1. В книге Дементия Паротикова собраны не только его собственные воспоминания, но и рассказы очевидцев, выдержки из старых критических статей - из них можно многое узнать о жизни не только театра, но и Барнаула в целом.
Например, о том, что в 20-е годы советская Россия была стихийно охвачена искусством. Спектакли ставили в самых глухих деревнях и в каждой школе.
Искусство агитировали московские артисты, колесившие по стране с гастролями. Вот что пишет о поездке на Алтай артист МХАТ, ученик Станиславского Владимир Гарденин:
"Как-то в селе, пока мы готовили сцену, меня спросили:
- А спина у тебя не болит?
- Отчего?
- А выламываться так часто? Почти каждый день?
Оказывается, до сих пор сельские жители видели только бродячих акробатов."
Тогда селянам московские артисты показали "На дне" Горького, "Ревизора" Гоголя и одноактную пьесу "Последний день Парижской коммуны".
После гастролей, уже в Москве, Гарденина вызвал к себе Луначарский.
- Вот что вы наделали своей поездкой по Алтаю: продналог полностью собран только там, где были спектакли вашей труппы. Вот каково политическое значение этой поездки! - сказал он тогда артисту.
2. Как уже писала "Афиша", первым спектаклем, показанным 27 ноября 1921 года, был "Трильби" по пьесе Григория Ге.
На него была написана первая рецензия от барнаульского критика Александра Нижегородского. Он хвалил артистку Наумову и Фирсова.
!["Трильби", режиссер Галина Зальцман](https://obj.altapress.ru/picture/634028/900x.webp ""Трильби", режиссер Галина Зальцман")
Не обошлось в статье и без замечаний. Вот одно из них:
"По первому спектаклю трудно судить о способностях вторых персонажей, но несомненно одно, что некоторые их них не исполняют режиссерских указаний; например, артист Сухов, игравший Таффи, не выдержал тона джентльмена и во время объяснений с мистрис Бегот не один раз... запускал обе руки в карманы брюк. Какой же это аристократ!...
Постановка пьесы старательная, но сцена освещена плохо (следует Губполитпросвету отпустить необходимые средства на покупку нескольких лампочек), оркестр в 4-м акте слаб".
3. В период становления театра проходило множество бенефисов. И не только ведущих и второстепенных актеров. Так, в феврале 1922 года в Народном доме впервые в театральной истории прошел бенефис монтировочного состава - рабочих сцены. Что же показывали зрителям монтировщики - к сожалению, не известно.
4. Устойчивую позицию театр драмы занял в 1936 году, когда в Барнаул из Петербурга приехал режиссер Василий Познанский. Он вырос в атмосфере Александринского театра - его отец был заведующим костюмерными императорских театров.
"Познанский был блестяще образованным человеком, эрудитом, пропагандистом высокой сценической культуры. Он принес с собой то, чего не хватало барнаульскому театру - умение анализировать драматургически материал, наполнить сценическое действие дыханием времени", - писал о нем Паротиков.
Для поднятия сценической культуры Познанский дважды в месяц собирал труппу в фойе театра и устраивал с артистами горячие дискуссии на тему современного актерского искусства.
![Сцена из спектакля "Горе от ума", 1936 год](https://obj.altapress.ru/picture/646774/900x.webp "Сцена из спектакля "Горе от ума", 1936 год")
Первый спектакль Познанского в алтайской драме - это "Горе от ума". Сам он сыграл главного героя Чацкого. Паротиков пишет о том, что над его образом режиссер работал целых десять лет.
5. Одной из самых популярных постановок в 30-е годы стал спектакль "Слава" по пьесе Гусева. Первые семь спектаклей посмотрели четыре тысячи человек.
6. Вторая половина 30-х годов проходила в напряженной международной обстановке. В частности, борьба испанского народа очень вдохновляла советских драматургов.
Так, на сцене барнаульского театра с большим успехом шла пьеса Мдивани "Алькасар".
"Когда Диего (антагонист пьесы) целился в командора дона Педро, зал замирал. Но вот звучал выстрел... и сраженный пулей республиканца падал предатель. Раздавался гром аплодисментов, восторженные выкрики. А когда республиканцы шли с победным маршем через публику, зал вставал", - рассказал еще один выдающийся артист театра драмы Анатолий Коковкин.
7. "Афиша" подробно описала период, когда в 1942 году сцену Народного дома занял Московский Камерный театр режиссера Александра Таирова. А что же было в это время с барнаульской труппой?
В первые дни войны многие актеры и работники театра ушли на фронт. Талантливые артисты Виктор Кошкин и Николай Быстров погибли.
В небольшом составе театр перебрался в Бийск. Там в короткие сроки проходили вводы в спектакли на места ушедших на фронт - репетировали ночами.
В ноябре 1941 года в Бийск приезжают актеры московского театра им. Ленсовета во главе с заслуженным артистом Ильей Шлепяновым - они вливаются в труппу алтайского театра.
Они привезли с собой декорации и реквизит спектаклей "Дворянское гнездо", "Шут Балакирев", "Сокровища Сампо". Сезон 1941-1942 года объединенная труппа открыла постановкой "Кремлевские куранты".
С 1942 года труппа начала давать регулярные концерты в госпиталях. Всего за 23 месяца пребывания в Бийске артисты сыграли 500 концертов и собрали в фонд обороны 140 тыс. рублей.
Также была сформирована первая фронтовая бригада - они дали 110 концертов на фронте.
8. 21 сентября 1944 года семнадцатилетнего Диму Паротикова стал одним из трех счастливцев, выбранных из 76 претендентов и зачисленных в театральную студию и вспомогательный состав при театре.
Крепкий, ладный паренек, прошедший школу воздушной гимнастики, скованный непонятным страхом стоял в тот самый первый вечер на сцене театра и не мог сделать ни шага.
"Утром 21 сентября подошел ко мне завтруппой Евгений Кякшт и говорит: "Вас зачислили во вспомсостав, и вы должны сегодня вечером играть конвойного в спектакле "Чрезвычайный закон". Ну, это пьеса братьев Тур. Встаньте в углу сцены с винтовкой, а когда скажут: "Идите!", повернетесь кругом и уйдете. Понятно?".
Ну, думаю, чего там!.. Стою вечером на сцене, говорят мне "Идите!" - хочу повернуться...и не могу. И кажется, что пятки у меня спереди, а носки - сзади. Ужас! Не помню, как и вышел", - вспоминает Паротиков.
9. Послевоенный период тоже был для артистов не простым. Вот что пишет Дементий Паротиков об одной из лучших актрис того времени, Зинаиде Знаменской. Она имела два образования - врача и педагога - но по призванию служила в театре.
"Я был свидетелем ее мыканий с маленьким ребенком в слабо натопленном, а порой просто холодном здании театра. Отыграв спектакль, она оставалась на ночь в своей гримуборной с ребенком, брала в костюмерном цехе тулуп, в реквизиторском цехе - маленькую ватную подушечку, и устраивалась на ночлег с сыном в пустом театре.
Дирекция позволяла ей это, так как ее маленькая комнатка в помещении была и вовсе неотапливаемой - топить было нечем. Постелив на пол театральные афиши, не раздеваясь, они укрывались тулупом и коротали ночь.
Приходя рано утром в театр, мы, студийцы, иногда видели, как Зинаида Петровна выходила их своей гримерки на этаж ниже умываться. Затем в гримерке, на самодельной плитке, что-то готовила ребенку. К 11 часам она приходила на репетицию".
10. Еще одним из самых выдающихся, народных артистов был Анатолий Коковкин, который работал в алтайской драме 40 лет. Паротиков пишет, что у него была феноменальная память - он помнил имена всех актеров, с которыми играл в том или ином спектакле.
О его актерском таланте говорит один случай. На спектакле "Мещане" один зритель, часто посещавший крайдрамтеатр, сказал своему другу:
- Интересно, кто играет Бессеменова? Какой-то новый артист... А хорошо играет!
Зритель очень удивился, когда узнал, что эту роль исполняет Коковкин, которого он много раз видел на этой же сцене.
11. Один из самых масштабных спектаклей театра драмы был поставлен в 50-е годы. Это была постановка "Ползунов" по пьесе Марка Юдалевича. В нем была занята вся труппа театра, оркестр и хор краевой филармонии.
24 апреля 1954 года, когда вечером должны были играть эту постановку, в театре случился пожар.
"Улучив момент, я прошмыгнул посты и помчался к зданию театра. Горела крыша над сценой. Со двора, по служебному входу я залетел на второй этаж, зачем-то бросился в свою гримерку и начал из столика выгребать грим, пудру, вазелин, чтобы спасти от пожара. Зачем было спасать ерунду, когда горело на сцене оформление спектаклей и другие театральные ценности, я тогда объяснить не мог, от волнения плохо соображал", - вспоминает Паротиков.
В открытие окна из костюмерного цеха выбрасывались костюмы, парики и бороды. А вот библиотеку спасти не удалось - гарь пробралась на верхние этажи, находиться там было сложно.
"Чтобы выйти на улицу, надо было проскользнуть по узкому проходу перед сценой. Мы устремились туда, но со сцены вырывались языки пламени, и их отбивал пожарный мощной струей воды. Вдруг наверху что-то затрещало со страшной силой, и в этот момент рухнула крыша над сценой. Сцена была завалена".
В тот день погибла заведующая реквизиторским сценой Подганюк, ее 16-летняя помощница Надя и заместитель директора театра Михаил Калинин, а также один пожарный.
В городе ходило много слухов, поэтому краевые власти попросили на третий день после пожара дать в клубе Меланжевого комбината спектакль, чтобы успокоить горожан. Билеты были раскуплены мгновенно. Театр восстановили через год.
![Сад при "Народном Доме".](https://obj.altapress.ru/picture/151843/900x.webp "Сад при "Народном Доме".")
12. Своей самой трудной актерской ролью Паротиков называет роль Ленина. Специально для нее он ездил посмотреть на вождя в мавзолее, слушал пластинки с его голосом, читал его книги.
Не всем актерам разрешалось играть Владимира Ильича - для этого нужно было получить разрешение из Москвы, куда отправлялись характеристики актера и его фотопробы в гриме. Паротиков ждал ответа из столицы полтора месяца.
В общей сложности работа над ролью у него заняла целый год. И, наконец, в конце 1953 года прошла премьера спектакля "Семья". Постановка имела успех и шла несколько лет.
В 1957 году Паротиков вернулся к роли Ленина в спектакле "Заря над Питером". Актеру пришлось выучить 54 страницы текста за полтора месяца - это самый большой объем текста за всю его актерскую карьеру.
В третий раз Ленина артист сыграл в пьесе "Между ливнями". Паротиков продолжал искать детали для своего образа в старых фотографиях вождя. Учитывал все тонкости - вплоть до того, как Ленин прижимал карандаш к усам во время работы над очередной статьей.
Последняя работа определила творческую судьбу алтайского артиста - он получил заслуженного артиста РСФСР.
И только в 1997 году ему присвоили звание и "народного артиста".
