Владимир Токмаков,
писатель, журналист:
Я не буду врать, что сочинять стихи начал раньше, чем научился писать и читать. Стихи я не любил, а вернее, не интересовался поэзией класса до 10-го. Как-то некому было привить мне эту любовь – ни дома, ни в школе. Потом была юношеская увлеченность Есениным, им же все советские мальчики зачитывались. Потом немецкими романтиками (Генрих Гейне и пр.), а потом, уже перед самой армией, – французскими сюрреалистами. Как говорится, “сорвало башню” от их эстетической свободы, новизны, ирреальности, нездешних метафор. Под их впечатлением написал уйму авангардистских стихов, которые почти все уничтожил во время очередной переоценки ценностей. Сейчас об этом очень жалею. Вот одно из немногих сохранившихся, написанное в 1986 году и ставшее моим любимым:
..мой дерзкий друг!
нам цезарь подзаборный в память
поймает вшу чужой рекламы
из года в год
роднящий слог невинный
ты мне приносишь жалуясь убийством
я был готов себя
закрасить чёрной краской
войдя в закон стены –
от боли вянут камни
– забудь! –
сказала ты
я стал жестоким стеблем
растущим выше всех
и не дающим тени
Анатолий Корчуганов,
журналист, писатель:
Было это полвека тому назад. Октябрь 1960 года, мне 12 лет. Я учусь в 5-м классе. Книги читаю запоем, впитываю окружающий мир каждой клеткой и, более того, пытаюсь его отобразить. Первое стихотворение написано в классе для стенной газеты. Вот оно:
На дорогах замерзли лужи,
Белый снег висит кисеей.
Всё притихло и ждёт зимней стужи,
Только ветер играет опавшей листвой...
Михаил Гундарин,
преподаватель, критик, поэт:
Это стихотворение написано лет в 13, использовано в романе “ЛМ” как текст песни группы “Летучие Макароны”:
День за днем куда-то мчат года,
Жизнь течёт размеренно и строго,
Но настанет день и час, когда
В грудь кольнёт нечаянно тревога.
И как будто грянет гром с небес,
сердце острой болью отзовётся...
В мире есть прекрасная болезнь –
Та болезнь любовию зовётся.
Фарида Габдраупова,
педагог, поэтесса:
Стихи начала писать в 14 лет сразу взрослые. Ночью проснулась, увидела луну, запомнила строчки, которые в голову пришли, а утром записала. Никакой любви у меня тогда не было, адресата они не имеют. Но это было как предчувствие будущих ощущений. И всё совпало потом:
Жалость твоя – как верёвка тугая.
Хочешь уйти? Уходи, не жалко.
Я и сама уже стала другая,
Мне от тебя ни тепло, ни жарко.Буду одна идти по дороге,
Гордость свою нести наградой.
Будет судьба и трудной, и строгой,
Только жалеть меня больше не надо.
Наталья Николенкова,
радиодиджей, поэтесса:
После знаменитого падения башкой на катке во втором классе я стала писать стихи. Как-то в восемь лет меня за что-то наказали. Я лежала на красном покрывале тревожного цвета, и меня неожиданно попёрло.
Щенок
Зима наступила, дохнул мороз.
Щенок из-за двери свой высунул нос.
Снежинка упала на нос щенка,
Щенок завизжал, испугавшись слегка.Тут мама собака к сыночку пришла,
Щенка-непоседу домой увела.
Сказала: “Хоть снег и красив, сынок,
Но может окутать с головки до ног,
Ты с ним осторожнее будь с этих пор,
Тебя одного не пущу я во двор”.
