От ведущего рубрики
7 мая 1997 года печальный (и очень длинный) список жертв высочайшей вершины мира Эвереста пополнился фамилиями трех алтайских альпинистов.
Александр Торощин из-за плохого самочувствия решил в одиночку спуститься, не дойдя до конечной точки, но попал в снежную бурю и сорвался с отвесной скалы.
Иван Плотников и Николай Шевченко в 18.30 радировали о том, что достигли вершины. Но при спуске, как полагают профессионалы, могли сбиться с заранее проложенного маршрута и растратили в борьбе с ураганом последние жизненные силы.
Четвертый участник экспедиции «Алтай-Гималаи-Эверест-97» Владимир Тумялис также почувствовал себя плохо, но прекратил восхождение раньше своих товарищей, он сумел выжить.
В середине мая 1997 корреспондент «Свободного курса» Максим Герасимюк собрал, систематизировал и рассказал читателям самые первые подробности трагедии, многие детали которой стали известны спустя многие месяцы.
И сегодня мы публикуем два материала в хронологической последовательности.
«Свободный курс» на Эвересте?
Иван Плотников… Уверен, что абсолютному большинству жителей Алтая эта фамилия ничего не говорит, хотя это очень интересный человек.
Плотникову 31 год, работает инженером на АНИТИМе, мастер спорта СССР по альпинизму. С 1987 года входит в состав сборной СССР.
Самым заметным событием в его жизни стало участие в первой Российской гималайской экспедиции на вершину Чо-Ойю, высота которой 8201 метр. А находится она в далеком Непале.
- Иван, расскажи, почему именно на эту вершину вы шли?
- Чо-Ойю – шестая из 14 вершин мира, превышающих восемь тысяч метров. Естественно, что восхождения на эти вершины буквально расписаны по годам. Так, на Эверест, очередь составляет пять лет, на другие – поменьше. Нам подошла очередь именно на Чо-Ойю. Мы выбрали путь, по которому эта вершина еще не покорялась. Хотя с 1984 года шесть групп из США, Англии, Японии, Кореи пытались покорить ее, но безуспешно.
- По моим данным, альпинистов из этих стран к слабым не отнесешь…
- В составе групп этих стран были классные альпинисты, но по разным причинам (кто из-за ухудшения погоды, кто из-за других препятствий) они были вынуждены прекратить восхождение. Кстати, из наших 16 групп только пять побывали на вершине.
- Как я понял, на решающий штурм пошли самые сильные в самом прямом смысле?
- Да, наверное, это так. Дело в том. что наша пятерка перенесла базовый лагерь почти на восемь тысяч метров и оттуда совершила восхождение. Подъем требовал очень много сил: буквально через каждые 10 метров подъема приходилось отдыхать: дышать очень трудно…
- А разве вы кислородными приборами не пользовались? Ведь их берут все восходители…
- Сейчас у суперальпинистов считается привычным восхождение без «кислорода». Конечно, это гораздо труднее, но такое восхождение больше ценится у специалистов.
- Так сказать, дополнительная проверка возможностей человека?
- Наверное, это так можно назвать. На высоте досаждает и мороз. После восьми тысяч он стабильно держится чуть менее сорока. Да еще ветер. В общем, сложностей хватало…
- Иван, ты первым поднялся на заветную вершину. Что думал? Радовался?
- Понимаешь, самое первое – это чувство облегчения. Что не пропали все наши труды. Ведь восхождение было на грани срыва. Уже портилась погода. В общем, это был последний шанс.
Очень много сил у нас отняли два стометровых провала. И это все на высоте в восемь тысяч метров. Теперь я знаю, почему этот маршрут до нас оставался непокоренным. Я пробыл на вершине Чо-Ойю около часа. За мной с небольшим интервалом подошли другие ребята. Естественно. смотрели во все глаза на изумительный горный ландшафт, потом фотографировались…
Сама вершина представляет собой довольно большую площадку 50 на 50 метров. Там мы обнаружили уже заметенные кислородные баллоны альпинистов из Японии, которые взошли на вершину за несколько дней до нас. Правда, по менее сложному маршруту.
- Не знаю, как для тебя, но мне кажется, что спускаться гораздо сложнее. Спадает напряженность, наступает какая-то успокоенность. Может, это не так?
- Все правильно. У всех альпинистов спуск обратно считается самым трудным. Сказывается успокоенность – цель достигнута, а также огромная физическая и моральная усталость. Именно при спусках и чаще всего и происходят несчастные случаи, гибнут люди.
- У вас так именно и случилось?
Да, при спуске в провал наш товарищ (он был в команде врачом) сорвал камень, который ударил его по голове в незащищенное место. И он погиб. Трагедия… Хотя. в принципе, мы всегда готовы к таким трагическим случайностям и даже нелепостям.
- Конечно, вас же туда насильно не загоняли. Ну, а жена-то знает, с чем сопряжены такие восхождения? Она спокойно тебя отпустила?
- Наверное, она меня до конца поняла. Ну когда еще предоставится такой случай – побывать в Гималаях? В общем, я ей благодарен за это.
- Помогали ли вам в экспедиции носильщики? И вообще, какова их роль?
- Местные жители – шерпы – практически живут заработками от сопровождения экспедиций. Нас они тоже сопровождали до пяти тысяч метров. Хорошие, добрые люди. Правда, живут бедно.
- А вот как они к вам относились? В принципе ваша делегация тоже не отличалась богатством, и валюты у вас – кот наплакал…
- Это уж точно… Тем не менее необходимую сумму мы все-таки заплатили. Относились к нам шерпы доброжелательно. Дело в том, что русские альпинисты здесь оцениваются успешными восхождениями. И местное население, живущее всю жизнь в горах, имеет свои критерии оценки людей.
- Несколько слов о снаряжении, сервисе на маршруте…
- Практически все снаряжение отечественное, помог в этом спорткомитет, что-то сделали сами. А что касается сервиса, то альпинисты в общем-то народ неприхотливый. Но вот в базовом лагере на высоте пять тысяч метров у шерпов можно было купить пиво и ром без привычных наших талонов.
- В последние годы зарубежные альпинисты зачастили на Алтай. Тебя лично не спрашивали про Алтайские горы?
- Мне было удивительно, что многие альпинисты знают про Алтай. некоторые, побывав у нас, рассказывают с таким восторгом, что самому хочется пройти по алтайским маршрутам. Алтай у альпинистов известен.
- А разве наша Белуха тебе еще не покорялась?
- К сожалению, нет. Все никак не могу выбрать время. Дело в том, что все восхождения приходятся на отпуск, иногда беру дополнительный, без оплаты. Естественно, идешь в горы не один, согласовываешь с ребятами. И как-то получается, что в основном Кавказ, Памир и вот теперь и Гималаи стали местами моих отпусков.
- Иван, а как к твоему увлечению на работе относятся?
- Я ничего плохого не могу сказать про руководство и своих коллег из АНИТИМа. Практически никогда не было каких-то преград за 10 лет работы там. Я рад, что здесь меня понимают.
- Судя по фигуре, ты, наверное, занимаешься лыжами или борьбой.
- В институте увлекался лыжными гонками, они хорошо тренируют выносливость. И вольной борьбой занимался, немного гимнастикой. Это здорово пригодилось, особенно на отвесных спусках и подъемах, когда нужно владеть буквально каждой частью тела.
- Были разговоры, что восхождение в Гималаях повлияло на твое здоровье…
- Да, заболели глаза. Но это, в общем-то, привычное для альпинистов заболевание. Там, наверху, снег идеальной белизны, а защитные очки иногда и снимаешь. Вот глаза и болят. У меня еще небольшое осложнение было. Ну, а в целом я абсолютно здоров.
- Горы отнимают у тебя отпуск, деньги, которые, может, пригодились бы на что-нибудь другое. Наверное. Тебе приходится жить скромно? А как живут твои коллеги из зарубежных стран?
- Там даже не очень известный альпинист имеет несколько фирм-спонсоров. Одни обеспечивают проезд, другие – питание, третьи – снаряжение. В общем, все делается основательно и надежно. И даже солидный страховой полис выдается. Естественно, альпинист рекламирует эти фирмы, снимает по их заказам на фото- и видеоаппаратуру. Альпинист в этом случае даже небольшой доход получает. У нас такого пока нет.
- Ты согласился бы быть нашим внештатным корреспондентом во время серьезных экспедиций?..
- Не знаю, как у меня получится с обязанностями корреспондента. Но представляю, как удивятся мои товарищи по сборной России». если увидят на моей одежде надпись «Свободный курс».
- Они что, тебя осудят?
- Нет, наоборот. Будут по-доброму завидовать. Ведь приятно знать, что ты имеешь эмблемы и символы какого-то коллектива, который тебе помогает, верит и желает добра. В горах это вдвойне приятно…
Дошли и не вернулись
В то, что произошло с алтайскими участниками экспедиции «Алтай-Гималаи-Эверест-97», поверить нелегко.
Кажется, совсем недавно работники крайспорткомитета, спонсоры и журналисты провожали в Непал четверку барнаульских альпинистов. Иван Плотников. Александр Торощин, Владимир Тумялис и Николай Шевченко отправлялись на штурм Эвереста. И все желали им удачи, счастливого возвращения.
Поступавшие после отъезда ребят сведения о подготовке к покорению высочайшей вершины мира обнадеживали. «Провели акклиматизационный сбор недалеко от Алма-Аты, перелетели в Непал, добрались до базового лагеря». Беспокоило одно: не так уж часто наши альпинисты выходили на связь с Западно-Сибирской поисково-спасательной службой МЧС России. А за пару недель до запланированного на 6 мая восхождения они совсем замолчали. Оставалось только ждать и надеяться на благополучный исход.
7 мая, переночевав в штурмовом лагере на высоте 8300 метров, алтайские альпинисты начали восхождение. Первым по состоянию здоровья сошел с маршрута Тумялис. Вскоре Александр Торощин начал спуск с высоты 8700 метров, и только Плотников и Шевченко добрались до вершины Эвереста около 18.30.
Однако вернуться в штурмовой лагерь этой тройке было не суждено. Погода резко ухудшилась. Сильный ветер поднял снежную бурю. На спуске Александр Торощин погиб. А связь с Иваном Плотниковым и Николаем Шевченко пропала. Ее не удалось установить до сих пор. Впрочем, тела пропавшей без вести связки до сегодняшнего дня тоже не найдены. Владимир Тумялис вчера должен был вылететь из Катманду в Алма-Ату, а сегодня, 15 мая, вернуться в Барнаул.
Алтайские альпинисты, вошедшие в состав казахской экспедиции, штурмовали Эверест с севера, со стороны Китая. По словам заместителя начальника Западно-Сибирской поисково-спасательной службы Георгия Дракина, в 19.30 вершину Эвереста накрыло снежное облако, которое сильно помешало спуску. Тело погибшего Торощина позднее недалеко от штурмового лагеря обнаружат французские альпинисты.
Но чуть раньше, до начала снежной бури, спускавшуюся тройку видел в подзорную трубу руководитель казахской экспедиции Ильинский. Ниже других шел Торощин.
Казахская экспедиция все еще находится в штурмовом лагере. Альпинисты ждут хорошей погоды, которая позволила бы им выполнить свою программу и параллельно попытаться добраться до тела Торощина и вести поиск пропавших без вести Плотникова и Шевченко.
Однако 12 мая «СК» получил информацию службы новостей CNN, поступившую от новозеландских альпинистов с южного склона Эвереста и подтвержденную по спутниковой связи их командиром Тоддом Барлесоном. Он сообщил:
«У нас плохие новости с северной стороны Эвереста. Казахская группа альпинистов, несколько человек которой поднялись на высочайшую вершину мира, понесла потери. По меньшей мере семь альпинистов – трое из Казахстана, кореец, немец, проводник-шерпа и еще один человек, национальность которого пока не установлена, при спуске погибли. Они попали в зону гибельного шторма на высоте 8600 метров. Сильный ветер заставил и нас временно прекратить восхождение».
13 мая агентство Рейтер также подтвердило эту информацию, уточнив фамилии погибших и пропавших членов экспедиции. Тремя «казахами» были ошибочно названы Торощин, Шевченко и Плотников. Ссылаясь на еще одного члена казахской экспедиции, Ивана Фролова, Рейтер сообщил о прекращении поисков Плотникова и Шевченко из-за плохих погодных условий.
Сам Фролов уже находится в Катманду. Пока известно лишь то. что, кроме наших альпинистов, на подступах к вершине Эвереста пропали также немец Питер Ковальчик и шерпа-проводник. Другие подробности печальных событий на Эвересте станут известны, вероятно, позднее.
Справка. Участники экспедиции
Иван Плотников. 36 лет. Руководитель экспедиции «Алтай-Гималаи-Эверест-97». Мастер спорта международного класса. Участник трех Гималайских экспедиций на высочайшие вершины мира: Чо-Ойю (8201 м), Дхаулагири (8167 м). Мазхалу (8463 м). Чемпион СССР и России. Лучший альпинист России 1996 года.
Николай Шевченко. 52 года. Мастер спорта. Заслуженный тренер России. «Снежный барс».
Александр Торощин. 45 лет. Мастер спорта международного класса. «Снежный барс». Заместитель начальника Западно-Сибирской региональной поисково-спасательной службы.
Самое высокое звание у альпинистов – «Снежный барс» - имеют право носить скалолазы, покорившие четыре семитысячника бывшего СССР – пик Победы, пик Хан-Тенгри, пик Корженевской и пик Ленина.
"Верю, что они живы"
Наш корреспондент дозвонился до красноярского альпиниста Николая Захарова, в прошлом году в составе команды предпринявшего попытку восхождения на Эверест. Вот, что он рассказал:
- 20 мая в прошлом году на этом же маршруте, на северо-восточном гребне, наша экспедиция тоже оказалась в трудной ситуации из-за начавшейся бури. Передовая тройка взошла на вершину, я шел во второй тройке, и из-за непогоды мы не рискнули подниматься. Оставалось метров пятьдесят, но там это – час восхождения. Мы повернули назад.
На такой высоте в бурю теряется видимость, очень просто можно заблудиться и пропустить то место, где надо свернуть к началу спуска. На высоте 8500 натягивают веревки, которые называют «перилами». Без этих веревок трудно спуститься, потому как метров на двести вниз – голая скала. Если они не нашли веревки и остались на ночь, то…
На вершину идут «без всего», берут с собой только веревки и горячее питье в термосе. При этом на такой высоте теряется ощущение времени, замедляется реакция. Человек думает, что он еще успеет, но на самом деле он двигается очень медленно. Они могли промахнуться, не заметить тропу и начать спуск по неподготовленному маршруту, тогда им пришлось остаться «в ночь». Ночевка без палатки на такой высоте – это без шансов.
С Плотниковым я знаком давно, мы поднимались вместе на пик Победы. На гималайскую Чо-Ойю. Иван – один из самых сильных высотников России. С Николаем Шевченко встречался на сборах – это тоже очень сильный альпинист. Я еще надеюсь, что они выйдут.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
