Первые шаги
В нашей семье никто никогда не играл на музыкальных инструментах. Как-то раз мы пришли на день рождения моего дяди. Раньше, в советские времена, подобные "посиделки" почти всегда сопровождались либо застольными песнями, либо кто-то брал за гитару, либо крутили пластинки. И тут дядя достал баян — старенький, избитый, трехрядный инструмент. А я никогда не слышал, чтобы кто-то из родственников на чем-то играл, а баян в принципе никогда не слышал. Меня поразило, что на баяне можно исполнять такие вещи — Тото Кутуньо L’Italiano. Я этим заразился, выпросил у дяди инструмент, начал дома заниматься. Двумя пальцами я подобрал на слух L’Italiano, потом "Цыганочку", потом пошли заказы от родственников — "Яблочко", "Белые розы"…
И с этим багажом я пошел поступать в музыкальную школу. Поступил, но сам процесс обучения, с методиками и принципами, меня не вдохновил. Хватило ровно на полгода. Мама купила самоучитель игры на баяне, я его проштудировал как смог, так и выучился. Уже тогда я поставил перед собой цель: хочу быть музыкантом, и не просто музыкантом, а концертным исполнителем.
Как-то летом на концертной площадке во дворе играл на баяне, ко мне подошел педагог — Валентина Чеглецова, как я потом узнал, и спросила: "Хочешь в музыкальное училище? Хочешь быть профессионалом? Приходи завтра". Два года мы с ней занимались, она познакомила меня с директором музучилища Владимиром Романюком. Он был очень известным педагогом и концертным исполнителем, как музыканта его уважали. Он стал для меня наставником, учителем и образцом.
Европейский опыт
Чтобы стать музыкантом, нужна колоссальная работа. Все эти люди — трудоголики.
К тому же раньше (да и сейчас) была такая здоровая конкуренция среди музыкантов, мы постоянно стремились к чему-то большему, лучшему, повышали планки. Много ездили на всероссийские и международные конкурсы.
Я окончил училище в 19 лет. После этого поступил в Новосибирскую консерваторию. Началась очень тяжелая жизнь — все помнят "лихие 90-е", когда была страшная безработица среди музыкантов, врачей, педагогов… Эти люди были не нужны, концертировать было невозможно, приходилось проводить свадьбы, корпоративы, юбилеи, чтобы как-то себя обеспечить. Это была нормальная работа — по крайней мере, я знал, что навык музыканта и базу я не потеряю. По прошествии нескольких лет мне посчастливилось познакомиться с Сергеем Сабуриным, сейчас он художественный руководитель театра танца им. Розы Фибер. Он предложил работу — я согласился. И через полгода мы поехали в поездку по странам Европы. Я просто заразился энергией этих стран (первой мы посетили Германию), этих людей. За границей в то время (конец 1990-х) музыканты были очень востребованы. Появился большой круг друзей и коллег среди исполнителей, композиторов, хореографов. Где-то выступал сольно, где-то в коллективах, было очень много всякой работы, все начало 2000-х прошло в заграничных поездках.
Через пять лет разъездов я понял, что пора расставлять какие-то жизненные приоритеты — не хотелось проводить всю жизнь на гастролях. В то время я впервые послушал такой коллектив, как "Баян-микс", Петра Дрангу, и это направление мне оказалось очень близким по духу. Таким же направлением занимался и мой педагог Владимир Романюк.
Барнаульские реалии
В прошлом году с моими коллегами-музыкантами мы воплотили в жизнь проект "Баян-аккордеон" в Барнауле. Его презентация прошла в ТРЦ "Малина" 22 апреля 2010 года, незадолго до 65-летия Победы в Великой Отечественной войне. На концерте было много продюсеров, музыкантов, гостей из администрации и, конечно же, ветеранов. Проект прошел очень удачно, было много теплых отзывов. Во многом благодаря этому проекту мы изменили (или хотя бы попытались изменить) стереотипное отношение к баяну и гармони. Многие поняли, что баян — это не просто частушки и русские народные песни, но и мощный универсальный инструмент, которому под силу и классика, и джаз, и даже современные клубные вещи.
Чтобы как-то привлечь народ, мы приурочили проект к 65-летию Победы. Он состоял из двух блоков: первый был посвящен непосредственно Великой Отечественной войне, мы все были в военной форме. Стергей Степочкин и Дмитрий Добромиров, музыканты из группы "Добрый Степа", очень мне помогли в воплощении этой части. Во втором блоке выступали скрипачка Анна Смирнова, солистка нашей филармонии, и аккордеонист Максим Кириленко, шоу-балет "Радуга". Это был "единичный" проект, но те творческие группы и дуэты, которые мы тогда создали, живут до сих пор. Например, с Максимом Кириленко у нас сейчас дуэт "Мажоры", мы играем современную клубную музыку.
Военные песни
Не так давно — в октябре прошлого года — я познакомился с руководителем группы "Бачи" Сергеем Пантелеевым. В то время он как раз искал музыканта-профессионала, играющего на баяне и аккордеоне солдатские военные песни. Он мне позвонил, спросил, есть ли желание поработать с такой тематикой. Я приехал, наше общение заняло ровно одну минуту — Сергей предложил мне чаю и два диска: "Послушай, подумай". Я взял, послушал, понял, что тема мне близка.
У него интересная позитивная музыка, ломающая стереотипы, которые сложились о солдатских афганских песнях. Они не столько о крови и слезах, сколько о простой солдатской жизни как таковой. Много веселого и позитивного, но есть и лирика. Через месяц мы уже поехали в Славгород, на День разведчика, начался концертный тур. От всех концертов, которые мы совместно проводим, я получаю огромное моральное удовольствие, людям нравится то, что мы делаем. Последнее время мы с Сергеем пытаемся выйти на более высокий уровень — выступали в Рузе (Подмосковье) на открытии памятника афганцам, познакомились там с известными артистами, композиторами. Было интересно окунуться в солдатскую военную ауру, показалось, что там люди живут по нормальным моральным ценностям, которых, к сожалению, многим не хватает, и есть чему поучиться, особенно молодежи.
Я не работаю исключительно с одним коллективом, стараюсь успеть везде, это, наверное, характерно для многих творческих натур. Надо двигаться вперед, искать, пробовать что-то новое.
Отдача
Баян — непростой инструмент. Многие музыканты, которые играют на других инструментах, говорят, мол, столько кнопок, так сложно… Я всегда отвечаю, что поражаюсь пианистам — такая огромная амплитуда, столько клавиш, промахнуться можно на раз! Так что игре на любом музыкальном инструменте можно научиться, но кроме желания должны быть и способности. Вопрос отдачи довольно серьезный. Самое большое искусство для меня — не научиться в совершенстве играть на инструменте, а быть хорошим артистом. Музыкант может быть виртуозом, но не быть артистом, и это трагедия. Он будет напрягаться, зацикливаться на технических моментах, отрабатывать пассажи, а удовольствия эмоционального не получит. Общение со зрителями — величайшая радость, выходишь, улыбаешься, ты полон энергии, которую готов выплеснуть в зал, и чувствуешь отдачу. На мой взгляд, на любом инструменте ты должен играть либо хорошо, либо никак. И это применимо ко всем сферам жизни.
Труд
Обучение игре на любом инструменте — в первую очередь труд. Так что, дорогие родители, не принуждайте своих детей, если они не хотят играть на пианино, баяне и так далее. Например, в любой европейской стране научиться играть на музыкальном инструменте — это весьма дорогое удовольствие. Поэтому у них довольно мало музыкантов-профессионалов. Проще учить ребенка где-нибудь в Оксфорде, чем сделать из него хорошего исполнителя. А у нас, в силу того что долгое время образование (в том числе и музыкальное) было бесплатным, "учиться на музыканта" шли все кому не лень. Но, с другой стороны, это и хорошо — простой деревенский самородок мог пойти, поступить и добиться очень многого.
Еще раз повторюсь, чтобы научиться хорошо играть на инструменте, помимо желания родителей, должно быть желание ребенка. Это великий труд, а какой ребенок любит трудиться? Да никакой. Сидишь, играешь "до-ре-ми-фа-соль-фа-ми-ре-до", а с улицы кричат: "Васька! Выходи в футбол играть!..." Ну какие тут гаммы?! Поэтому у ребенка должно быть колоссальное желание стать музыкантом. А чтобы возникло желание, должен быть интерес и стимуляция. Огромная роль отводится первому педагогу — насколько сильно он сможет заинтересовать ребенка. На собственном опыте испытал и эту лень, и непонимание: "Зачем мне это надо?" Приходишь на урок, а преподаватель, замечая и мое настроение, и мои эмоции, вдруг возьмет и сыграет что-нибудь настолько виртуозное, что глаза загораются: "Хочу также!" Я потратил на обучение в общей сложности 15 лет, чтобы достичь определенного уровня. Но это мой личный опыт — есть музыканты, которые в первый раз берут инструмент в 16–17 лет, и через три-четыре года он бог. Но это дар, который дается редко.
Успех
Чтобы человек стал хорошим музыкантом, при этом успешным, должно сойтись сразу несколько факторов. Например, момент фортуны, удачи — очень важно оказаться в нужное время в нужном месте. Талант, дар, которым тебя наградила матушка-природа. Стимул со стороны педагога и родителей — это огромный движущий фактор. Ну и, конечно, под лежачий камень вода не течет — человек должен постоянно трудиться. Чтобы стать нерядовым, надо работать над собой.
На всю жизнь запомнил фразу моего педагога. Когда начались 1990-е — тяжелые годы, — количество музыкантов стало заметно уменьшаться. Так вот, тогда она сказала: "Когда нас становится меньше, нас ценят на вес золота". И сейчас примерно та же ситуация, особенно в районах. Переписываюсь с друзьями из Томской области, там есть село Каргасок, в нем живет хороший балалаечник — единственный на всю округу. Так вот на него чуть ли не молятся, приносят и сало, и мясо, и мед, только чтобы он научил чьего-нибудь сыночка играть на балалайке.
