Ясно, что от реформы выиграют крупные школы, где 1000 и более учеников. Но в среднестатистической школе края учатся 300 детей и работают 90 учителей. Таким школам денег по нормативам вряд ли хватит. А в минусе остаются самые бедные. Денег им не хватает и сейчас. И где они их будут искать, когда станут самостоятельными, тоже непонятно. Критики реформы приводят в пример Норильск - за год там закрыты три школы, где учились по 400 человек, и готовятся к закрытию еще четыре.
"Деньги следуют за учеником"
На нормативно-подушевую систему финансирования иоплаты труда работников образования переходят все школы России. Этот метод обеспечивает финансирование образовательной услуги на конкретного ученика: "деньги следуют за учеником". При этом региональные имуниципальные управления исами школы получают право влиять насистему оплаты труда работников образования. В основе этой реформы, как и реформы всей бюджетной системы страны, - финансирование по конечному результату. Чем качественнее работает школа, тем больше в ней учеников, а значит, тем выше финансирование. Переход на новую схему осуществляется на основании Закона РФ "Об образовании" и поправок к нему, связанных с реализацией Федерального закона № 122, который обязывает органы власти субъектов РФ осуществлять финансирование общеобразовательных школ на нормативной основе.
"Школы вернулись на уровень 1986 года"
Из письма председателей профорганизаций образовательных учреждений Барнаула А. Б. Карлину и А. Г. Назарчуку:
- С введением нормативно-подушевого финансирования финансовое состояние школ напрямую стало зависеть от количества учащихся, что привело к негативным последствиям для образовательного процесса и материального положения работников. Школы вынуждены вносить изменения в свои штатные расписания, и большинство из них вернулись на уровень 1986 года.
А именно:
- в школах инновационного типа сокращены преподаватели вузов, психологи, социальные педагоги, завучи по научной работе,
- в общеобразовательных школах сокращены ставки педагогов дополнительного образования,
- увеличилась наполняемость классов вплоть до 36 человек, в связи с тем, что норматив предусматривает количество учащихся в классе не менее 25 человек, что противоречит норме СанПинов (не более 25 человек),
- в связи с уменьшением классов-комплектов в школах идет сокращение учителей,
- до минимума сократилась возможность оплаты труда педагогов в режиме индивидуально-групповых занятий,
- учителя начальных классов вынуждены вести все предметы самостоятельно без привлечения узких специалистов (изо, музыка, физкультура), как было в 50-60-е годы XX века,
- целенаправленно из учебного плана выводится французский язык.
"Пока мы занимаемся наведением порядка"
Зачем вводится подушевое финансирование? Кому это выгодно? Почему педагоги недовольны "нормативом"? С этими вопросами "СК" обратился к Юрию Денисову, начальнику краевого управления по образованию и делам молодежи.
- Зачем потребовался переход на нормативно-подушевое финансирование?
- Мы встаем на рыночные рельсы. Раньше смета образовательных учреждений на текущий год составлялась по образу предыдущего. Если не использовали все деньги, заложенные в смету, то на следующий год их просто сокращали. И все старались показать, что расходы были необходимостью.
Плюс появился новый закон. Чтобы сделать бюджеты более прозрачными, за каждой строкой расходов теперь закреплен конкретный хозяин. У школ пока сохранилось двойное финансирование - за содержание отвечает муниципалитет, за заработную плату - край.
- Кому выгодна новая система? Педагогу или чиновнику?
- Тут надо еще посмотреть, кто больше заинтересован в "нормативе". Если его не будет, то на все воля чиновника. Сегодня - дам, завтра - не дам, и никаких ограничений. А потом приезжает КРУ, говорит, что деньги использованы не по назначению, и изымает их. Из-за этого начались волнения среди учителей. Мы говорим: все дело в нецелевом финансировании. Муниципалитет берет наши субвенции и решает свои проблемы с ЖКХ или с чем-то еще, по сути, за счет зарплаты учителей.
А теперь у директора появится нормативный документ, который покажет правила финансирования школы вне зависимости от субъективных факторов. Директор сам себе планирует работу, сам определяет область специализации. Если он ориентируется на инновации, то под это и кроит свой бюджет.
Я не могу заставить директора считать деньги и использовать их эффективнее, если не дам ему самостоятельность. Что он будет планировать, если не знает, какие деньги получит, если не будет норматива?
- А что делать малокомплектным школам? Там же почти нет учеников, за счет чего они будут жить?
- Система состоит из двух частей. Есть часть, которая рассчитывается в зависимости от количества учеников. А вторая, причем очень значительная, от этого не зависит. Так, заработная плата в малокомплектных и малочисленных школах рассчитывается независимо от количества учеников.
Например, в начальной школе два класс-комплекта. Мы направляем туда деньги для двоих педагогов. Нам не важно, сколько там учеников - два или десять. Они получают фиксированную сумму. Точно так же не зависят от количества детей учебные расходы.
Малочисленные школы мы вообще вывели из-под норматива. А для крупных школ мы делаем коэффициенты. Например, 1,15 для углубленного изучения. То, что там отлично от стандартного, мы поощряем. В идеале еще должен быть фонд стимулирования инноваций. И мы его на конкурсной основе распределяем, поощряя передовые школы.
- Почему тогда новая система вызвала такую волну негатива?
- Любое нововведение, даже с заведомо положительным эффектом, всегда вызывает сопротивление. Все сегодняшние проблемы не оттого, что мы внедряем нормативное финансирование, а оттого, что делаем это медленно и несистемно и не подкрепляем методическим обеспечением.
Многие негативные моменты связаны не с нормативным финансированием, а с элементарным наведением порядка. Излишние ставки убираются, в том числе кружки, где по два человека, а на бумаге по 20. Финансирование не уменьшается, просто эти деньги будут использованы более эффективно. Все это дает пищу для огульных обвинений в адрес нормативного финансирования. Хотя есть у нас районы и школы, которые даже при строгом приближении реализации норматива испытывают сложности. Поэтому мы сейчас и обкатываем модель, чтобы избежать сложных моментов.
Есть пример Красноярска. Там совершенно спокойно перешли на нормативное финансирование. Что они сделали? Для проблемных районов назначили персональные коэффициенты. Нам тоже стоит подумать об этом.
- Где должны быть закреплены эти положения?
- Должен быть утвержденный на уровне края документ, который бы объяснял, как формируется эта субвенция и как она распределяется по районам. Это даст возможность каждому району планировать свой завтрашний день.
Потом - деньги поступили в район. А как их делить по школам? В одной два класса по два человека, а в другой по 15 учеников на класс. Надо делать надтарифный фонд, который не зависит от количества учеников. Кроме того, в каждом районе есть свои подходы к решению вопросов. Одни собирают в общую копилку и потом покупают что-то большое типа компьютеров. А другие просто ежемесячно платят каждой школе небольшую сумму.
А уже директор в своей школе распределяет деньги сам. Кто ему больше нужен - еще один зам или психолог? Все это решается с родительским комитетом.
А пока что получается? Чиновник, "прикрываясь" якобы нормативным финансированием, берет какие-то формальные рекомендации, говорит: "Завтра все сократят". Так было в Ленинском районе Барнаула, где недавно уволили начальника отдела образования. Мы формируем надтарифный фонд 25% во все районы. Но внутри района этот процент должен быть разным в зависимости от квалификации учителей, развития кружковой работы. В одних школах этого нет, а в других процент даже выше. А в Ленинском районе всем образовательным учреждениям сделали 25% независимо ни от чего. И за полгода использовали весь надтарифный фонд. А теперь с 1 января денег не оказалось, и начали искать варианты. Отсюда сокращения и прочее.
Я согласен с авторами писем (профсоюзов - в крайсовет. - Прим. ред.), главное - не бумаги и коэффициенты, а эффект от реформы, который должен заключаться в том, чтобы люди спокойно работали. Кстати, в том числе для этого мы и создали образовательные округа - чтобы сделать взаимодействие более эффективным.
Мы пока жестко не ввели норматив. Сделаем это только тогда, когда будут все методики.
"Придется уволить опытных и взять молодых?"
Больше всего головной боли новая система финансирования доставила директорам школ. Вместе с самостоятельностью они получили больше ответственности и ворох финансовых проблем. Как сказал руководитель одной из школ: "Каждый директор будет барахтаться, как в болоте: выплыл за счет кого-то - молодец, нет - плохой руководитель".
Владимир Дудник, директор МОУ "Лицей", г. Рубцовск:
- К нормативному финансированию я отношусь резко отрицательно. Нам уже просчитывают финансирование на этот год. Основной тезис: государство платит за общее образование, а все, что сверх, - это ваши проблемы, мы это оплачивать не будем.
Там все идет от двух китов. Первый - средняя ставка учителя по России. Я посчитал: она исходит из 13-го разряда. Чем больше школа, тем у нее средняя ставка ближе к средней по России. А чем меньше, тем больше может быть нюансов. Например, у нас школа маленькая - всего четыре класса. Работают в основном совместители из Рубцовского индустриального института. У нас средний разряд - 14,6. Мы явно в эти средние 13 не вписываемся. Что получается? Мы должны убирать всех опытных, кто имеет выше 13-го разряда, а брать молодых - им даже на премию хватит.
Второй кит - так называемое деление на подгруппы. Заложено деление только по трем стандартным предметам - иностранный язык, физкультура и информатика. А что делать с математикой, физикой и другими предметами?
Если по ИЗО профильного учителя можно сократить, потому что есть художественные школы, то что делать с физикой или математикой? Покажите мне хоть одну специальную школу. У нас есть профессора, заслуженные учителя, - и теперь их надо убирать?
Как ни странно, нам теперь выгодно становиться школой с классами с компенсирующим обучением, то есть для отстающих. Там нормативы другие, наполняемость классов - не пять человек, а 10. Соответственно и платить педагогам можно больше.
Как исправить ситуацию? Я предлагаю индивидуально просчитать коэффициенты для каждой школы и соответственно профинансировать. То, что нам прислали из управления, – это просто отписка. Приведены элементарные формулы без всякого индивидуального подхода.
И все снова ляжет на плечи родителей. Сейчас с них берут на ремонт, а теперь будут брать за все. Потому что, например, Тюмень может помочь своим школам. А Рубцовск? Я сильно сомневаюсь, что город в силах сделать нам какие-то компенсации.
"Села без школы не существует"
Краевые власти признают: из всех регионов Сибирского федерального округа у нас самые неблагоприятные условия для внедрения нормативного финансирования. Все потому, что у нас много сельских и малокомплектных школ. В соседней Республике Алтай этот процент тоже высокий, но там таких школ всего 56. А в крае - почти 700. И бюджету они обходятся дороже: если на содержание городского школьника уходит 9 тысяч рублей в год, то на сельского - 16.
Село переход на нормативно-подушевое финансирование пока не коснулся. Гораздо больше сельских педагогов волнует грядущая реструктуризация - малые школы, скорее всего, сократят, крупные сделают базовыми.
"У базовой школы свои привилегии - и детей больше, и софинансирование из района", - объясняет Людмила Моисеева, директор средней школы № 2 с. Смоленского. Местные учителя тоже надеются, что именно их школа станет базовой.
Единственное, что не позволяет спокойно жить, - это крыша. Утром как раз прошел дождь - в актовом и спортивном залах сразу полетела щебенка, просочилась вода. "Наша крыша - это несчастье, - говорят учителя. - Каждый раз, когда выпускной, мы просто молимся на погоду. Лишь бы не дождь!"
Самое интересное, что зданию школы всего 16 лет. Строили его ускоренными темпами, народным методом, большей частью неспециалисты, сдавали в спешке.
Крышу сделали, по сути, только из гудрона и рубероида. Это неплохой вариант для юга, но не для Сибири с 40-градусными морозами.
- У меня здесь было много руководителей, - рассказывает директор. - Все давали экспертные заключения - да, крыша в аварийном состоянии. Ее надо ремонтировать, но… На это нужны очень большие деньги. Району это не потянуть. Значит, требуется софинансирование. Кто на него пойдет? А самой школе проблему не решить. Хорошо, мы в райцентре, - я могу походить и найти попечителей. Но опять же не на дорогостоящий ремонт крыши. А как быть маленьким школам, где небольшое население и практически никто не работает?
И это проблема не только конкретной школы. Хроническое недофинансирование приводит к тому, что большая часть школ края нуждается в капитальном ремонте. Собственно с помощью нормативно-подушевого финансирования чиновники от Министерства образования и надеются решить эту проблему.
- Боюсь, подушевое финансирование не решит проблемы, - опасается Людмила Моисеева. - Если после реформы все это окончательно отдадут муниципалитетам, то вообще никто ничего не будет ремонтировать.
- Я за изменения, - продолжает Людмила Васильевна. - Но я за то, чтобы они были продуманными. Чтобы не спешить. Не наломать дров, а потом не сожалеть об этом. Чтобы не закрывать школы, потому что без школы села не существует. Если в селе есть хотя бы пять-шесть детей, то оно будет жить.
Закрывать школы категорически нельзя!
4 апреля на координационном совете по образованию Межрегиональной ассоциации "Сибирское соглашение" обсуждались проблемы малокомплектных школ. Комментирует Евгений Сазонов, директор департамента по науке и образованию исполнительного комитета ассоциации:
- Общее мнение, которое высказали руководители органов управления образованием Сибири на координационном совете: малокомплектные школы нужно сохранить по возможности в максимальном объеме. Да, у них масса проблем и прежде всего - качество образования. Учителя вынуждены вести несколько предметов, в классах собраны разновозрастные ученики, квалификация педагогов оставляет желать лучшего. Другая проблема - финансовая. Стоимость обучения в расчете на одного ученика в малокомплектной школе в несколько раз выше, чем в обычной городской, что в условиях перехода на подушевое финансирование ставит эти школы на порог вымирания. Логичнее, если нормативное финансирование будет привязано к класс-комплектам или реальным расходам, а не к "душам" учеников.
Сейчас идет процесс ликвидации малокомплектных школ и их реструктуризации - объединения с более крупными школами из других сел и деревень. Но в условиях Сибири не всегда есть для этого возможности. Не является панацеей и программа "Школьный автобус"*, поскольку и дороги плохие, и климат суровый, и расстояния большие - не сравнить с европейской частью страны. К тому же во всех регионах Сибири немало населенных пунктов, до которых вообще нельзя добраться на автотранспорте, есть только водное или авиасообщение, и закрывать там школы категорически нельзя.
Ликвидация малокомплектных учебных заведений во многих селах только обострит социальные проблемы, приведет к вымиранию поселков. Здесь нужно учитывать длительную экономическую перспективу, ведь, сохраняя школу, в конечном итоге мы не даем селу умереть.
Малокомплектные школы надо сохранять и параллельно решать вопросы повышения качества образования. Учителя должны знать инновационные методики, позволяющие эффективно организовать учебный процесс среди разновозрастных детей и в условиях "многопредметности". Необходимо развивать дистанционное образование - во всех малокомплектных школах должен появиться скоростной Интернет, который даст возможность проводить видеоуроки и видеоконференции. Хорошим вариантом может быть создание учебных медиабиблиотек, мобильных компьютерных классов и передвижных лабораторий, которые станут "путешествовать" из одного села в другое. Одновременно это приведет к снижению затрат и повышению экономической эффективности небольших школ.
*Программа "Школьный автобус" направлена на обеспечение регулярной подвозки учеников общеобразовательных школ в сельской местности к местам учебы.
Олег КОПЫЛОВ, Алина СОЛОМИНА.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
