29-летний Амаду живёт в Москве, где у него собственный театр “Трагифарс”. Параллельно снимается в кино и сериалах, а в перерывах между съёмками курирует группу алтайских студентов, обучающихся в Высшем театральном училище им. Щепкина. А в далёком 1993 году этот паренёк из Онгудайского района Республики Алтай слабо верил, что карьера актёра - его призвание.
У истоков
- Я родился в семье докторов, - говорит Амаду. - Поэтому папа и мама хотели сделать из меня хирурга. Мне это занятие было не по душе. В школе я всегда занимался самодеятельностью. В 1993 году окончил школу и поехал в Горно-Алтайск, чтобы поступить в какой-нибудь вуз. В это время в столицу Республики Алтай приехали педагоги из Щепкинского училища, чтобы набрать группу студентов (по договорённости с Министерством культуры республики). Я решил попытаться.
На крыше общежития, в котором жила сестра Амаду, он выучил отрывок из басни и стихотворение. Пришёл на первый экзамен и отчитал их строго по-школьному: без эмоций и переживаний. В тот раз на педагогов Мамадаков не произвёл никакого впечатления. Во время следующего экзамена абитуриентам следовало изобразить человека, который сообщает о начавшемся пожаре.
- Многие парни и девушки забегали на сцену и громко кричали: “Пожар!” - вспоминает Амаду. - Педагоги начинали издеваться над ними. Говорили, что не верят, или спрашивали, как давно начался пожар, где именно. Я решил преподнести новость о пожаре по-другому. Нашёл в здании пожарный шланг и огнетушитель. Обмотал шланг вокруг шеи и спокойно так подошёл к столу приёмной комиссии. Положил на стол перед педагогами огнетушитель и сказал: “Выходите из помещения. Я вам потом всё объясню”. Они всполошились, поверили. А я так вошёл в роль, что потом, когда они просили перестать играть, я не мог остановиться. Так поступил в театральное училище.
В Москве Амаду и другие ребята из Республики Алтай казались однокурсникам, по его словам, “диким народом”. Приходилось завоёвывать их уважение разными способами. Земляки Амаду удивляли однокурсников горловым пением (сам Мамадаков так не поёт из-за слабых голосовых связок), а он - участием в капустниках и упорной работой.
- Я говорил ребятам: “Намечается капустник, мы обязательно должны участвовать”, - говорит Амаду. - Что-то сочиняли и репетировали. Постоянно ходили на спектакли в театры. Чтобы попасть в театры, нам приходилось столько врать! Например, кто-то один проходил на спектакль по билету, а потом через дырки в заборах передавал его нам. Мы искали разные лазейки, чтобы только очутиться внутри. Но мы были не хулиганами, а, скажем так, подрастающей интеллигенцией.
Обучаясь на первом курсе, Мамадаков не понимал, зачем он здесь и чего от него хотят. Парню казалось, что с первых дней он будет играть на сцене. А вместо этого учился передвигать по сцене стулья. Сейчас-то Амаду понимает, что это были упражнения для раскрепощения. Тогда всё казалось крайне бестолковым.
В училище режиссёры часто устраивали кастинги среди студентов. Подбирали актёров для своих фильмов. Мамадаков хоть и участвовал в них, но оставался незамеченным.
Лишь когда он окончил Щепкинское училище, пожил год дома, а после вернулся в Москву и поступил в ГИТИС на режиссёрский факультет, удача улыбнулась и ему. Накануне летней сессии (второй для Амаду как студента ГИТИСа) ему позвонили с “Мосфильма” и сказали: “Если хочешь сыграть одну из ведущих ролей в фильме Николая Лебедева “Звезда”, то через три дня выезжай с вещами в Таманскую дивизию”.
- Я вспомнил, что как-то приходил на кастинг, - вспоминает Амаду, - по приглашению Лебедева. На меня надели военную форму, сфотографировали и взяли координаты. Прошло полгода, я уже и забыл про эти пробы. А тут приглашают на роль!
Опасные первые съёмки
Вместе с бывшим однокурсником Игорем Петренко, тогда ещё не известным, и другими ребятами, снявшимися в “Звезде”, Мамадаков уехал в Таманскую дивизию. Там парней хотели поселить в настоящую казарму вместе с солдатами для прохождения “курса молодого бойца”. Но режиссёр подобрел и разрешил им жить в отдельном доме, правда, с минимумом удобств. В течение нескольких месяцев актёров учили стрелять, заставляли играть в “Зарницу” и маскироваться.
- Я вспоминаю, как на нас надевали масхалаты и давали задание: пробраться через лес незамеченными, - рассказывает Амаду. - Мы гуськом шли в траве, а где-то совсем рядом с нами ходили обычные люди из военного городка, расположенного неподалёку. Мы думали: вот сейчас увидят нас, и от неожиданности у них точно разрыв сердца случится. Но они нас ни разу не заметили.
Первоначально Лебедев пригласил Амаду в свою картину на роль казаха. И Мамадакову нужно было передать своеобразие этого народа. Он долго думал, какие особенные черты показать. Но вспоминались лишь традиции собственного народа. Тогда Амаду предложил Николаю Лебедеву заменить казаха на алтайца. Тем более что алтайцы внесли большой вклад в Победу. Режиссёр созвонился с продюсером Шахназаровым, и тот дал своё согласие.
- Лебедев попросил меня написать все алтайские фамилии, которые я знаю, - приоткрывает секреты “киношной кухни” актёр из Республики Алтай. - Он говорил, что ему нужна фамилия, которая что-то бы значила. Я исписал три листа фамилиями своих родственников, знакомых, героев республики. В конце концов он остановился на Темдекове, что означает “знак”.
Труднее всего Амаду давались съёмки “крупным планом”. Для того чтобы актёр более натурально и реалистично исполнял свою роль, оператор приклеивает к объективу камеры глаза. Это якобы глаза партнёра, на которые и должен ориентироваться актёр. Сконцентрироваться на этих странных глазах было непросто.
Съёмки “Звезды” были экстремальными. Актёры носились с автоматами, у которых из-за давности были погнуты стволы. Иногда они “слетали” с предохранителя и выстреливали холостыми патронами. Чуть катастрофой не закончились съёмки финального боя. По замыслу режиссёра, главные герои оказываются в горящем доме. Актёры и часть съёмочной группы забрались в дом, который пиротехники облили горящей смесью и подожгли. Поначалу всё шло по плану: дом горел, актёры и операторы работали. Но потом стало понятно, что дом горит слишком уж быстро. Видимо, переборщили с жидкостью пиротехники. Все стали выпрыгивать из здания. Но внутри остались две камеры. Идти за ними в огонь никто не решался. Тогда оператор, накрывшись бушлатом, забежал в здание и вынес аппаратуру. Он получил ожоги глаз первой степени. Все думали, что съёмки отложат на несколько месяцев. Но на следующий день оператор пришёл на площадку и продолжил работу, несмотря на травмы.
После “Звезды” Амаду пригласил в картину “72 метра” Владимир Хотиненко (кстати, тоже наш земляк, родом из Славгорода). После были съёмки в сериале “Солдаты”. Благодаря роли чукчи Вакутагина в этом сериале Мамадаков стал узнаваемым человеком на улицах Москвы. К нему часто подходят за автографом. Несколько раз под окнами квартиры, в которой живёт Мамадаков, собирались в четыре часа утра пьяные мужчины и кричали: “Вакутагин, выходи к нам!” Кстати, актёр сообщил, что в новом сезоне его героя по сюжету ждут любовные приключения.
Одна из последних работ Амаду в кино - самый кассовый фильм года “9 рота” Фёдора Бондарчука. Режиссёр утвердил его на роль Курбаши без проб. Кстати, Амаду говорит, что первоначально актёрский состав “9 роты” был совсем другим. И он единственный, кого Бондарчук оставил из прежней команды.
“9 рота” - приятная работа
Съёмки этой картины запомнились Амаду как самые весёлые. Четыре месяца он вместе с другими актёрами провёл в Крыму. За это время группа сильно подружилась, а режиссёр вёл себя как товарищ. Например, мог запросто вместе с ними пойти вечером в кафе.
- В фильме играл актёр по фамилии Мухамедиев, - говорит Амаду. - Внешне мы с ним немного похожи. Да и фамилии созвучные. Над нами стали подшучивать. Говорили: “Мухамадаков, на площадку!”, и мы понимали, что сейчас предстоит работать кому-то из нас. Мы с Мухамедиевым постоянно устраивали друг другу розыгрыши в гостинице. Однажды я расставил перед дверью его номера все горшки с цветами, которые были на этаже гостиницы. Он пробирался к себе, как через джунгли, и очень при этом ругался. Как-то я измазал все ручки его номера, а также унитаз и зубную щётку растительным маслом. Потом осторожно заходил в свой номер и смотрел: не отомстил ли он мне как-нибудь. Но ничего подобного. Когда съёмки закончились, я приехал в аэропорт. Подаю паспорт для регистрации. И вдруг на меня начинает кричать сотрудница аэропорта: “Что вы себе позволяете? Да разве так можно?” А я ничего не понимаю. Потом она развернула мой паспорт и сказала: “Ну-ка, расскажите, что вы ничего не знаете об этом”. А в паспорте ручкой было написано: “Я, Амаду Мамадаков, имею четырёх детей. Но отказываюсь содержать их. Даже знать не желаю”. И прочее в таком же духе…
“9 роту” Амаду до сих пор не видел. До 1 ноября был занят на съёмках в Китае (там Сергей Бодров-старший снимал картину о Чингисхане, в которой из российских актёров задействован только наш земляк. Он исполняет роль врага Чингисхана). Но в ближайшее время собирается пойти в кинотеатр и посмотреть, что получилось.
