Барнаул
Читайте нас в соцсетях
Гид по развлечениям Барнаула
Новости

Ненаписанные письма. После смерти Шукшина жизнь его родственницы разделилась пополам: до Чтений и после них

"Надя, говори пуще про Васю! Шибко мало при жизни-то про его говорили…" - сказала Надежде тетя Маня (Мария Сергеевна - мать Шукшина). Ей очень хотелось, чтобы сына любили, помнили. И Надя, теперь уже 76-летняя Надежда Ядыкина, руководствуясь словами Марии Шукшиной, говорит про брата до сих пор, а после его смерти в 1974 году начала писать стихи и песни.

Она ведет переписку со всей страной, ищет редкие шукшинские материалы, письма. По ним уже столько научных работ разные люди сделали. И сама могла бы написать. Письмо. Ровеснику своему (на год лишь старше), брату четвероюродному Василию, но не написала… Поговорив с Надеждой Алексеевной, мы решили попробовать составить такие письма за нее - о жизни, о заботах, мечтах. О Шукшине - Шукшину…

Гостиная Ядыкиной

"Земляк мой, Вася! Вот уже 33 года, как жизнь моя делится на два периода: до Чтений и после Чтений. Даже в разговорах: ну это я еще до Чтений делала, а это после… Готовлюсь, как к Пасхе. Цветы пораньше сею, чтобы расцвели. Мне хочется, чтобы созрели помидоры, огурцы, чтобы сеновал был готов к приезду гостей. Традицию себе завела - убраться везде: кладовку разберу, предбанник, гараж, побелю туалет. Книжные и посудные шкафы приберу. Жду приезда людей, жду большого, многогранного праздника…

Останавливаются-то у меня, а приезжают к тебе. Со всех концов - из Северска, Бийска, Бердска, Новосибирска, Москвы, Барнаула, Горно-Алтайска, Ростова. До 30 человек принимаю! Академики, доктора наук, рабочие, инженеры… Раздвигаем большой стол, читаем твои рассказы, стихи разные, поем песни, я беру балалайку, и до первых петухов сидим. В Сростках да и по России уж знают, что "Малые тения" проходят в ночь с субботы на воскресенье в "гостиной Ядыкиной". Сегодня утром встала пораньше, сделала большую кастрюлю окрошки. Всех надо накормить перед походом к тебе на фестиваль".

Памятник на Пикете

"Прости, но в 2004 году я поспорила с Наташей, любимой сестрой твоей Талей. Ей хотелось, чтобы памятник тебе стоял у дороги, что на гору никто не пойдет, что ты будешь сидеть там один, весь в снегу и босой. А я сказала: "Наташенька! Пойми, ко мне отовсюду едут люди, и они идут именно на Пикет. Там лучше". Там играют дети, круглый год полно народу. Сколько раз замечала, что наши женщины, когда мимо идут, остановятся, перекрестятся, поклонятся. Нельзя так говорить, но это как икона. У дороги пылились бы ноги босые, все подряд бы останавливались, осталось бы только шляпу положить рядом. Здесь дело еще и в том, что до вершины пойдут только те, кто по-настоящему любит, кому надо к тебе".

Тетя Маня

"Очень неожиданно для меня все случилось. Накануне была у тети Мани, она звала почитать твое письмо: "Здравствуй, дорогая мама! Сам измучился и вас измучил. Здоровье у меня — нормально. Вот увидите в картине: я даже поправился. За меня не беспокойся, я серьезно говорю, что хорошо себя чувствую. Ну, обнимаю тебя — Василий. Сюда больше уже не пиши". Я знаю, что на съемки фильма "Они сражались за родину" сбежал из кремлевской больницы! Так вот, погостила в Бийске и назад. Только приезжаю - звонок: "Умер Вася". Ты-то не знаешь, а Наташа от мамы скрыла, взяла билеты на самолет, сказала, что срочно надо в Москву съездить. А там, в самолете, мужчина газету читал, а в ней некролог. Мама все заглядывала - фотографию-то успела увидеть, но Наташа не дала прочитать. А потом уже, на трапе, она ей: "Мать, крепись!" - тут-то тетя Маня все поняла…

Мы ждали, что привезут хоронить в Сростки, как ты и хотел. Почти два дня не спали, переживали, а вопрос все решался. Потом уже позвонили, сказали, что похоронят в Москве, на Новодевичьем кладбище. Тетя Маня потом рассказывала, что при ней снимали посмертную маску, тогда-то она хоть сына посмотрела. А так мало у гроба была - все время отводили, говорили "хватит, хватит", не видела тебя почти. Зато когда через пять лет умерла сама Мария Сергеевна (она жила в Бийске), то мы ее встречали у Чуйского тракта в Сростках и до кладбища несли на руках. Всем хотелось коснуться гроба человека, который вырастил такого великого сына".

Память

"Вот и опять пишу. Не прошло и двух недель после смерти твоей, Василий, мне позвонили и сказали, что школе присвоено имя Шукшина. Я тогда была завучем и сразу взялась за организацию музея, вдобавок сказали, что приедут проверяющие. Наташа с теть Маней собрали письма, фотографии, составили список произведений. Я придумала названия стендов, их расположение. И за две ночи и один день родился музей. Этот первый деревянно-стеклянный стенд сохранился до сих пор! Потом уже добавляли туда все находки. Официально школьный музей был открыт 16 мая 1976 года, а летом собрались первые Чтения около Дома культуры, погода была плохая. Кто-то приехал из района, выступили директор школы и представители местной власти, сростинцы собрались. А потом уже решили проводить на горе и только раз в пять лет. Но каждый год в село приезжали сотни людей, на Катуни горели костры, звучала гармонь. Пришлось сделать мероприятие ежегодным, потому что помнят тебя на родине. А в 1990 году я даже была ведущей Чтений на Пикете. Главное, чтобы не пришел к власти руководитель бездушный, которому покажется, что ни к чему это и надо прекратить".

Скромность

"Я часто цитирую тебя, Вася. Особенно сейчас, когда слышу разговоры о том, что жизнь изменилась и Шукшин устарел. Сразу вспоминаю: "Кем бы ты ни был - живи и выкладывайся, не ходи против совести, старайся больше знать, не завистничай". Это верно во все времена. Я несу твою идею утверждения жизни, как несут ее те, кто сегодня был на фестивале. Хотя… Если бы жив был ты, то и Чтений никаких не было бы. Никогда. Я знаю, ты стеснялся своего величия и никогда бы не позволил устраивать какие-то мероприятия в свою честь. Каждому хочется, чтобы о нем говорили хорошо, например, Миша Евдокимов, публичный человек, уже при жизни устраивал фестивали у себя в деревне. Ты другой, ты не позволил бы себя возвысить".

Семья

"Дочки твои, Василий, выросли, красавицы стали. Маша - молодец, она сама всеми силами пробивается в жизнь. Я отношусь к ней очень уважительно! И передачу ведет, и в рекламе снимается, и в кино. И детей четверо! А Олечка что-то сникла в своей жизни. Вот сыграла в фильме "Мать", улыбчивая такая девочка была, а потом закрылась. Слышала, что она стала очень религиозной. Катя больше всех похожа на тебя. Очень целеустремленная. Она же поставила целью жизни - издание книг отца за рубежом, на иностранных языках и делает это! Но меня прямо вывело из себя, когда узнала, что она вышла замуж за немца. Ну неужели такой красавице не нашлось парня в России?!

А вот к Лидии, вдове твоей, у меня отношение плохое. Когда мы организовывали школьный музей, дорога была каждая ниточка. Я ей писала, звонила, просила: "Напишите нам какие-нибудь слова, мы их под стекло, в память с уважением и т. д.". А потом встретились в Ленинграде, сидели за одним столом в президиуме два дня. Я опять просила. Она обещала, но так до сих пор ничего мы не получили… Неужели трудно? И когда на тения приезжала, то не останавливалась в Сростках, все в Бийске, в гостинице. А вот Маша Шумская, жена твоя первая, у меня обычно останавливается во время чтений. Сегодня ее домой, в Майму, проводила".

Сростки

"Я-то помню, что Шукшин-то ты в Москве уже стал! У нас был Шукшин. Шукша - это река в Самаре, мы же родственники в четвертом поколении, деды вместе с Самары пришли. Но я это родство никогда не подчеркивала, хотя моя мама очень роднилась с тетей Маней - их мужей забрали по линии НКВД в одну ночь. Мы встречались на вечерках, шли на тырло ощаряться, песни пели. Но ты ж скромный был, да еще мама строжилась. Только придет на вечерки, она следом: "Васенька! Пошли домой".

Помнишь, как приезжал из Москвы в Сростки и шел в школу? Там Наташа преподавала математику. И пока шел урок, до звонка сидел у меня, в кабинете завуча. Говорили про все: про новый забор, про хозяйство, но как только беседа касалась успехов и творчества, замыкался сразу и переводил разговор на жизнь учителей, на заботы о молодежи, которая уходит из села.

Вася, а ты помнишь, как однажды мы вместе плавали на Сухой остров за облепихой? Ты на лопашных, а Ванька Мазаев на корме рулевым. Потом еще там убили маленькую уточку, мы супчик сварили, переночевали. А обратно возвращались, и ты вдруг запел: "Выплывают расписные Стеньки Разина челны…" Был такой симпатичный, белое-белое лицо, взгляд поверх всех. И было нам по 15 лет".

* * *

…И было им по 15 лет. Жизнь тогда казалось им бесконечной. Как земля, на которой мы все живем. Как небо, на которое смотрим. Как рассказы и доброта Надежды Алексеевны Ядыкиной. И как память о великом земляке нашем Василии Макаровиче Шукшине…

Мария СТРЫГИНА.

Чтобы сообщить нам об опечатке, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter

Комментарии