От ведущего рубрики «Важная бумага»
24 октября исполняется 60 лет со дня страшной аварии на стартовой площадке космодрома Байконур, где во время подготовки к пуску взорвалась межконтинентальная ракета Р-16.
22 года тому назад редактор отдела «Человек и Общество» газеты «Свободный курс» Сергей Зюзин (сейчас Сергей Анатольевич является специальным корреспондентом «Российской газеты» в Барнауле) нашел свидетеля той катастрофы, который впервые публично рассказал, что происходило до, во время и после трагедии.
Накануне страшного «юбилея», мы публикуем этот уникальный рассказ очевидца.
![Леонид Вихрев, "Свободный курс".](https://obj.altapress.ru/picture/596088/900x.webp "Леонид Вихрев, "Свободный курс".")
«Вырос огромный огненный шар.....»
25 октября 1960 года центральные газеты опубликовали официальное сообщение:
«24 октября с. г. при исполнении служебных обязанностей в результате авиационной катастрофы погиб Главный маршал артиллерии Неделин Митрофан Иванович — кандидат в члены ЦК КПСС, депутат Верховного Совета Союза ССР, заместитель министра обороны СССР, Главнокомандующий ракетными войсками. В лице М. И. Неделина советский народ и его Вооруженные Силы потеряли одного из виднейших военных деятелей и строителей Советской Армии, прославленного героя Великой Отечественной войны...».
Правду о гибели Неделина скрывали долгие годы. В официальной пропаганде не могло быть места трагедиям и неудачам, случившимся в советской космонавтике.
Маршал Неделин вместе с военным и гражданским персоналом стартовой площадки № 43 сгорели заживо в чудовищном пожаре, возникшем во время подготовки к первому пуску межконтинентальной ракеты Р-16.
Свидетелем самой крупной катастрофы в истории мирового ракетостроения стал барнаулец Валентин Квасов, бывший в ту пору молоденьким лейтенантом. Валентин Андреевич вспоминает:
Наша войсковая часть № 14332 на станции Тюратам Казахской железной дороги разгрузилась в начале 1960 года. В кратчайшие сроки нам предстояло провести освоение и запуск новой ракеты, разработанной в конструкторском бюро Михаила Янгеля.
Вокруг лежала великая степь. Весна там удивительная — все вокруг цветет и буйно растет. Через неделю наступает зной, все выгорает, желтеет.
Часть, в которой служил лейтенант Квасов, прибыла с Дальнего Востока. Первые месяцы ушли на адаптацию к местным условиям: после влажного морского климата сорокаградусная жара казалась невыносимой.
Но «на работу, на стартовую площадку № 43, ездили, как обычно, служба шла привычным чередом, изучали новую технику, готовились к запуску». Солдат в части было процентов пять, остальные - офицеры.
Блокпосты и пароли, спирт и водка
Жили и служили в условиях строжайшей секретности: перед тем как попасть с жилой площадки на стартовую, надо было преодолеть три контрольно-пропускных пункта. У каждого имелся пропуск на строго определенную площадку.
Были и секретные посты наблюдения, о которых офицеры только догадывались. В сети, расставленные для шпионов или диверсантов, периодически ловились военнослужащие Советской Армии, бегавшие в самоволку.
Валентин Квасов рассказывает:
Жизнь есть жизнь. День рождения у кого или просто праздник, а где спиртное взять? Если что-то надо было купить в магазине, ездили аж в Кызыл-Орду. «Самовольщиков» ловили, сажали на гауптвахту (которая после пекла стартовой площадки казалась поощрением. - Прим. «СК»). Комендант гауптвахты на наших глазах либо разбивал бутылку, либо выливал ее содержимое... Казахи, которые поначалу по-русски десяти слов не знали, смекнули, что на этом деле можно «бизнес делать». Закупали водку, прятали у себя в юртах и зазывали жаждущих.
«Сухой закон», объявленный на полигоне, оказался совершеннейшей фикцией, поскольку в деле были сотни тонн отличнейшего спирта,» - пишет Ярослав Голованов в своей книге «Королев: факты и мифы».
Цистерны со спиртом были на пломбах, но, как известно, голь на выдумки горазда: на заливке хитрые стартовики могли так положить шланг, что в нем всегда оставалось полведра «огненной жидкости».
Некоторые детали и трубопроводы ракет перед запуском требовалось обезжиривать, после чего спирт полагалось выливать — но это ж святотатство для русского человека!
Тогда по приказу разгневанного начальства офицеры стали лично контролировать уничтожение спирта: солдат на их глазах выливал ведро спирта прямо в песок. Вечером от личного состава все равно разило!
Разгадка открылась внезапно: один из офицеров провалился ногой в ведро, закопанное в пустыне и прикрытое чистой портянкой. В него-то солдаты с притворной скорбью выливали спирт.
Ошибка оператора
Словом, все шло привычным чередом, пока не наступило 24 октября. Запуск Р-16 был назначен на 19.00. В нем должны были участвовать гражданский персонал из КБ Янгеля и военный расчет, которому предстояло научиться у штатских всем необходимым операциям.
Остальной личный состав, в том числе боевой расчет № 2, куда входил старший техник Квасов, должен был находиться в безопасном месте.
«Мы расположились в километре от стартовой площадки за большим песчаным барханом. Каких-то дурных предчувствий у нас не было».
Катастрофа случилась за 15 минут до старта. Один из операторов не выполнил инструкцию предполетной проверки — самопроизвольное включение второй ступени привело к взрыву и мгновенному пожару.
Вспоминает Валентин Квасов:
Вырос огромный огненный шар. А ракета оставалась на месте. И мы поняли тогда, что произошло непредвиденное.
Позднее выяснится, что вместе с главкомом ракетных войск Неделиным погибли заместитель Янгеля Л. Берлин, главный конструктор систем управления Б. Коноплев, испытатель Е. Осташов и другие.
Разные источники указывают различное число заживо сгоревших, Ярослав Голованов говорит о 59 погибших. По другим исследованиям — 91 человек. Квасов уверен, что число жертв превысило сотню.
Неделин остался сидеть на стульчике
В зону катастрофы Квасов попал, когда уже стемнело.
На стартовой площадке все расплавилось и выгорело дотла, сохранилась только осветительная мачта, стоявшая в стороне. От ракеты уцелели лишь тугоплавкие двигатели. В воздухе стоял густой смрад.
Стали идентифицировать погибших. У многих горевших хватило сил добежать с бетона на песок, по которому они ползли в предсмертной агонии, оставляя за собой черный след.
Обугленные трупы опознавали по звездам на погонах, ключам, часам... Всю ночь искали останки Неделина, демонстративно отказавшегося загодя укрыться в бункере и сидевшего на стульчике недалеко от ракеты.
Кстати, буквально за минуту до взрыва Михаил Янгель отошел от ракеты покурить — и Никита Хрущев с присущей ему бестактностью спросит Михаила Кузьмича по телефону: «А вы почему не погибли?».
Как будто продолжал действовать знаменитый сталинский приказ времен Великой Отечественной: «Ни шагу назад!».
Из воспоминаний Валентина Квасова:
В части было объявлено казарменное положение, площадку охраняли так, что муха бы не пролетела: а вдруг это был теракт?! Вскоре из Москвы прибыла государственная комиссия под председательством Леонида Брежнева. Нам, пережившим весь этот ужас, хотелось пообщаться с ним лично, поделиться увиденным, узнать о дальнейшей судьбе части... Несмотря на трагедию, встречали Леонида Ильича с большой помпезностью. Мы договорились с одной из официанток, чтобы она передала Брежневу во время трапезы письмо с просьбой о встрече. Леонид Ильич письмо прочитал, но встретиться не пожелал. Мы даже не поверили сначала - решили, что официантка побоялась отдать конверт.
Закопали на берегу реки
А дальше началась официальная ложь. Каково было свидетелям катастрофы читать в газетах и слушать в эфире (некоторые офицеры в нарушении всех требований и инсртукций держали у себя приемники) вранье про смерть маршала Неделина, про то, что кремация его тела состоялась в ночь на 27 октября?
Вражьи голоса, хорошо слышимые в офицерские радиоприемники, уже на следующий день очень подробно рассказали о случившейся трагедии. «Кремация состоялась на 43-й площадке, а не в Москве,» - с грустью уточняет Квасов.
Ну, ладно, прах маршала хотя бы похоронили с почестями, некролог написали. Помимо официальных казенных слов - «пламенный патриот нашей Родины», «верный сын Коммунистической партии» и прочих штампов, известен отзыв Сергея Павловича Королева о Неделине: «Это большая удача, что в период разработки и реализации грандиозного проекта по созданию первых баллистических ракет вместе со мной находился эрудированный во всех отношениях, умный военачальник, понимающий тонкости науки и техники. С ним приятно было работать, вести беседу и даже спорить».
Говорят, Митрофан Иванович был лучшим главкомом ракетных войск за всю их историю... Но ведь о десятках других погибших не обмолвились тогда ни словом, закопали в братской могиле на чужой земле, на берегу реки Сырдарьи — будто и не было их.
Внештатная ситуация
Ровно через два месяца после катастрофы лейтенант Квасов был уволен в запас — полным ходом шло сокращение армии, объявленное Хрущевым. Новый год Валентин Андреевич встречал на родине — в селе Усть-Калманка Алтайского края. Часть, где он служил, вскоре расформировали.
Но судьба свела Квасова с ракетами еще раз: во Владивостоке Валентин Андреевич работал на заводе, связанном с «оборонкой», - делали боеголовки для знаменитых зенитных ракет так называемого комплекса, ставших во Вьетнаме бедствием для экипажей американских «летающих крепостей» В-52...
Я встретился с вами не для того, чтобы о себе напомнить. Мол, был очевидцем такого события. Мне до сих пор за погибших ребят обидно. 12 апреля, когда празднуется День космонавтики, надо вспоминать не только о героях и успехах, но и воздавать почести погибшим на этом пути... С тех пор прошло уже 38 лет, 20 из них я не имел право рассказывать об увиденном даже близким родственникам, так как давал несколько подписок о сохранении государственной и военной тайн.
«Тюратамский ад» заронил в душу Квасова первые сомнения: если власть беспардонно врет и так наплевательски относится к людям, живым и мертвым, имеет ли она право на существование?
Плотная завеса секретности, долгие годы окружавшая нашу космонавтику, скрывала от соотечественников (но не от Запада!) не только аварию с запуском Р-16. Оказывается, на волосок от смерти был Алексей Леонов. После своего знаменитого выхода в открытый космос он никак не мог вернуться в корабль — из-за непредвиденной деформации скафандра. Да мало ли их было - «нештатных ситуаций», замалчивание которых восполнялось невероятными слухами и домыслами?!
Недавно модный постперестроечный писатель Александр Бушков со слов одного своего знакомого написал о событии, якобы случившемся осенью 1961 года в глухом уголке Татарской АССР: «Однажды в степи грянуло, да так, что все в округе решили, будто неугомонный Никита Сергеевич развязал-таки третью мировую войну».
Отчаянные головы, наведавшиеся в район взрыва, будто нашли там три белых гермошлема с надписями «СССР», странные сапожки и еще что-то. Писатель задается вопросом: учитывая ожесточенную «космическую гонку» между СССР и США и длинную (в целый год) паузу перед запуском «Востока-3», пилотируемого Николаевым, правомерно ли предположить, что «волюнтарист» Хрущев, вдохновленный первыми успехами Гагарина и Титова, распорядился о запуске многоместного корабля с тремя космонавтами на борту?
Бред, конечно, красивая выдумка, но повод для ее появления вполне обоснованный.
Сергей Зюзин
Самое важное - в нашем Telegram-канале
