– Праздники? Да, это праздники. Но все-таки это битва. Тысячи людей приходит сюда, чтобы отстоять свою культуру, свою национальную самобытность и будущее России, – декламировал Николай Дорошенко , секретарь правления Союза писателей России. За спиной у него висел портрет Шукшина. А перед ним сидели в траве пять тысяч человек, которых никакими «битвами» от Сросток, как ни старайся, не отвратишь.
Мы всегда будем приезжать сюда в конце июля.
Позови меня в даль светлую*
Битва за национальную культуру на Шукшинских чтениях всегда начинается в воскресенье. А в субботу все еще очень хорошо. Никаких московских гостей, никаких «официальных лиц», никаких возгласов типа «дело нашего великого вождя привлекает не только нас, а еще много людей, которые паломниками едут сюда со всех концов России и других стран, чтобы испытать это очищение, своеобразный катарсис, услышать это, почувствовать, пропустить через себя эту чистоту»**.
Ничего этого не было. А было:
...фестиваль народных театров – все сидели на скамеечках, валялись на аккуратном газоне у зеленой сцены музея и смотрели маленькие спектакли по произведениям Шукшина;
...концерт фольклорных коллективов на стадионе – очень тонкая, берущая за душу вещь. Люди приезжали отовсюду, от Кемерова до Павлодара и почти из всех районов нашего края. Песня лилась и лилась над селом, а я думала, как они приходили в клуб после тяжелого деревенского труда, репетировали, пели и как ехали потом сюда. И ходили по улицам села в казачьих нарядах... В субботу Сростки действительно очень интересное фестивальное место;
...музей – за каждым экспонатиком видна огромная подвижническая работа. И это просто восхищало.
хорошего, правда. И потом, ночью, люди долго переговаривались в палатках, слушали, как шумит Катунь, не могли заснуть от очень счастливого, солнечного какого-то чувства. Я думаю, не только для меня Шукшинские дни важнее и радостнее Нового года.
А в воскресенье началась, значит, битва...
Чередниченко и цирк
В этом году на Шукшинских чтениях были две, так сказать, изюминки. Первая: наш героический земляк Александр Панкратов-Черный оказался настолько трезв, что смог выйти на сцену и произнести загадочную речь во славу крупного барнаульского предпринимателя Сергея Хачатуряна (в конце этого спича остроумные зрители закричали: «Горько!»). Артист Аристарх Ливанов , который вышел к зрителям потом, на фоне Панктратова-Черного выглядел как минимум академиком Сахаровым.
Вторая – какие-то удивительные звезды фестиваля «Шансон-2008», которых лучше всего можно описать словом «босота»,– в светлых пиджаках с закатанными рукавами поверх черных маек, с блатной хрипотцой в голосе, с соответствующими, как у них говорят, прихватами: «О Шукшине грустит теперь калина,/О Шукшине печалится закат./Земля не видела еще такого сына,/Найдется ли еще такой же брат? ДАВАЙ, АЛТАЙ!».
Энергичные люди
Все-таки сдается мне: люди, которые каждый год съезжаются в Сростки со всей России, заслуживают куда большего, чем этот зловещий паноптикум. Но настоящих знаменитостей, людей известных и уважаемых на Шукшинские чтения удается заманить с огромным трудом. Не едут они сюда, и все.
...В прошлом году на пресс-конференции с гостями Шукшинского кинофестиваля я спросила Евгения Бедарева , режиссера незатейливой гламурной сказки, зачем он привез свой фильм на фестиваль, который называется «Нравственность есть правда»? Женя ответил, что понимает: его фильму, конечно, на таком фестивале не место. Просто позвали земляки, вот и приехал.
Потом в коридоре меня догнали организаторы и попросили: «Не надо вот этого, а? Не едет больше никто из земляков, как ни зовем. Хорошо хоть Бедарев...»
А я понимаю, почему никто не едет. Ломать планы, перестраивать графики, отказываться от гастролей, чтобы выходить на сцену вместе с пыльными славянскими писателями, бравым Панкратовым-Черным и так далее? Даже я, известная в основном неширокому кругу своих родственников, и то бы не согласилась, поберегла бы репутацию.
Космос, нервная система и шмат сала
Когда мы в «СК» начали проект «80 лет с Шукшиным», где публикуем его рабочие записи, цитаты из писем и т. д., многие читатели звонили и говорили: «Как же сильно звучат сейчас его слова! Как будто про наше время». И правда. Ребята из студии Михаила Тумашова смонтировали спектакль из стихов Высоцкого и прозы Шукшина. Каждое слово обжигало, попадало в яблочко. Так жалко, что это можно было увидеть только в субботу, 26 июля, на маленькой музейной сцене. Так жалко, что на Пикете с каждым годом все меньше Шукшина.
Всем же видно: то, что происходит на «официальном» Пикете, ниже всякой критики. Люди, которые занимаются организацией этого праздника, не справляются, на мой взгляд, ни с чем вообще. Мне кажется, это уже превращается в издевательство над памятью писателя. Особенный цинизм при этом, что гости и хозяева всегда так сами себя похваливают: «Главное событие в духовной жизни края... Высокий уровень... Источник духовности...»
А я нисколько не удивлюсь, еслина юбилейные чтения в следующем году пригласят группу «Лесоповал» или «Тутси» (там же наша землячка Ирина Ортман!).
...А среди зрителей, никем почти не узнанный, ходил Анатолий Заболоцкий, оператор, который снял с Шукшиным его лучшие фильмы. Он на сцену не лез – не хотел почему-то...
* В качестве подзаголовков используются названия рассказов Василия Шукшина.
** Цитата из выступления артиста Аристарха Ливанова на шукшинской пресс-конференции.
Цифра
Около 5000 человек приняли участие в Шукшинских чтениях.
Факт
Главный приз десятого Шукшинского кинофестиваля получил фильм Александра Прошкина «Живи и помни» по повести Валентина Распутина.
Битва за национальную культуру
Расшифровала я диктофонные записи выступлений и сижу сейчас, изумляюсь. Ничего себе– битва... Предлагаю приобщиться к ней и вам. И просто– для контраста – цитаты из произведений Василия Шукшина, писателя, который «макал перо в правду».
Александр Панкратов-Черный , артист:
«В Алтайском крае живут люди разных национальностей, например Сергей Грантович Хачатурян, патриот нашего края. Это человек, который несколько лет назад откликнулся на просьбы матерей Алтайского края, которые боролись с детской наркоманией. Меня от Бийского округа выдвигали в депутаты Госдумы, и Сергей за меня поручился. И меня тогда люди Зюганова, коммуняки, обвинили в связях с криминальными структурами Алтайского края, назвали бандитом. И мне пришлось защищать не только свое имя, но и имя Сергея Хачатуряна. Человека, который вкладывал деньги, сохранив в то время все погибшее производство Алтайского края, а он сохранил и вывел на международный уровень коксохимкомбинат Алтайского края. Он должен был защищаться, и я, и мы дошли до Верховного суда, имея адвокатом студента нашего бийского университета, СТУ-ДЕН-ТА! И мы выиграли суд и доказали свою правоту и честность. Но не попали в Госдуму, потому что там очередь была большая».
«Попробую развить эту мысль. Что есть мещанин? Обыкновенный мещанин средней руки… Мещанин – существо, лишенное беспокойства, способное слюнявить карандаш и раскрашивать, беспрерывно, судорожными движениями сокращающееся в сторону “сладкой жизни”. Производитель культурного суррогата. Существо крайне напыщенное и самодовольное. Взрастает это существо в стороне от Труда, Человечности и Мысли». (Из статьи Шукшина «Вопросы к самому себе».)
Алексей Шабулин , звезда шансона из Кемерова:
«Я не видел раньше той дороги/Той тропы, что ты нам протоптал./И как ты шагал через пороги./Я не ведал, что ты прошептал».
Поет и поет ходит... У нас Ваня-дурачок такой был – все пел ходил». (Из рассказа Шукшина «Критики».)
Александр Кердан , писатель из Екатеринбурга:
«На окошке у мамы горшочки,/А в горшочках– цветочки, цветочки».
«“Мечтал ли в жизни я когда стать стихотворцем и поэтом; двадцать пять лет из-под пера не шла строка, а вот сейчас пишу куплеты”.
<...>Гринька <...>положил лист на тумбочку, взял карандаш и стал смотреть в потолок.
Поэму буду сочинять, – сказал он. – Про свою жизнь. Все равно делать нечего».
(Из рассказа Шукшина «Гринька Малютин».)
