От четкой формы - к тонким нюансам
С первой сцены возникает впечатление, что режиссер Владимир Золотарь и художник Олег Головко, которые только в Барнауле поставили вместе несколько ярких спектаклей, снова хотят эпатировать публику, как это было при создании "Великодушного рогоносца" и "Ромео и Джульетты". Маша, дочь управляющего (Наталья Макарова), раздевается едва ли не догола, все герои бродят по сцене по щиколотку в воде, Треплев (Антон Кирков) и Нина Заречная (Ирина Быкова) парят под потолком, с потолка же свисает странное гнездо-качеля, сбоку сцены притулился самолетик нелепой конструкции.
Но затем становится ясно, что этим почти ограничивается весь антураж. Главное - игра актеров: монологи, жесты, интонации, взгляды. Великолепна пара Эдуарда Тимошенко (беллетрист Тригорин, любовник Аркадиной) и заслуженной артистки России и Бурятии Надежды Царининой (Ирина Аркадина, актриса и мать Кости Треплева). Нарочно или случайно герои Чехова в их исполнении здорово напоминали Киркорова и Пугачеву: он - денди в полосатом костюмчике, старательно играющий роль нежного воздыхателя, она - властная Примадонна в рыжих кудрях.
Сердце переворачивается от сочувствия к добряку Сорину (брат Аркадиной) в исполнении Вадима Синицына. Хорош мятущийся, нескладный, трагичный Антон Кирков (Костя Треплев). Актер работает в Молодежном театре Алтая, но Владимир Золотарь решил, что в роли Треплева возможен только он. Артисту приходилось делить свое время между работой в "Преступлении и наказании" (Раскольников) и "Чайкой". Во втором составе Треплева играет Дмитрий Мальцев.
"Произведения Чехова близки нашему времени: он живет в тот момент, когда ломается эпоха, человек чувствует себя выброшенным, - комментирует выбор постановки Владимир Золотарь. - Иллюзии осыпаются, и оказывается, что жизнь чудовищно груба, как говорит Нина. Смысл испытаний без веры в Бога становится неясным. По Чехову жизнь - череда бессмысленных испытаний. Смысл только в одном - чтобы ты остался человеком, сохранил достоинство".
"Меня радуют актерские прорывы в "Чайке". Невозможно вечно играть в одни и те же игры - все начинают работать вхолостую, - говорит Владимир Золотарь. - Я уже два года играю с формой, и от самоповторов не уйти. Драмтеатру нужна была другая работа - в этой истории, в отличие от предыдущих наших постановок, очень много полутонов и тонких нюансов".
По признанию некоторых актеров, им пришлось работать в непривычных амплуа, ломать собственные стереотипы и привычки. Так, Эдуард Тимошенко - трагический Гамлет, хамоватый Стэнли и гордый Тибальд - прекрасно сыграл бесхарактерного Тригорина. А еще после десяти лет отказа от табака для игры в "Чайке" ему пришлось закурить трубку.
Титан сломался - воду грели кипятильниками
С формой все же поработали немало - при помощи корыт и ведер соорудили "озерцо", по которому периодически ходят герои (порой бродящие по подмосткам артисты напоминали персонажей "Утиной охоты", спектакля, который три года назад привозил к нам новосибирский "Красный факел"). "Горячую воду отключили и в театре, поэтому для репетиций воду грели кипятильниками и в титане при театральной прачечной, - рассказывает Владимир Золотарь. - Титан в результате сломался. А через пару часов даже нагретая вода остывает до ледяного состояния. Поэтому половина артистов - с больным горлом".
Спектакль снабдили множеством мелких деталей - самолет, который построили по чертежам реальных моделей начала XX века (их раздобыл Олег Головко), жестяная чайка, с металлическим стуком сваливающаяся на сцену. Привлекает внимание эпизод, в котором Эдуард Тимошенко отрезает голову живому карасю. Специально для "Чайки" Виктор Стрибук написал "Провинциальный вальс", который заставляет вспомнить творчество Горана Бреговича. А "Чайка" в постановке Золотаря напоминает фильмы Эмира Кустурицы, к которому пишет музыку Брегович. А более всего напоминает нашу сегодняшнюю жизнь. Главный бухгалтер "Интералко" Ольга Белоусова уходила после спектакля потрясенная: "Мне стало так грустно, так страшно - неужели в этой жизни невозможно быть счастливым? А как много сил требуется для того, чтобы продолжать жить, если все твои мечты оказались разбитыми…".
* * *
Да, спектакль, безусловно, нуждается в доработке и шлифовке: артисты еще не привыкли играть два с половиной часа по щиколотку в воде, из-за этого поскальзываются, путают текст, теряют ритм. Да, несмотря на желание Владимира Золотаря обойтись без самоповторов и отойти от театра формы, кое-где звучит рефрен прошлых постановок. Но достижение совершенства - вопрос времени. Важнее другое: драматический театр помогает формировать некое культурное пространство, тот культурный слой, который не возникает в процессе просмотра блокбастеров и чтения глянцевых журналов. Он помогает понять и пропустить через себя нечто очень значимое и необходимое, найти ответы на жизненные вопросы. Ведь проблемы, которые мучают героев "Чайки", - признание, любовь, уважение окружающих, творческая самореализация, банальное отсутствие денег - понятны нам, сегодняшним, как будто и не было ста прошедших со дня написания пьесы лет. Понять, что эти вопросы были, есть и будут, ибо только в череде испытаний закаляется дух и приходит сила, что вера спасает, а любовь исцеляет, помогает драматический театр. И хорошо, что Владимир Золотарь выбрал именно эту пьесу. И поставил ее именно так, хотя вариантов постановки могло быть сотни.
…Существует два вида спектаклей: одни "вываливаются" на зрителя и ошеломляют его, другие постепенно затягивают внутрь себя. "Чайка" - как раз "другая". Ощутить это на себе зритель сможет 3 июня, 15 июня и 1 июля.
