Собирали полвека
– В истории нашего музея никогда не было, чтобы под искусство XX века были отданы практически все музейные залы, а выставка автопортрета и портрета художников этого заслуживает, – рассказывает Наталья Царева,куратор выставки "Только художники". – Мы 50 лет формировали эту коллекцию, собирали жемчужину к жемчужине и сложили это ожерелье – наша коллекция одна из самых интересных и сильных в Сибири.
Выставка начинается с крошечного этюда самого начала прошлого века, работы известной меценатки княгини Марии Тенищевой "Константин Коровин на этюдах". И дальше, через 20-е – художники оформляют города к революционным праздникам, а у себя в мастерских пишут тихие портреты. 30-е – автопортрет барнаульского художника Борисова работы 1935 года (а в 37-м он увидит в окно, как во двор его дома входят люди в форме, и его больное сердце не выдержит). 50-е – живопись радости, мечты о счастливой жизни. И дальше – десятилетие за десятилетием. Лица и руки художников, интерьеры мастерских; то ли звезды, то ли одуванчики, то ли костры, то ли букеты, и любое время – только повод для творчества. На выставке собраны блистательные имена из разных регионов, и портреты алтайских художников изящно вписаны в этот контекст.
Выставка занимает три больших зала и заканчивается актуальным искусством.
– Мы решили довести выставку до логического конца, показать, что происходит сегодня, когда пришел видеоарт, фотография, когда актуальное искусство во весь голос заявляет о себе, – говорит Царева. – Вот он, художник, который полностью отдает себя на растерзание зрителю. Вот "Синие носы", и сюда же попала работа Валерия Октября "Ван Гог в мастерской". Казалось бы, она выглядит здесь не по делу странно, но под этой работой мы поставили плазменный экран, и на экскурсиях показываем небольшое видео: Александр Мизин в присутствии зрителей пишет автопортрет: набирает полный шприц собственной крови и потом наносит ее на холст. Он встает в профиль рядом со своей работой; портрет чрезвычайно похож, но все вокруг забрызгано кровью. Зрелище, конечно, не совсем приятное, но это правильно, это правда, и это самая крайняя точка проявления автопортрета: как еще можно сказать о себе, как не собственной кровью?
Рассказывает Наталья Царева:
Самая моя любимая работа здесь "Часы растрачу в долгом разговоре" Юрия Филоненко из Екатеринбурга. Здесь изображен художник Михаил Брусиловский, фигура в отечественном искусстве известная и драматическая. В начале 60-х он и его товарищ Геннадий Мосин написали большое полотно "1918". Эта картина провинциальных художников на ленинскую тему получила всесоюзное признание и была представлена в павильоне советского искусства на Венецианской биеннале. Советская экспозиция разительно отличалась от того, что показывали другие страны, и люди шли на нее как на необыкновенную экзотику. Конечно, туда отбирались работы, проверенные на сто рядов, в них не должно было быть ничего крамольного, но пришел итальянский журналист и сказал: как, вы впервые показываете зрителям Троцкого? И действительно, один из персонажей картины был похож не то на Троцкого, не то на Калинина. Искусствоведы очень испугались и сделали к картине подпись: "Ленин и Калинин на трибуне, 1918 год". Пришли американцы: "Почему написали Ленин и Калинин, а про Троцкого ничего не говорите?" После этого скандала Брусиловский и Мосин попали в опалу.
На картине Брусиловский изображен у себя в мастерской. Здесь он давно перестал писать на социально значимые темы; он пишет вот такие картины, как эта свинья в обнимку с курицей. Теперь, находясь в этом положении, он уже никому ничем не обязан. Совсем недавно к нему обратились из министерства культуры Свердловской области: "Мы хотели бы вам дать звание заслуженного". А ему уже восемьдесят лет, и он сказал: "Дайте мне лучше бесплатный проездной на трамвай, я буду доволен". Такова судьба художника. И Юрий Филоненко мастерски это показал.
Эту картину я привезла в Барнаул в купе поезда. Я училась в Екатеринбурге, мы были в мастерской у Юрия Филоненко – а он известный на Урале график, акварелист, книжный иллюстратор, его иллюстрации к "Слову о полку Игореве" получили диплом на Венецианской биеннале. Он показал нам несколько своих живописных работ, в том числе портрет Брусиловского. Я не могла от него оторваться, сказала: "Юрий Николаевич, а вы отдадите этот портрет нашему музею?" Я не знаю почему, но он согласился, и я тут же стала ее упаковывать, пока художник не передумал.
Через какое-то время он опомнился, стал говорить: "Вот, наверное, я поторопился", но я сказала: "Нет, Юрий Николаевич, поздно, работа будет принадлежать нашему музею".
Я на самом деле ее очень-очень люблю, и я очень люблю Брусиловского и как художника, и как человека – остается только сожалеть, что его работ нет у нас в музее, не смогли приобрести.
Портрету ни жарко, ни холодно,
и не умрет он от голода,
а если есть захочет и пить,
не нужно будет взаймы просить.
Нарисую целый окорок,
бутылку сухого около.
Может быть, кисть винограда,
ну а в общем – все, что мне надо.
А когда затоскую,
женщину нарисую.Александр Дольский, "Модильяни или Синий автопортрет".
