Принцип менеджмента
— Ольга Валерьевна, сбором статистики в России занимаются уже лет 200. Почему в разные эпохи власти считали это важным? Если бы речь шла только об учете налогоплательщиков, наверное, хватило бы фискального ведомства.
— Один из принципов менеджмента: если ты не можешь что-то посчитать, то не можешь этим управлять. Наверное, руководители государства разных эпох это понимали.
Начиналась статистика с подворных, с поголовных описей — с переписи населения, как мы сейчас это называем. Со временем потребовались знания не только о человеческих, но и о сырьевых ресурсах, о земле. А сейчас мы собираем и предоставляем очень детализированную информацию. В нашей базе данных около 6 млн региональных значений показателей.
— Есть показатели, которые замеряет Росстат и которыми оперируют политики: например, индекс промпроизводства, уровень доходов. Используют ли эти показатели государственные ведомства при принятии решений, ориентируются ли они на них?
— Орган статистики — по сути фабрика по производству информации. И наша «продукция» не просто востребована — она очень востребована. Органы власти запрашивают огромное количество информации и на основе этих данных принимают различные программы.
Запрашивают в Росстате не только эти данные. Востребованы оценки выполнения указов президента 2012 года, реализации нацпроектов, деятельности губернаторов. Это все оцифровано, есть конкретные показатели, есть методики их расчета.
Статистикой интересуются и ученые, и студенты. Сайт Алтайкрайстата посещает около 70 тыс. пользователей в год, это около 120 тыс. просмотров. Плюс к этому поступают запросы в бумажном виде.
О преемственности
— Если вернуться к истории, то отдельную статслужбу создали в 1919 году. Можно ли сказать, что это ведомство, которое должно давать объективную и «беспартийную» информацию, в те сложные годы сразу подчинили политическим целям?
— У меня такого мнения по исторической литературе не сложилось. Статистика формировалась на базе земской, а она была очень серьезной. На рубеже веков эта служба активно развивалась во всем мире, и Россия была в авангарде. Когда создалось новое государство, люди-то остались прежними — высокопрофессиональными специалистами.
Конечно, нельзя отрицать, что постепенно формирование административно-командной системы и изменение идеологии сказалось на всех органах управления. Но элементы «пропаганды» отражались скорее не на работе статбюро, а на интерпретации результатов статистических наблюдений.
— В СССР статистике уделяли много внимания. Какие подходы, методики из советского наследия перешли в нынешнее время?
— В советское время наша служба одной из первых была серьезно автоматизирована — это стало настоящим прорывом. Техническая оснащенность службы и сегодня поддерживается на очень неплохом уровне. Сегодня наши сотрудники проводят обследования, имея в руках планшет с программным обеспечением, разработанным для конкретной задачи.
Последний раз техника в Алтайкрайстат наиболее массово поставлялась к Всероссийской переписи населения 2010 года. Сейчас она, конечно, устаревает, начинает иногда подводить. Но на результатах работы это не сказывается — система выстроена очень надежно, с обязательным резервированием баз данных.
— Можем ли мы сравнивать те данные и сегодняшние?
— В статистике важна преемственность, чтобы сохранились динамические ряды. Поэтому подходы максимально, насколько это было возможно, сохранялись. И все же в 1990-е годы произошла перенастройка методологии и самой службы. К настоящему моменту мы полностью перешли на международные стандарты.
О выявлении неточностей
— Советскую статистику экономисты критиковали за использование искаженных первичных данных, которые давали респонденты в погоне за «планом по валу». Как оценивает Росстат эту проблему сегодня?
— Проблема достоверности первичной информации была, есть и, наверное, будет. Вопрос в ее масштабах и в том, насколько государство может на это влиять. В Советском Союзе вопрос решался достаточно жестко и в духе того времени. Отчеты сдавали 100% предприятий, а у органов статистики имелись функции контроля первичной информации. И если цифры вызывали сомнение, сотрудники статслужбы могли прийти и перепроверить.
— Проверки были все же выборочными?
— Конечно. Сейчас мы используем много косвенных инструментов — методы формально-логического и визуального контроля, контроль сопоставления. У нас есть доступ к годовой бухгалтерской отчетности, и мы можем сравнить, какие показатели ушли в налоговую службу, какие отразились в статистических отчетах.
Иногда неточности объясняются ошибками: указали не те единицы измерения, перепутали строчки. Наши методы позволяют их выявлять. Добавлю, что за предоставление недостоверной информации есть административная ответственность. За повторное нарушение штраф на организацию может достигнуть 150 тыс. рублей, на должностное лицо — до 50 тыс.
— Удалось ли кого-то наказать?
— В прошлом году был такой случай — мы оштрафовали организацию. Доказать нарушение непросто — мы не можем прийти на предприятие, поэтому работаем с запросами. На мой взгляд, респонденты, которые сдают искаженные данные в орган статистики, обманывают сами себя. Ведь государство на основе их сведений может принять некорректные или не удовлетворяющие истинным потребностям решения.
Об оценке «тени»
— Еще одна важная проблема, о которой много говорят, это скрытая деятельность. Учитывается ли это статистикой, если да, то как?
— Мы разграничиваем понятия «скрытое производство» и «неформальная деятельность». Первое — это экономическая деятельность, разрешенная законодательно, которую скрывают или преуменьшают для ухода от налогов или других обязательств перед государством. Второе — деятельность, как правило, домашних хозяйств, производящих рыночную продукцию и услуги на продажу или для личного потребления.
Статистика учитывает и то, и другое. Какие инструменты используем? Во-первых, опросы: в ходе других обследований респондентам задаются дополнительные вопросы. Во-вторых, сопоставляем с данными ФНС о недоимках, выявленных в ходе проверок. И затем в помощью математических методов рассчитываем определенные коэффициенты. При формировании итоговых статистических показателей делаются досчеты.
— Как вы думаете, система оценки достоверности первичных данных нуждается в улучшении?
— Достоверность и качество информации — это принцип, заложенный в федеральном законе. Новая стратегия развития статистики до 2024 года, принятая Росстатом, предлагает пути решения. Она, в частности, подразумевает интеграцию всех административных баз данных в одну и объединение их с первичными программами предприятий. Речь идет о создании цифровой аналитической платформы, озера данных. Это очень амбициозная задача.
О тайнах индекса цен
— Росстат нередко критикуют за оценку уровня инфляции — как правило, говорят о ее занижении. Как вы ее считаете?
— Расчет мы делаем на базе двух источников информации. Первый — данные об изменении цен по определенному набору товаров и услуг, который утверждается в целом по стране. Второй — сведения о структуре потребительских расходов населения края на эти товары и услуги. Росстат проводит обследование бюджетов домашних хозяйств, в Алтайском крае под него подпадают 745 домохозяйств.
— Как их определили?
— Методом случайной выборки. Это обследование фиксирует все расходы — на продукты питания, на лекарства, услуги и многое другое. Для оценки инфляции мы берем изменения цен и на них накладываем структуру расходов в качестве весовых коэффициентов.
В 2019 году в наблюдение включены 508 наименований товаров и услуг. На каждый товар или услугу надо собрать не менее пяти котировок. Исключение — тарифы на услуги ЖКХ, стоимость билета в общественном транспорте, которые регулируются государством: здесь нет необходимости анализировать пять позиций.
— Сколько населенных пунктов края обходят ваши регистраторы и как выбирают торговые точки?
— Наблюдение ведется в Барнауле, Бийске и Рубцовске, они наилучшим образом отражают положение в регионе. К объектам торговли и сферы услуг, в которых мы регистрируем цены и тарифы, предъявляется много требований.
Товары и услуги должны реализовываться в них регулярно. Кроме того, это должны быть организации всех форм собственности и разных типов: и малые, и средние, и крупные. Включаем также розничные рынки и ярмарки. Расположены эти объекты и в центральной части городов, и на окраинах.
Еще один важный момент: элитные магазины под наблюдение не попадают — мы регистрируем цены на товары и услуги, рассчитанные на массового потребителя.
О человеческом факторе
— Люди иногда говорят, что цены подскочили, а Росстат будто бы этого не видит. Как вы на это реагируете?
— Я тоже читаю критику. Вот гречка сегодня на 30% подорожала. Мы даже проверяем такие факты. Но часто выясняется, что в этом магазине закончилась гречка, а на прилавок выставили крупу более высокого качества. А это другой товар. Сопоставимость цен на одни и те же товары — очень важный принцип.
— Как учитывается в работе человеческий фактор? Ведь ваш сотрудник, даже самый опытный, может ошибиться.
— Работу регистраторов контролируют сотрудники отдела статистики цен и финансов. Там собраны высокопрофессиональные специалисты, некоторые из них работают 30–40 лет. И они на месте могут уточнить информацию, если она вызвала сомнение.
Кстати, сегодня наши регистраторы уже не записывают информацию в блокноты, а вводят ее в смартфоны, в которых загружена программа. И вся введенная информация автоматически попадает сразу на серверы Росстата. В системе Росстата сейчас много внимания уделяется централизации сбора сведений с мест.
— Возможно ли для оценки инфляции использовать какие-то современные технологии, чтобы, скажем, исключить человеческий фактор?
— Сейчас в Росстате активно обсуждается идея сбора сведений о ценах по информации с кассовых аппаратов. Если программа будет разработана корректно, чтобы все товары и услуги были сопоставимы, индекс потребительских цен мы будем получать почти в режиме онлайн.
О мониторинге общества
— Недавно Росстат сообщил, что около 20% домохозяйств не имеют доступа к централизованной канализации. Но вряд ли сотрудники вашей службы пришли в каждую семью. Как проводятся подобные исследования?
— Подобных обследований с 2011 года проводится очень много: это и использование суточного фонда времени, и рацион питания, и репродуктивные планы населения, и многие другие. То, о чем вы говорите, — это комплексное обследование условий жизни населения.
Его итоги вызвали большой резонанс в прессе. Как именно оно проводилось? Статистики опросили членов 60 тысяч домохозяйств во всех регионах — их участие в обследовании, конечно, было добровольным. В дальнейшем часть показателей рассчитали как для России, так и для регионов, а часть — только для России в целом.
— Мы можем сказать, что у 20% семей нашего края нет доступа к этому благу цивилизации?
— Для отдельного региона именно этот показатель мы применить не можем, для страны в целом — да. Для России в целом рассчитывается, например, характеристика жилищных условий по типам населенных пунктов. А такие показатели, как жилищные условия домохозяйств, их финансовые возможности, наличие автомобиля, мы можем распространить как на Россию в целом, так и на регионы.
— Эти опросы анонимные?
— Конечно, это конфиденциальная информация. Проводятся такие обследования на базе специальных анкет, все анкеты деперсонифицируются. Это же правило касается всей статистической базы — мы никогда никому не даем информацию из первичных отчетов.
О чем еще рассказала собеседница
Кто такая Ольга Ситникова
Ольга Валерьевна Ситникова родилась в Тальменке. В 1992 году окончила исторический факультет АлтГУ, в 1998-м — экономический факультет Алтайской академии экономики и права. В 1992–2000 годах работала в сфере образования (преподаватель обществознания, экономики, истории и права). С 2000 года работала в органах исполнительной власти края в сфере государственного тарифного регулирования. Кандидат экономических наук. Замужем, двое детей: дочь и сын.
Что такое Алтайкрайстат
Управление Федеральной службы государственной статистики по Алтайскому краю и Республике Алтай осуществляет сбор, обработку и предоставление пользователям статистических данных на территории двух регионов с 2017 года. Численность персонала — более 600 человек. 94% сотрудников — женщины. 95% имеют высшее образование, трое — кандидаты наук, 67 человек имеют два и более высших образования. Средняя зарплата — около 30 тыс. рублей.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
