"Гоголь - это космос": белорусский режиссер рассказал о новой постановке в алтайской драме и протестах

Главная роль у страха

— Почему вы решили поставить именно «Ревизора»?

— Потому что это смешная и страшная пьеса. Как не браться за такую? Я подумал, что имею право предложить ее театру.

Гоголь зацепил в ней что-то неприятное. И, возможно, вечное для русской ментальности. Это можно выразить как «уважаем того, кто бьет».

— Что вы имеете в виду?

— Расскажу на примере. Частый способ взаимодействия родителей с детьми — заставить ребенка бояться. Я за собой, как за отцом, тоже такие моменты наблюдаю. Для некоторых родителей это вообще в порядке вещей. Но понимаю, что давление страхом происходит или от беспомощности, или от воспитания.

Возможно, я надумываю, но меня эта тема беспокоит. Кажется, управление страхом происходит во всех сферах нашей жизни.

Например, таким способом начальник добивается результатов от работника. Последний выполняет задание не потому, что делает общее дело вместе с коллегами, а потому, что боится чего-то лишиться.

— И какой вы видите выход из подобной ситуации?

— Я не ищу выход. Через пьесу задаю вопросы, как подобная тема отражается на внутрисемейном и общественном уровне, как определяет окружающую нас атмосферу.

— Обычно, когда изучают «Ревизора», на первый план выводят тему коррупции.

— Я вообще не думаю об этом. Лишний раз подчеркнуть это — значит утверждать, что днем светит солнце.

Позволяю изобрести велосипед

— Вам не страшно ставить столь популярную пьесу?

— Страшно! Ничего, кроме страха, не испытываю. Это то чувство, с которым я приехал на первую читку и которое меня до сих пор не покидает. Но так и должно быть.

— А чего больше всего боитесь?

— Страшно ошибиться в предчувствиях и навязать автору то, чего в его пьесе нет. И, ошибившись, не выйти на какую-то новую интересную тему.

— А страха повториться нет?

— Непростой вопрос. С одной стороны, как говорил Карл Маркс, «невежество еще никому не помогало», с другой — специально не хочу узнавать, что делали другие. Возможно, я буду изобретать велосипед, но сейчас я себе позволяю это делать.

— Какое-то открытие совершили в пьесе для себя?

— И не одно. Но рассказывать о них считаю преждевременным. Театр — такое дело: сегодня что-то кажется гениальным, а завтра — банальным и скучным.

— У вас есть любимые постановки «Ревизора»?

— Специально ничего не смотрел. Есть обрывочные воспоминания о некоторых спектаклях, например постановке режиссера Римаса Туминаса в Молодежном театре Литвы. Городничего там играл Маковецкий.

«Ревизор» в маленьком театре-студии «Человек» в Москве запомнился атмосферой теплоты и уюта. По сцене чуть ли не гуси ходили, а персонажи были между собой настоящей семьей.

Вальс и Rammstein

— Как проходило распределение ролей?

— Этим я занимался полгода. Распределение — сложный творчески-математический процесс. Ты словно ищешь черную кошку в темной комнате.

Конечно, ты представляешь, как актер может раскрываться в той или иной роли. Но на деле все может быть совсем по-другому.

Если хорошие драматурги грамотно чередуют мужские и женские сцены, ты со своей стороны думаешь о сочетании темпераментов артистов. Как сбор икебаны: сюда веточку, туда цветочек — вот и получился букетик.

— Режиссеры любят делать старые пьесы по-современному. У вас что-то подобное будет?

— Я не знаю, кто и что вкладывает в слово «современность». Актуальный спектакль может быть и в кринолинах, и в кожаных трусах. Не важно, играет на сцене вальс времен Грибоедова или Rammstein. Главное — живая энергия.

Если говорить о костюмах, то у нас немножко хулиганская стилизация XIX века. Но если вдруг мне понадобится «Макбук» на сцене — то он обязательно появится.

— Эксцентрический жанр — что это за зверь (Алексей Шавлов написал диссертацию по этой теме. — Прим. ред.)?

— Я и сам не знаю, поэтому затеял свою магистерскую работу.

Нашел ли я ответ? Он какой-то ускользающий. В процессе работы я записывал много интервью с артистами, режиссерами, которые, как мне кажется, сделали много крутого в этом жанре, и часто сталкивался с самыми разными его формулировками.

Я понял, что главное тут не ответы, а вопросы. Чувствуешь какую-то остроту, а в чем она выражается — поди пойми. Может, в сверхповышенной температуре существования артиста, а может, и нет.

— «Идеальный муж» поставлен в этом жанре (Алексей Шавлов поставил спектакль по пьесе Оскара Уайльда в 2019 году - Прим. ред.)?

— Не могу так сказать, но в спектакле я сознательно обострял историю. Изначально в тексте мне мерещилась не салонная английская чопорность, а буря страстей.

Но это не значит, что приемы, сделанные в «Идеальном муже», будут работать в другом материале. Если говорить о «Ревизоре», то репетиции показывают, что с психологической точки зрения пьеса очень непростая. Хотя раньше мне почему-то казалось, что Гоголь — это больше игровая история.

«Идеального мужа» я ставил, уже имея опыт с этой пьесой в Москве. А «Ревизор» — прыжок в космос, в котором я еще никогда не летал.

Пьеса потребовала большей вдумчивости, чем изначально казалось. Когда после разбора я предложил артистам «попробовать ногами», домой уехал в ужасе — все показалось каким-то глупым водевилем.

— На какой вы сейчас стадии?

— На разной. У нас нет такого: «Так, вот мы сделали 10 минут спектакля, хорошо!» Мы прочесываем «Ревизора» кругами — с начала и до конца. Где-то уже прорастают некоторые идеи, возникают предчувствия формы, образы игровых сцен. А где-то еще белое пятно.

Процесс для артистов довольно нервный. Иногда подходят и предлагают не продолжать всю постановку, а доделать какую-нибудь конкретную сцену. Но нет — мы идем дальше. А потом снова возвращаемся по кругу. Такой процесс обогащает: дошел до финала, поковырялся в нем и что-то понял про начало.

Больно за людей

— Вы к нам приехали прямиком из Минска?

— Не совсем. Я сейчас живу на хуторе, в деревне Велички на границе с Литвой. У меня журавли летают по утрам над домом — это так круто!

Сам я из Минска родом, довольно долго жил в России и получил здесь образование. А потом так сложилась судьба, что стало интересно пожить не в городе.

— Не могу не спросить о вашем отношении к происходящим в Белоруссии протестам.

— Мне, конечно, больно за людей, которые ни за что огребают по полной. Но я не понимаю конечной точки. Россия за последний век пережила две радикальные смены политического режима.

И что-то я не вижу очередь из американцев, канадцев и европейцев, которые стремятся жить в этой свободной, стабильной и полной возможностей стране. Значит, вероятно, проблема не в политическом режиме. Но я буду рад ошибиться, если смена власти приведет к улучшению уровня жизни.

В Величках никаких протестов не было. Разве что в городском поселке Лынтупы в тихий будний день, когда не было никого на улице, кроме курицы на дороге и меня с ребенком на детской площадке, проехала машина и кто-то из нее крикнул: «Жыве, Беларусь!». Вот такой легкий сюрреализм.

Жестких сцен задержания мы не видели. Все-таки в маленьких поселениях люди знают друг друга, и условному милиционеру, который решился бы жестко задерживать, потом было бы сложно выйти на улицу.

События, происходящие в Минске, мне трудно комментировать, потому что я также узнаю всю информацию из интернета. А она не совсем объективна, реальность всегда немного другая.

— Политика и театр — насколько совместимые вещи?

— Лично мне не интересно задаваться политическими вопросами на сцене. С той лишь оговоркой, что подобный контекст определяет отношения между людьми.

Пример тому — драматургия Брехта. Социальная среда у него очень конфликтная и напряженная. Брехт изучает, что она делает с человеком, с его душой. Вот такое взаимодействие политики и театра интересно для исследования.

— Есть ли у вас планы еще поработать с нашим театром?

— Пока такого разговора не было. Но в театре драмы мне интересно. Тут замечательная труппа, очень правильная атмосфера. Все помогают создавать спектакль. Я рад, что здесь мне приходится работать исключительно над творческими задачами.

Что известно о режиссере

Алексей Шавлов родился в 1982 году. Окончил РУТИ-ГИТИС (мастерскую Сергея Женовача) в 2014 году, магистратуру Школы-Студии МХАТ (руководитель – Виктор Рыжаков) в 2016 году. Защитился диссертацией об "эксцентрических жанрах" в театре.

Работал в Пермском Театре-Театре, Пензенском академическом драматическом театре им. Луначарского, Театре «СТУДИЯ.project» (г. Москва).

На сцене Алтайского краевого театра драмы им. Шукшина в 2019 году поставил спектакль «Идеальный муж».