Недетские игры. В Молодежном театре Алтая поставили педагогическую поэму с куклами для взрослых

Осколки воспоминаний

Спектакль поставлен по книге польского педагога Януша Корчака "Когда я снова стану маленьким". Крахмальная, 92 - это адрес сиротского дома для еврейских детей в Варшаве, который в 1911 году основал Корчак.

На сцене мы видим стены разрушенного дома с выбитыми окнами. Верхние этажи обрываются внезапно, будто дом материализовался из чьего-то воспоминания. Справа под полиэтиленом стоит парта с фигурами детей. По углам - строительные леса, стремянка.

Вахтерша моет пол под пристальным взглядом охранника. На сцене появляются рабочие. Один из них - актер Андрей Воробьев, который выступает и в роли рассказчика, и Януша Корчака - начинает свои размышления о том, как хорошо было быть ребенком.

"Ребёнку во сто раз лучше. Взрослые – несчастные. Неправда, будто они делают, что хотят. Нам ещё меньше разрешено, чем детям", - говорит он.

Его желание снова стать ребенком исполнятся. Нет, артисты не начинают играть детей, они их ... примеряют. Причем буквально - достают кукол детей из-под полиэтилена и прикручивают самыми разными способами к своим телам.

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

Назвать кукол симпатичными или хотя бы хорошенькими язык не поворачивается. Нет, они действительно страшные, с серыми лицами без глаз. Напоминают окоченевшие или обгоревшие трупы. Смотря на них, охватывает липкий ужас - примерно такой же, какой испытывали дети в 90-е годы, когда видели в телевизоре заставку с древнегреческой маской телекомпании "Вид".

Но вид кукол не может удивить человека, который знает, что в 1942 году жизнь еврейских сирот, проживавших на улице Крахмальной, и самого Корчака закончилась в газовой камере. Впрочем, об этом кратко расскажут и в самом спектакле.

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

А заодно упомянут судьбу Максима Гольдберга - первого директора Барнаульского меланжевого комбината, в чьем здании сейчас располагается сам Молодежный театр Алтая. Таким запутанным путем польский режиссер Бениамин Коц (его мы знаем по постановке "Мой папа - Питер Пэн") и драматург Ринат Ташимов соединяют прошлое и настоящее, Польшу и Россию, войну и мир.

Но нет, зрителя не собираются пугать ужасами репрессий или Великой Отечественной - история тут совсем про другое.

Щенячий восторг

Спектакль поделен антрактом на две части - "детскую" и "взрослую".

Первая часть полностью посвящена детству. Описать сюжет не представляется возможным - весь драматургический материал соткан из набора разных историй, случайных встреч, эмоций, воспоминаний, рассуждений, ощущений.

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

Зрителя качают по волнам детской логики и фантазии в сложносочиненном пространстве, предлагают вспомнить, как самые обычные предметы обретали иную форму и смысл.

Первый снег. Сцена превращается в снежный городок - ее полностью укрывают множеством белоснежных пододеяльников с дыркой посередине, из которой выглядывает байковое одеяло. Подушка - это снежный ком. Из нее высыпаются пушистые снежки - ими закидывают зрителей.

А если соединить одеяло с подушкой, пришив на уголок пуговицу - то получится белый медведь. Попробуйте удержаться и не потрогать его за нос.

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

Семейный ужин. Рафинад на столе похож на кубики льда. Из кубиков льда можно сделать иглу. И вот сцену уже заполоняют смешные эскимосы, которые трутся носами, приветствуя друг друга.

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

Утюг - это трамвай. Стремянка - елка. Собака - замок-"молния". В каждом ребенке живет взрослые, а в каждом взрослом - ребенок. Мир проще, чем кажется.

Нотации взрослым

В мире театра есть четкое убеждение, что искусство не должно нести воспитательную функцию - зачем художнику учить зрителя "чистить зубы" и "зашнуровывать ботинки", когда для этого есть специальные общественные учреждения?

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

Но спектакль "Крахмальная, 92" напрочь сбивает эту установку. Воспитательная функция здесь заложена даже в самом жанре постановки - "урок (мне) взрослому".

Только нравоучать здесь будут не детей, а их родителей. Например, открытым текстом говоря о том, что называть детей "теленком, разбойником, щенком, пузырем" - это грубо.

Вопрос на засыпку - почему только про ребенка говорят, что он не медлит, а копается? Почему пытаются заткнуть его любым способом, когда он кричит, вместо того, чтобы выяснить причину крика? Почему в любой неприятной ситуации - например, разбитое окно - детей проще поставить в угол, чем выслушать?

В Молодежном театре Алтая поставили спектакль "Крахмальная, 92" по книге Януша Корчака

Анна Зайкова

И, в конце концов, почему считается, что ребенок по определение меньше понимает, видит, слышит, чувствует? А может быть, он и легче взрослого высидит почти трехчасовой спектакль? Отличная возможность проверить эту теорию на практике.