Все время, свободное от преподавания сопромата в Бийском технологическом институте, доцент, кандидат физико-математических наук Николай Николаевич отдает своему винограднику в Сростках. И так уже больше 20 лет.
Сейчас готовится к печати его новая книга «Виноград на Алтае», в которой он обобщает свой опыт по преодолению трудностей сибирского виноградарства и рассказывает о своих открытиях в этой сфере.
Николай Николаевич жил в Новосибирском академгородке, успешно занимался наукой. Но однажды решил и вернулся на родину, в Сростки – как возвращаются из плена.
Потом заскучал по науке, подружился с известным бийским виноградарем Шаровым и «дал себя вовлечь в это дело». С тех пор он занимается в основном сортоиспытаниями, технологией выращивания винограда и селекцией.
Зимой в его доме на подоконниках прорастают виноградные косточки, весной и летом он трудится на своем винограднике, осенью собирает урожай, делает вино, закатывает по десять ведер сока, замораживает ягоды…
– В Алтайском крае виноград можно выращивать везде, даже в самых северных районах, – считает Фаддеенков. – На юге, спасая виноград от болезней, его беспощадно поливают ядами. А у нас чистая ягода. В нашем винограде витамина С в 20 раз больше, чем в лимоне. А сибирякам витамин очень-очень нужен.
Дорогие виноградари!
Благодаря собственным технологиям Николай Николаевич Фаддеенков один успешно справляется с сотней кустов винограда разных сортов и всегда получает хороший урожай. Он готов ответить на все ваши вопросы. Задавайте их по телефону 26-63-69, присылайте по почте на адрес нашей редакции или по электронной почте umka@altapress.ru.
Правила жизни виноградаря
У меня к садоводству генетическая слабость: отец в 50-х годах натаскал из леса деревьев, посадил дендрарий. А в 60-х сделал беседку из амурского винограда и керосинил там с мужиками. И мама, хотя очень любила виноград, взяла однажды топор и вырубила его под корень.
Раньше все смеялись, когда я говорил, что виноград в Алтайском крае будет распространен больше, чем смородина. Сейчас уже никто не смеется.
В детстве, помню, у одного мужика росли маленькие-маленькие ранетки, после заморозков они становились мягкими, как повидло. И все лазили к нему в огород их воровать. Сейчас смешно, а когда-то был фрукт.
Одно из качеств развитого и интеллигентного человека – обостренное чувство свободы.
Обидно, что в нашей стране интеллигенция вроде утиральной тряпки. И всегда платит за все общественные потрясения.
В мое время в стране было два места, где люди на остановке становились в очередь к автобусу: это Питер и Новосибирский академгородок. Отчасти поэтому я верю в «питерских ребят» и в то, что будущее у нашей страны все-таки светлое. Но мы с вами, к сожалению, не доживем.
Современный мир с каждым днем все больше похож на ад, про который святая Тереза говорила: «Это место, где дурно пахнет и никто никого не любит».
Мало сказать, что в нашем обществе много дураков. Их всегда здесь любили и тщательно культивировали.
«Бить» мастера в его горении, полете – значит бить на уничтожение, потому что в такое время он внутренне полностью раскрыт и обезоружен.
Жить с таким человеком, как я, – ничего хорошего. У таких, как я, никогда не бывает ни денег, ни времени...
Как только начинаются большие, умные вещи – у них сразу появляются недруги. Наверное, потому, что те, кто их начинает, всегда более смелые, чем допустимо.
И как говорят садоводы: на подготовленной почве всегда появляется много сорняков.
Я приехал в Бийск в 80-х, это был город военно-промышленного комплекса. Люди гробили свое здоровье, но очень хорошо зарабатывали. Студенты были одеты лучше, чем преподаватели, и смотрели сквозь нас. А сейчас появилась значительная часть студентов, которым нужны знания. Хотя тем, кто заплатил за обучение, на все наплевать – и они снова смотрят сквозь меня.
Вообще сейчас народ все четче расходится на две линии – одни гонятся за деньгами, а вторые – нормальные, внятные люди.
Меня трогают трагические судьбы первых сибирских виноградарей. В их время не было технологии, не было опыта, им всегда мешали, а они пытались. Это были удивительные люди, и я чувствую моральную ответственность, как продолжатель их дела.
Я не верю в государственное промышленное производство винограда. Шаров пытался заложить государственный виноградник – те же рабочие, которые сажали корешки, ночью их и выкопали.
Я полагаю, что наше дело спасут фермеры. Ко мне приезжал мужик из Белокурихи – он разбивает виноградник на два гектара. Этот человек не поленится встать ночью и укрыть виноград от заморозков.
Меня поражает, что люди до самого последнего дня полны надежд и планов.
Какие сорта нужны на участке начинающего виноградаря
Морозостойкостью и неприхотливостью, надежностью вызревания лозы, не требующей привики и промежуточного укрывания, обладают гибриды Р. Ф. Шарова (Буратино, Дюймовочка, Загадка Шарова и пр.), сорта оренбургского виноградаря Ф. И. Шатилова (Память Домбровской, Амурский № 1…4), гибриды американского винограда (Альфа, Ананасный, Лидия, Кэмпбелл и пр.).
Эти сорта особенно хороши для местностей с недостаточным снежным покровом и сильно промерзающей почвой.
На память
Про обелиск на берегу Катуни, установленный в память расстрелянных в годы репрессий, Николай Николаевич говорит коротко: «Два года жизни в него всадил».
…Летом его дед по глупости нанял работника. Вскоре за ним пришли. В ту ночь многих в Сростках забирали. Страшная была ночь: ревели ребятишки, голосили бабы... Тридцать седьмой, год-людоед, шагал по стране, косой-литовкой срезал человеческие жизни...
Бабка осталась одна с тремя детьми. На работу ее не брали – семья врага советской власти должна была умереть. Она устроилась в столовую – за объедки, кормила ими детей. И все равно самая маленькая девочка умерла.
Жили – надо было жить. Десятки лет – и ни одного письма. А она ждала, отказывала всем, кто сватался. А потом собрался помирать старик Егоров, бывший конюх НКВД, и сказал ей: зря ждешь столько лет, их тогда сразу в Сухом Логу расстреляли...
– Когда пришли ко мне родственники репрессированных, уже пожилые люди, я понял: ничего тут без меня не сделается, – вспоминает Фаддеенков. И рассказывает, как они трактором тащили из Катуни огромный камень, как его друзья в институте делали таблички с именами… Кстати, среди этих имен – Макар Шукшин, отец писателя.
Самое важное - в нашем Telegram-канале
