Георгий Бурков:
За несколько часов до смерти В.М. Шукшин таинственно-торжественно сказал мне: „Кажется, я вышел на героя нашего времени“. – „Кто он?“ – спросил я. „Демагог“, – как пригвоздил Шукшин.
Приезжают, как на пикник
Ильбек Хайрулинов,
художник-живописец, заслуженный работник культуры, член Союза художников России
Шукшинский фестиваль станет по-настоящему ценным только тогда, когда элементы развлекательности (все эти выступления артистов, футбольные и волейбольные соревнования и так далее) удастся отделить от серьезного общения. Сегодня человек приезжает на Пикет, как на пикник, – отдыхает, ходит туда-сюда; более того, цивилизованно отдыхать наш народ далеко не всегда умеет.
А если бы в Сростки можно было ездить просто поразмышлять, если бы сцена была в свободном доступе, и каждый в течение пяти–семи минут мог на ней выступить, сказать что-то свое о Шукшине – появился бы интерес совершенно иного рода. Я сам иногда думаю: неплохо бы собраться, пошуметь – был бы повод, а способ найдется, – но вот когда люди начнут еще и думать…
Если мы хотим, чтоб фестиваль мог существовать не только на районном, краевом уровне, если хотим и дальше иметь возможность привлекать столько народа, нужна еще и достойная материальная база. Нельзя же все время показывать только парту, за которой 70 лет назад сидел Шукшин, и ничего больше не делать.
Инициатива должна быть двухсторонней: сверху – от государства, администрации края, и снизу – от тех немногих энтузиастов, которые тихо, без шума любят Шукшина 365 дней в году.
И еще. Сейчас многие писатели, которые раньше не одобряли творчество Василия Макаровича, получили авторитет в обществе, литературных кругах за счет того, что крутятся вокруг лавров Шукшина, приторговывают его именем задним числом, это нехорошо. Не стоит забывать, что во внимании нуждаются не только мертвые, но и живые люди. В нашей стране всегда любили хвалить мертвых – им уже ничего не надо, ревновать и завидовать им тоже вряд ли кто-то будет, а вот живые в бедственном положении. В деревне все дорожает, даже кружки и курсы платные, а там, может, сейчас есть Шукшины, которые пока без штанов бегают босиком по крапиве.
Они совершенно герметичны
Сергей Мансков,
кандидат филологических наук, преподаватель АлтГУ:
А надо ли Шукшина популяризировать? Вспомните юбилейный год, когда школьников замучили сочинениями, а чиновники читали рассказы Шукшина по радио. Единственные достойные дела из юбилейного года – восьмитомник и еще спектакль с Хаматовой и Мироновым.
В чем заключается главная ошибка? На чтения приглашают людей, они приезжают, но непосредственно с народом не общаются. На Пикете это сделать чрезвычайно сложно, потому что их под конвоем уводят, под конвоем приводят, а в городе – только двухчасовое мероприятие в "Шишковке", и все. У меня до сих пор свежи впечатления от конца 80-х, когда родители привезли меня на Пикет и можно было Распутина за руку подержать, поговорить с ним. Тогда люди приезжали действительно не за попкорном. И потом были прорывы, кстати, – много лет назад всех Степашин приятно удивил, он со сцены на Пикете наизусть прочитал рассказ Шукшина, и видно, что человек болеет этим, понимает и неравнодушен к Василию Макаровичу.
И все-таки люди съезжаются, пусть и не совсем к Шукшину, но вдруг у кого-то появится желание снять с полки его книжку и прочитать? Единственное, что бы я поменял, – сделал мероприятие более открытым. Те гости, которые к нам приезжают, не должны жить в гостинице управления, где они совершенно герметичны. Им же оплачивают дорогу, командировочные и все остальное – пусть бы они за эти бюджетные деньги общались с нами по полной, а не пьянствовали где-то тихонечко с нашими "генералами".
Чтения меняются
Игорь Коротков,
директор Государственного музея истории литературы, искусства и культуры Алтая:
Чтения – живой организм, и он меняется. Раньше главной идеей было слово Шукшина. Люди собирались и читали публицистику, рассказы. Когда праздник стал из народного государственным, появились моменты организованности – это была дань времени. Десять лет назад с трибуны звучали сплошные славословия для спонсоров, песни и пляски, не связанные с литературой, шукшинской болью, шукшинским "что с нами происходит". Было почитание московских артистов и так далее.
Сейчас все изменилось: есть литературная премия, которую вручают третий год подряд, большое внимание уделяется встречам с писателями, есть "Литературный перекресток" в библиотеке Шишкова, есть встречи с писателями в районах, есть выступления на горе Пикет – литературная составляющая увеличилась, и это замечательно.
Кинофестиваль – это тоже хороший аспект Шукшинских дней на Алтае. Встречаются фильмы, снятые по мотивам Шукшина или в его стилистике, – это хорошо и правильно.
И если что и можно изменить в нынешнем формате Шукшинских дней, так это сделать их более массовыми, привлечь как можно больше людей. Этого не хватает. Сейчас бесполезно что-то менять для взрослых, нужно менять сознание детей. Если они с детства будут знать Шукшина, то у них появится интерес побывать на его родине, послушать, что о нем говорят, поспорить с ним, высказать свое мнение. Чтения будут иметь перспективу тогда, когда они станут народными, а не просто государственными.
Лариса Хомайко, Дарья Малицкая, Анастасия Масибут
