Мастерская художника. Здесь царит творческий хаос. Сквозь жалюзи в мастерскую падают солнечные лучики. Повсюду стоят картины - карандашом, маслом. Некоторые не дописаны. На стенах - тоже картины. По углам - холсты. В общем, абсолютно творческая обстановка.- Ну-ка, дай я тебя рассмотрю получше, - и Дрилёв со всех сторон осматривает меня - внешность, фигуру. - Где ж ты была раньше? Хорошо бы вписалась в мою картину “Бал горных офицеров в Дворянском собрании Барнаула второй половины XIX века”. Есть в тебе что-то оттуда…
Откуда, я уточнять не стала. “Ну, раз оттуда, так, может, вы меня напишете вон в том платье?” - я показываю на пышное платье дворянских времен, красующееся в рабочем гардеробе художника. Наряды во временное пользование художнику дает один из театров Барнаула.
- Ну что ж, облачайтесь.
Переодеваюсь. По совету портретиста закалываю волосы, а Алексей Алексеевич тем временем шпилькой крепит мне на волосы недорогую диадемку, исключительно создать видимость. А уж на картине художник изобразит ее как драгоценную сокровищницу. Обещал…
Чтобы получился хороший портрет карандашом, нужно позировать несколько часов - минимум два. Каждый день по часу. От человека, который позирует, требуется немного - быть самим собой, побольше рассказывать о себе, чтобы художник узнал характер, увидел на лице живые эмоции.
Кстати, в отличие от многих художников Алтайского края Дрилёв не требует от своих моделей идеального поведения. Вовсе не обязательно стоять по стойке смирно и не шевелиться. Говорит, в этом случае потрет получится статичным.
Дрилёв включает диск с названием “Хор ангелов”. Спокойная, умиротворяющая музыка. Этот диск художник привез из Англии, куда ездил с выставкой своих работ. Под дружный “хор ангелов” я начинаю позировать, а Алексей Алексеевич говорит мне, как лучше стоять.
- Я, бывает, по фотографиям делаю портреты, но это все не то, - говорит он, - да ты голову-то подыми немножко. Вот так. С фотографий портрет получается какой-то неживой… Всегда лучше писать с натуры. Правда, натурщики тоже разные бывают. Некоторые придут - я на них смотрю, а рисую через силу. Тяжелые очень люди. Таким не надо делать свои портреты. А бывает наоборот - кисть сама за тебя рисует.
- А что вы потом делаете с этими портретами? Так вот и стоят, пылятся?
- Почему? Я их потом использую, когда пишу какие-нибудь большие картины. Для картины сначала ведь материал собрать надо. Вот был у меня такой случай. Как-то раз ко мне в мастерскую врывается человек в форме и говорит: “Кто тут Дрилёв?” - “Я", - отвечаю. А он: “Мне сказали, что вы ничего не боитесь. Предлагаю вам написать картину о жизни колонии. Но для этого вам придется проникнуться бытом, жизнью заключенных, побывать в местах лишения свободы. Готовы?” - “Отчего же нет”. Я ездил по тюрьмам, набирал материал. Потом написал картину. Три года писал. А когда она была готова, то заказчик отказался ее у меня покупать. Говорит, что теперь денег нет. Вот она теперь стоит свернутая. До сих пор.
Заказать художнику портрет сейчас стоит недешево. Например, картина метр на метр масляными красками обойдется примерно в 4-5 тысяч рублей. Плюс ко всему два-три месяца подряд нужно будет ходить и позировать.
Я на минуту задумалась и представила свой будущий портрет - на нем я останусь вечно молодой… Когда-нибудь мои потомки будут рассказывать - а вот такой была наша прабабушка или прапрабабушка. Что ни говори, а картина живет сама по себе, уже своей, собственной, жизнью.
- Вообще, у нас в Алтайском крае художнику очень трудно заработать деньги своим мастерством, - прерывает мои мысли Алексей Алексеевич, а сам, не прерываясь, рисует. - Вот, например, первый вариант своего “Бала горных офицеров” я продал одному человеку за 50 тысяч рублей. А он, как мне потом стало известно, перепродал ее за 250, а тот уже и вовсе за 400 тысяч… А сейчас я второй вариант картины пытаюсь продать. У меня просто не хватает денег, чтобы ее закончить. А в голове уже другие планы… Вот, например, задумал я сделать серию картин на скифскую тему. Уже нашел несколько шкур, для того чтобы сделать костюмы. Хочешь, в “шкуре” женщины скифского периода побывать?
Ну а почему бы и нет? По щучьему велению, по моему хотению, не хочу быть столбовой дворянкой в пышном платье, хочу быть скифом в шкурных одеяниях!
Вот только ноги потихоньку начинают затекать. Нелегкое это дело - позировать. Выдержки и хорошего настроения требует.
Первый час позирования прошел. Я смотрю на первые наброски своего портрета… Если честно, я впервые увидела себя в таком свете. С какой-то новой стороны…
“На меня смотрят, как на снежного человека”
Последние несколько лет художник Алексей Дрилёв просто одержим идеей открыть изошколу для детей из малообеспеченных семей. Но пока что не нашлось энтузиастов его поддержать. “По каким только инстанциям я не ходил, чтобы мне помогли открыть эту школу, - говорит Алексей Алексеевич. - Даже мэр Барнаула смотрит на меня, как на снежного человека, и удивляется - зачем мне это надо? Да просто у меня самого было тяжелое детство. Я смог выкарабкаться. Но не всем же везет так. Среди малообеспеченных детей очень много талантливых, просто у них нет возможности реализоваться. Вот сколько раз пытался встретиться с Евдокимовым - все никак не получается. То приема нет, то его самого нет… В городе столько богатых людей, но всем жалко денег. А нам и немного надо - хотя бы подвальчик для занятий обустроить…”
