Итак, читатель, следуйте за мной в зрительный зал, откуда хорошо видно залитую голубым сцену. Здесь мы будем сидеть час десять минут (первое действие) и еще пятьдесят минут (второе). Слева мы видим красивую церковь в схематичной березовой рощице, а большая собака с оранжевыми ушами – это рисунок на стене дома Любы Байкаловой. Ее нарисовал отец Любы, потому что он шукшинский чудик.
Вот перед нами девушки в пестрых платьицах – это березки-невестушки. Они будут часто выбегать на сцену, чтобы то кружиться, то бегать, плавно помахивая косынками. А это выплывает нам навстречу главная героиня в красивой лодке, потому что наша жизнь река и все течет. А вот звучат три блатных аккорда, и церковь заслоняет непривлекательный интерьер блатной малины. Песня:
Пусть история эта не нова,
Вы послушайте честный рассказ
Про однОго моЕго братуху блатного,
Что случилося с ним как-то раз.
Был не фраер. Всегда при нагане.
Шел на дело. Поднялась пальба.
Он тогда схлопотал пятерик в Магадане,
Не простая у вора судьба.
Вот, собственно, вся история о непростой судьбе вора: Егор "Прокуда" Прокудин возвращается из мест лишения свободы, встречается с Любой и начинает честную духовно-трудовую жизнь, в рамках которой, например, мастерит макет храма. Он хочет измениться, чтобы не зэком паршивым, а человеком вернуться к матери, старухе Куделихе. Но бывший муж Любы мстит Егору "за бабу" и наводит на Куделиху бандитов: рассказывает, что она хранит старинные иконы. Бандиты убивают Куделиху, потом убивают Егора.
Слухи о том, что спектакль вывозит прекрасная музыка, написанная композитором Марком Самойловым, оказываются слухами. Все, что вы слышите, – или, по большей части, блатной романс, или нечто, напоминающее попурри из советских кинофильмов и заставок юмористических телепередач. На "кругозоровских" грампластинках такую музыку маркировали как "мелодии и ритмы эстрады". Чем ближе трагичный финал, тем суровей и пафосней звучит музыка, но в итоге от нее ничего не остается. Невозможно представить, что ты ходишь и напеваешь песню из "Калины красной".
Но нельзя не признать, что история, которую рассказали создатели музыкальной драмы "Калина красная", учит нас многому. Тому, что мы живем во времени, в котором у русского репертуарного театра и радио "Шансон" могут быть одни и те же задачи. Что если нагнетать побольше пафоса и приговаривать "нравственность есть правда, нам бы про душу не забыть", то чудовищную халтуру можно выдать за серьезную работу известного драматурга. Что мастерство актера – поразительная вещь, и оказывается, самую отборную чепуху можно спасти, если дать ее сыграть Георгию Обухову или Надежде Царининой.
Очень обидно за театр. За такое несовпадение между провозглашаемыми целями* и реальными действиями. За его потерянную способность выходить за собственные пределы, восхищать, поднимать над землей. Но глупо оплакивать утраченные ценности, даже если иметь в виду, что этот спектакль – дембельский аккорд Сергея Анатольевича Медного. 20 октября контракт Медного заканчивается, но чтобы нивелировать разрушительное действие его директорства, должно, наверное, произойти чудо.
…После спектакля мы выйдем в фойе, увидим там почетных пенсионеров, совсем недавно переставших руководить культурными процессами края. Мы отметим, какие довольные у них лица, и подумаем: не зря они все-таки потратили столько сил, чтобы в театре все стало так, как стало. Все это время на сцену как будто транслировалось коллективное бессознательное из директорской ложи. Получалась картина, не имеющая отношения ни к киноповести Шукшина, ни к реальности, но такая приятная. Шумят ветвями березки, пьется водка, пляшут девушки, солнце золотит верхушку храма. И все так добротно и задорно, все в трусах и никаких опасных гражданских высказываний.
* Наша задача – служить интересам зрителя, неустанно заботясь о том, чтобы факел культуры и нравственности, зажженный в его сердце и душе нашими усилиями, не угасал ни на минуту. И мы выполним эту задачу, чего бы нам это ни стоило.
Песня Егора
День за днем летят гурьбой
В лихорадке буден.
Знаешь, кто перед тобой?
Я – Егор Прокудин!
Каждый фраер, каждый вор
Всей отчизны нашей
Знают, кто такой Егор…
Понял, Николаша?
От утра и до утра,
Чисто, без поломки,
Брал я сейфы "на ура"
Без ключей и фомки.
Так и вел бы я игру,
Но барыги, гады,
Сговорили ментурУ
Сделать мне засаду.
Всем бойцам – двойной оклад
И тройную кашу!
Операцию "Каскад"
Знаешь, Николаша?
А потом – арест и суд…
Всяк у нас подсуден.
Нужен родине твой труд,
Жорочка Прокудин!
Я ж, попав на зону ту,
Не грустил ни капли:
Мне ведь в лагерном клифту –
Как иным на Капри.
Мне барак – родимый дом,
Здесь мои законы!
Так что было даже в лом
Уходить из зоны.
И никто мне не помог
В лагере остаться.
Говорят: "Твой срок истек,
Надобно прощаться".
Позади арест и суд,
Нары и параша…
Вот поэтому я тут.
Понял, Николаша?
