— Расскажите о ситуации, которая сейчас сложилась в академии.
— У нас приостановлено действие лицензии, ранее нам выносили предписание, в отношении нас был применен запрет приема и из-за этого летом мы не смогли сделать набор. А ежегодно мы принимали 400-600 студентов. Из-за этого наш контингент резко сократился — на данный момент он составляет около 1 тыс. человек. Хотя и тысяча — немало — человек, их судеб, законных прав и интересов, которые страдают от того, что государство выполняет установку на сокращение числа вузов.
Мы пытаемся защищать интересы наших студентов. Главное для нас, что студенты получат дипломы государственного образца, обучаться будут на тех же финансовых условиях и на том же курсе, парней не призовут в армию.
В июле-августе после окончания действия аккредитации мы разработали для этого дорожную карту по переводу наших студентов в АлтГУ, которая была рассчитана на то, что мы получим аккредитацию, возобновим нашу учебную деятельность. Я очень признателен за поддержку Сергею Землюкову. Благодаря тому, что они пошли нам на встречу, мы приняли решение работать по переводу студентов только с одним вузом.
Это была очень тяжелая работа, студенты волновались, мы старались их всячески успокоить.
В начале учебного года мы довели график до студентов, обозначили, что учебный процесс будет идти, достигли взаимопонимания.
Но теперь у нас приостановили действие лицензии. Хотя на самом деле мы пока судим об этом на основании информации на интернет-ресурсах. Официальный документ нам пока еще не пришел, ждем его со дня на день.
Теперь у нас возникла необходимость все это отложить и начать работать уже по другому нормативному акту — приказу №1122, который распространяется на учебные заведения, у которых приостановлено действие лицензии.
Никаких сроков для перевода этот приказ не устанавливает, но тянуть с этим мы не будем. Если наш предыдущий график предусматривал конечную дату перевода — август 2017 года, то теперь мы рассчитываем провести перевод в сентябре.
— Уже известно, какие учебные заведения примут ваших студентов?
— Сейчас мы ведем переговоры с учебными заведениями, которые могли бы взяться за обучение наших студентов. С большой вероятностью это также будет АлтГУ, который нас поддержал. Но сейчас сказать, как будет окончательно, сложно. Нам сейчас приходится работать в режиме онлайн, информация устаревает каждый день.
— Известно, что по существующей у вас специальности "Таможенное дело" в Алтайском крае студентов никто больше не обучает. Есть ли в этом направлении какие-то договоренности?
— Самое близкое учебное заведение, которое готовит таких специалистов, находится в Новосибирске. Это Сибирский институт путей и сообщения. Договора подписанного мной с руководством университета не существует, но мы обменялись письмами и договорились, что вопрос о переводе будет решаться максимально просто — на основании наших академических справок. Той громоздкой процедуры, которая предусмотрена приказом №1122, не будет. Мы будет руководствоваться законом об образовании, который фиксирует право студента на переход из одной образовательной организации в другую в индивидуальном порядке.
На этой специальности обучается около 120-130 человек. Из них мы уже сейчас переводим около половины.
Точку поставит суд
— А после этого как сложится судьба учебного заведения?
— Как учебное заведение мы прекращать свою деятельность не собираемся. Лишение нас контингента — это серьезный удар, но он не прекращает работы юридического лица — мы все равно будем существовать. Кроме того, вопрос о статусе лицензии решает не только Рособрнадзор. Точку в этом вопросе ставит суд, а он пока никакого решения не принимал. Практика показывает, что чаще всего суды выступают на стороне учебного заведения. Полагаю, что в пределах 2016 года судьба нашей лицензии будет решена, причем в нашу пользу.
Образовательная машина, которая заработала при предыдущем руководстве министерства образования идет на тех же оборотах. Но будем надеяться, что изменения в руководстве повлекут изменения в деятельности рядовых чиновников.
Что касается студентов, хочу заверить, что главное для нас — получение ими дипломов государственного образца. И это право будет защищено при любых обстоятельствах. Разумеется, никто не пострадает финансово.
— По практике других учебных заведений, когда может начаться судебный процесс?
— Спрогнозировать это невозможно, но, как правило, рассмотрение дела в суде назначается в пределах нескольких месяцев. Рассматривают эти дела арбитражные суды в регионе, в котором зарегистрирован вуз.
— График перевода студентов в АлтГУ был для вас способом сохранить контингент?
- Да. Именно поэтому он был поэтапным. Мы изначально предлагали его растянуть до 1 января 2018 года. Но затем сократили этот срок. В случае если бы этот график был реализован, при снятии с нас санкций Рособрнадзора, мы могли бы в дальнейшем выйти на аккредитацию наших образовательных программ. Аккредитация без контингента, исключительно на документах и материальной базе невозможна. К тому же если не будет контингента, не будет и кадровой базы.
— Некоторые, в том числе ваши студенты, высказывали мнение, что график был нужен еще и для того, чтобы не возвращать всем покидающим вуз уже заплаченные за обучение средства?
— Резко, в пределах одного дня, мы такую сумму выплатить не могли, но график был составлен с другой целью — сохранить контингент.
Для того, чтобы собрать необходимую сумму, нам нужно было бы около месяца-двух. В то же время график перевода был составлен на целый год. Поэтому финансовый вопрос в этом случае — второстепенный.
Как только мы решим вопрос возвращения лицензии в судебном порядке, мы вернемся к этому графику и будем выходить на аккредитацию.
— Как это возможно, если студенты будут переведены?
— Мы будем обговаривать кое-какие детали, которые я пока не могу обозначить.
Академия существует 23 года, у нас свыше 10 тыс. выпускников, у нас сложился коллектив, традиции, большое количество учебных помещений, лаборатории, у нас хорошая мебель, прекрасные компьютерные классы — все, что нужно для комфортного учебного и научного процесса. На мой взгляд, было бы неправильно загубить все это. Не секрет, что многие судьи, работники правоохранительной системы, политические деятели — наши выпускники.
Мы — не фабрика дипломов, как некоторые учебные заведения, в которых документ об образовании можно было получить без учебного процесса. На мой взгляд, политика прошлого руководства Минобра была направлена на административное искоренение вузов негосударственного образца. Думаю, что в конечном итоге эта тенденция будет исправлена, вопрос только в том, доживем ли мы до изменения этой ситуации.
Я благодарен краевым властям за то, что они нас поддерживали с самого начала, когда только возникли эти сложности.
Неприятности начались с проверок
— Если возвращаться к финансовой стороне вопроса, академия сейчас может обеспечить гарантии возврата денег тем, кто уже заплатил за обучение, или перевода средств вслед за студентами в другие учебные заведения?
— Сейчас мы начали процесс возврата средств. Как правило, это занимает у нас около 2 недель. Также мы будем согласовывать вопрос с тем, вузом, который примет студентов, может быть, он согласится на отсрочку платежа, пока мы будем концентрировать средства для перевода. В любом случае студенты в финансовом отношении не должны пострадать.
- Вчера стало известно, что вы приостановили учебный процесс в академии. Когда студенты снова смогут сесть за парты?
— Сроки по организации перевода мы постараемся сделать максимально короткими. Думаю, что в кооперации с университетом мы выведем студентов на учебный процесс в течение нескольких дней. Действительно, я распорядился приостановить учебный процесс в ААЭП. Думаю, что студенты вновь в него войдут уже на других юридических началах, хотелось бы надеется, что со следующего понедельника. Но уже не под эгидой ААЭП.
— А где в таком случае будет проходить учебный процесс? В стенах академии?
— Это будет зависеть от договоренности с другим учебным заведением, которое согласится сотрудничать с нами. Формального договора нет еще ни с одним учебным заведением.
— Расскажите, в чем суть претензий Рособрнадзора? За что именно вам приостановили лицензию?
— Неприятности у нас начались еще с проверок, которые были летом прошлого года. Тогда мой отец, ректор академии Леонид Васильевич Тен лежал в больнице. Как раз в это время в вуз приехала внезапная проверка, о которой нас предупредили за 24 часа. В ходе проверки документы, которые они требовали, нужно было предоставить в течение двух часов, в противном случае считалось, что их попросту нет. В итоге нам вынесли три замечания.
Первое — отсутствие медицинского пункта, хотя он у нас существует уже больше 10 лет в нашем общежитии. Второе — по трем из 1492 учебных дисциплин у нас не было рабочих программ и фондов оценочных средств, хотя на самом деле они были, и мы просто не успели их предоставить. И третье — отсутствие базового образования у двух преподавателей, с ними мы давно расстались. Но Рособрнадзор до сих пор не хочет это признать. Мы отправили на проверку пакет документов, подтверждающих исправление нарушений сразу же, но он остается без движения в Москве на протяжении более чем полугода.
— То есть вам до сих пор не поступало никакого ответа?
— Нет. Получается, что для нас ведомство устанавливает очень сжатые сроки, а для них эти сроки не установлены вообще.
Может, у кого-то возникает вопрос, почему лицензию нам приостановили именно сейчас. А ответа на этот вопрос нет. Это могло произойти и 31 июля, и 1 октября. Полнейшая непредсказуемость. Я был на совете ректоров негосударственных вузов, где один из руководителей Рособрнадзора сказал, что ни в одном регламенте не прописаны сроки рассмотрения документов.
Думаю, что такие вещи, которые грубо нарушают права и законные интересы юридических лиц, должны быть предметом рассуждения на уровне конституционного суда.
— Что будет с преподавателями? Расскажите о том, как видите их судьбу?
— Вопрос это пока еще не решенный, и я не готов его комментировать.
Хотя если рассуждать логично, нам пришлось бы их сократить, а сейчас, в начале учебного года, когда все нагрузки распределены, устроиться на работу им нереально.
Хотя при переводе наших студентов, на преподавателей тех вузов, которые примут наших студентов, ляжет дополнительная нагрузка и, возможно, им нужны будут новые люди.
— А как вуз будет существовать без контингента?
— Подумаем, как будем использовать имеющиеся помещения. Часть помещений — 500 кв. м. на Комсомольском,86 и 300 кв.м. на Партизанской - я реализовал в истекшем учебном году. Но полностью все распродавать я, конечно, не буду, нам необходимо будет возрождаться.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
