Каблук подвел и сломался пополам. Возникло ощущение беспомощности, вот я и села в первое попавшееся такси.
- Из кафе, поди, бежала? – снисходительно спросил водитель.
- О, нет! Я была в необыкновенном месте, - выплескиваю на него радость пережитого. – В краевом дворце молодежи чудесные люди организовали фестиваль для начинающих режиссеров и актеров. Знаете, в Барнауле им ведь практически негде себя реализовывать, вот им и помогают. Самые достойные работы будут ставить на сцене КДМа полгода! Для них это такая возможность… Представляете?!
- Вы очень какая-то восторженная, девушка. Трезвее надо смотреть на вещи. Впрочем, это придет с опытом. Вы просто молоды, ничего еще в жизни не понимаете.
- Почему вы так думаете? – я обращаю внимание на то, что лицо моего собеседника темное, как купюра, бывшая во многих руках.
- Потому что я старше вас раза в два, потому что я знаю людей. Когда я был такой, как вы, я тоже был восторженный. Я думал, что я кому-то нужен, я думал, что всякие ваши режиссеры желают миру добра, а не хотят тупо заработать денег.
- Когда слушаешь таких, как вы, совершенно не хочется идти и жить дальше.
…Мыслями я вернулась обратно. Туда, где в скромном пространстве казенного здания красивые люди вытаскивали из собственной души накопленный свет – кто сколько мог. Они искали средства, чтобы высказаться, не щадя нервов, рассудка, мышц, кожи. В каждое действие вдыхали смысл. При этом ни самым юным, ни самым взрослым совершенно не жалко было себя отдавать. Таинству предшествовал текст Сергея Вахрамеева,* прозвучавший словно молитва…
- Вот, где сегодня хотят проводить время, - таксист жестом акцентировал мое внимание на развлекательном комплексе, мимо которого мы проезжали. Судя по скоплению тел и автомобилей, люди туда действительно стремились. Таково их решение. Разве можно возразить? Я и не стала. Он выдержал паузу, спросил:
- А там, откуда вы, было много народу?
- Достаточно.
Он продолжил настойчиво уверять меня в том, что дни, которые мне еще предстоит прожить, сделают меня такой же испуганной, усталой, как он. Так что лучше разочароваться сразу, сейчас же.
Уверена, тот человек неправ. Потому что в надежду всем, кто, разделяет его тревоги, по этой же самой земле ходят люди, которым возраст дает мощь и мужество сформулировать свой опыт так: "Я открыл небо. И дышу им. Оно есть. Оно живое. Единственное. Оно не участвует в наших печалях, не слушает наших молитв. Но оно существует одно, неделимое, безграничное, ему нет конца. Как же его разделить? Когда я погружаюсь в его глубину, в которой растворяюсь, вырастает сердце - то - есть небо. Небо живое, и оно - есть мое сердце. Да, я прожил какой-то путь и теперь озираю себя. Мне кажется, прожитые мною дни - мои перья, в которых я буду летать, такой или иной. Всю мою жизнь. Я определился. Я закончен. Но где же то озеро, где бы я увидел себя? Нагнулся в его глубину и понял: я - тот"**.
_____________________
* Сергей Константинович Вахрамеев – алтайский режиссер, педагог краевой академии культуры.
** текст С.К. Вахрамеева
