротикова вникать "во все тонкости" театральной жизни выглядит сегодня нетипично. Но он остается на посту председателя краевого отделения Союза театральных деятелей не только потому, что "делегировать полномочия" особо некому. Просто каждый день из 58 лет, прожитых в театре, - это как выход на сцену, где забывается все, кроме главного...
Справка "СК"
Дементий Паротиков родился 14 июля 1927 года в с. Шадрине Калманского района. Народный артист России, Почетный гражданин Алтайского края, член общественной палаты Барнаульской городской Думы.
На сцене краевого театра драмы его можно увидеть в ролях: Сеньора Бальбоа (комедия "Деревья умирают стоя" А. Касоны), Самсона Стручкова (фарс "Шутки в глухомани" И. Муренко), Самсона Силыча Большова (трагикомедия "Банкрот, или Свои люди - сочтемся" А. Островского), пана Райнера (пьеса "Соло для часов с боем" О. Заградника).
