Ярлычок мешает
— Современные дети все чаще рождаются не очень здоровыми. Этот факт уже никто не отрицает. Почему помимо физических проблем им достаются и психические?
— Известно много историй, когда на разных сроках беременности возникает угроза выкидыша, то есть сама природа делает не очень благоприятный прогноз в отношении этого плода и старается от него избавиться. Но современная медицина научилась такие «плоды» выхаживать.
Многие дети рождаются путем кесарева сечения, то есть не проходят через родовые пути и, соответственно, физически недополучают стимуляции для запуска некоторых процессов нервной системы. При неблагополучной беременности и таких же родах мы имеем проблемы с самого начала.
— Что с таким ребенком будет дальше?
— Изначально слабая нервная система не может вынести тех нагрузок, которые вынесла бы нормальная. Большинство таких детей имеет ту или иную неврологическую симптоматику — задержки в моторном или речевом развитии. Например, сейчас очень много малышей не ползают, просто пропускают этот период. Или плохо орудуют двумя руками одновременно.
Также дети могут быть излишне чувствительны к какой-либо стимуляции: для них большим испытанием становится шум, громкий звук, духота, они не могут выносить даже прикосновения ярлычка на одежде.
В поведении это проявляется тем, что ребенок рассеян и капризничает. Но он это делает не потому, что хочет родителям насолить, а потому, что его нервная система не справляется с сенсорной нагрузкой, ему плохо. Представьте, что у вас зуд по всему телу. Вам легко будет сохранить спокойствие и при этом еще и решать интеллектуальные задачи?
Камни и палки
— Как влияет на психику ребенка среда, в которую он попадает после рождения?
— Эта среда не позволяет ему нормально развиваться. Многие поколения человеческий мозг формировался в одних и тех же условиях, честно говоря, не очень комфортных. И у мозга сложился некий план поведения, если хотите: «я рожусь, покачаюсь на руках у мамы, потом поползу, руки у меня будут грязные и липкие, на меня прольется вода с неба, об меня будут тереться домашние животные, я возьму палку…»
Если говорить о более старшем возрасте, 40–50-летние люди помнят, какие игры практиковали в детстве и как вообще «выживали». У нас было не очень много игрушек, зато вдосталь палок, веток, луж, песка, камней и даже попадались (о боже!) части дохлых животных. И из всего этого великолепия мы творили предметный мир, а с точки зрения возрастной психологии развивали и усложняли свою психику.
Примерно лет 40 назад в нашей стране (в развитых странах пораньше) все поменялось. Образ жизни стал комфортнее и стерильнее. Среда стала выхолощенной, в ней нет того, что нужно мозгу для развития. И получается, что он ждет необходимой ему стимуляции, но не получает ее, и многие процессы просто не запускаются.
Как любитель научной фантастики, в детстве я много читала и представляла себе постапокалиптический мир, в котором человечество вынуждено сохранять себя в условиях подземных бункеров или дрейфующих в космосе кораблей. И там оно, конечно, было бы вынуждено создавать искусственную развивающую среду для своих детей. Получается, что апокалипсис еще не случился, а по отношению к детям мы ведем себя так, как будто уже произошел.
Сенсорный опыт — когда мы гуляем по парку, трогаем растения, колупаем землю, бьем палкой лужу — теперь ребенок получает не в естественной среде, а в кабинете нейропсихолога, на специальных тренажерах для сенсорной интеграции. Это печально.
Сенсомоторный паровоз
— А можно ли искусственно стимулировать развитие нервной системы?
— У мозга есть так называемые сензитивные периоды. Это время, когда определенные участки мозга особенно чувствительны к восприятию какой-либо информации. Если нужную информацию подавать именно тогда, то она будет способствовать дальнейшему психическому развитию. А если вы спохватились позже, то извините, момент упущен. Причем, подчеркиваю, навсегда. Ситуацию уже ничего не исправит.
Это как глиняный горшок: до обжига ему можно придать любую форму, после — нет, как ты ни старайся, потому что изменилось само качество материала.
Простой пример. Мы знаем, что сензитивный период для развития речи — до трех лет. Если до этого момента человек не слышал человеческой речи вокруг себя, то после мы не имеем никакого шанса даже специальными методами, даже с медикаментозной стимуляцией научить его говорить.
Развитие мышления тоже имеет стадии. До двух лет идет формирование сенсомоторного интеллекта. Это время, когда малышу необходимо ползать и все трогать. Это ведущие процессы. Они встают во главе всей психики и тащат ее, как паровоз. Без этого паровоза весь поезд стоит.
Коммуникативный ответ
— Понятно, что возможности ребят с ослабленной психикой изначально ограничены. Но как не сделать нервными инвалидами более-менее здоровых детей? Какие советы родителям можете дать?
Ути-пусечки
— Надо обязательно добиться от младенца эмоционального отклика. Вот это «ути-пусечки, ты мой хороший, кто это у нас тут лежит красивый» обязательно. Важный показатель — так называемый комплекс оживления, когда дите реагирует на взрослого попытками улыбаться и ажиотажными дрыганьями всем телом.
Это своеобразный аттестат зрелости — ребенок из стадии новорожденного переходит в стадию младенца. Если в 2,5 месяца этого не произошло, есть серьезный повод для тревоги.
Если нервная система слабая, то этот процесс затягивается, и молодые мамы, как правило, бросают попытки «оживить» ребенка. А на самом деле ему требуется еще больше стимуляции. Важно добиться хоть какого-то коммуникативного ответа.
Где мишка?
— С детьми надо очень много разговаривать. Причем определенным образом. Есть такое представление, что даже с малышами нужно говорить как со взрослыми, длинным сложными фразами. Ни в коем случае. Мамы интуитивно знают, как строить разговор, — повторять одно и то же медленно и по много раз: «Ми-и-ишка. Вот он, ми-и-ишка. Где ми-и-ишка?», соотносить слово и сам предмет, добиваться узнавания.
Представьте, что вы в Китае без знания языка. Пока вам несколько раз не скажут и не покажут, что это чай, вы и не поймете. В русской речи мы можем понимать слова и вычленять их из речевого потока, потому что знаем их смысл. Иностранная речь — просто набор звуков. Для ребенка речь взрослых кажется именно такой. Ему нужно научиться вычленять отдельные слова из всего потока.
Буквы и цифры
— Дайте ребенку в два года наиграться и не усаживайте за букварь. Буква — это символ, мы договорились, что она соответствует какому-то звуку. Она никак на этот звук не похожа, просто условность.
У ребенка в этом возрасте те участки мозга, которые отвечают за восприятие символа как носителя какого-то значения, спят сладким сном и работать не собираются.
Например, вы строите дом и в каждом периоде тратите определенную сумму на стройматериалы. И вот вы закладываете фундамент, а тут красивый кафель по акции. Вы, конечно, покупаете, но денег на гидроизоляцию фундамента уже нет. Вы строите дом, отделываете ванну кафелем, но проблема фундамента остается, ее уже никак не исправить. В чем выигрыш?
У мозга также в каждый период времени есть ресурс, распределяемый на текущие задачи. Мозг как бы говорит: «Ну хорошо, давайте будем обрабатывать буквы и цифры, если хотите, тогда я разбужу вот этот участок. Правда, в это время формируется блок, который отвечает за иммунную систему и эмоциональную стабильность, но не беда, и так сойдет, буквы ведь важнее».
Потом мы имеем человека, склонного к нервным срывам и вегетативным кризам, с кучей хронических заболеваний. Но зато он выучил буквы в два года.
Почему бесполезны гаджеты
— Все «развивающие» игры для малышей на планшетах и в телефонах абсолютно бесполезны. Ребенка развивает только взаимодействие с самим предметом, реальным, а не с прыгающей картинкой на экране. До пяти лет никакие развивающие игры точно ничего не развивают, потому что это противоречит законам психики.
Объясню. Картинка — это такой же символ, как буква, ребенок его распознает, но «нагрузить» каким-то смыслом сможет, только имея опыт взаимодействия с таким объектом в реальности.
Психологическая база речи закладывается также только через взаимодействие с предметным миром. Ранняя подмена реальных объектов мира символами ведет к нарушениям речевого поведения — база хлипкая, недостаточная для развития речи.
Это еще одна глобальная проблема, которая вытекает из неправильного формирования нервной системы, — утрата языкового сознания.
Из человека в обезьяну
— Как проявляется языковое сознание и к чему ведет его потеря?
— В слове заключено некоторое понятие. У нас есть мир материальных предметов и есть слова, обозначающие их. Чтобы нам осмыслять связи между предметами, они сами нам не нужны, мы используем слова.
В слове есть все признаки объекта. Мы знаем, что молоток нужен для забивания гвоздей, но совершенно не подходит для того, чтобы погладить кошку. И нам не нужно проводить эксперимент по разглаживанию кошки. В этом заключается абстрактное мышление.
Ребенок до года выполняет только манипулятивные действия. То есть он пробует свойства предметов как материальных объектов: как они звучат, стучат, можно ли их мять, рвать, растягивать, помещаются ли они в его рот.
И только позже он раскрывает для себя предметы с точки зрения их функционального, культурного значения. Удобнее есть руками, но мама дает ложку. И дело не в том, что тут должна перестроиться моторика, перестраивается и психика. Ребенок постигает предметное значение ложки как инструмента. В дальнейшем он может кормить куклу палочкой, но вкладывать в нее понятие ложки. Такое замещение может осмыслить и сделать только человек.
Поэтому важно окружать ребенка игрушками, которые похожи на предметный мир взрослых людей. Чем больше слов и связей их с предметами, тем более абстрактным и сложным становится мышление.
Представьте, что вы первооткрыватель какой-либо планеты и видите незнакомый предмет. Он ничего не означает. Вы можете его взять в руку, сжимать, стучать им. Как младенец. Его культурное значение останется непостижимым.
Катастрофа в том, язык утрачивает свою сложность, в нем сокращаются и «уплощаются» понятия. Соответственно, мышление перестает быть абстрактным и становится все более конкретно-наглядным.
Есть, например, картина как вещь, как предмет искусства. Но чтобы постигать смысл, вшитый в нее, нужно этому обучаться, так же как орудовать ложкой. И, к сожалению, мы эту возможность утрачиваем.
В конце концов, если процесс будет вот так же линейно развиваться, то получится, что человек будет ходить среди культурных объектов мира, не распознавая их значения, видя в них только материальную функцию. Сначала мимо музеев и театров, а потом, видимо, и мимо той самой ложки. То есть превращаться обратно в обезьяну.
Мы, конечно, не споткнемся о статую Давида, например, но мы ее воспримем просто как кусок камня.
Психика развивается по определенным законам, которые ни обойти, ни объехать. И уж тем более нельзя их обмануть и пытаться стимулировать развитие.
Мы уже говорили, что в человеческой популяции появляется все больше личностей с неразвитой и неправильно сформированной нервной системой. Это свойство самой ткани головного мозга. И хуже всего, что, грубо говоря, эти слабенькие мозги передаются по наследству.
И снова попадают в такие же условия, которые не способствуют развитию. Это программная ошибка, она накапливается в популяции и ведет к деградации.
— И когда мы снова превратимся в обезьян?
— Несколько десятилетий, в которые мы наблюдаем увеличение числа людей с психическими проблемами, — естественно, ничто в масштабах эволюции в целом. Но метафорически выражаясь, мы сейчас со свистом летим в пропасть. Этот процесс уже не остановить. Можно только расслабиться и наслаждаться полетом.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
